— Что с сенатором? Что ты с ним сделала?

— О, ничего особенного. Он в полном сознании, только шевельнуться пока что не может. И не сможет — по крайней мере час.

Сайя бросила взгляд на дверь.

— Нет, не ходи, не надо беспокоить охрану. Они оба мертвы, а сигнализацию я отключила. Сиди, смотри и наслаждайся — ты сможешь увидеть, как фейны успокаивают быков гзанов перед жертвоприношением. Невообразимое сексуальное влечение гзанов может сделать их поведение в неволе совершенно неконтролируемым. — Армада подняла светящуюся проволочную петлю.

Сайя увидела ее, все поняла, и ей захотелось засмеяться. Хорст и Леко были мертвы, сенатор вскоре не будет испытывать в ней какой-либо потребности — значит, ее продадут! Одна эта мысль вселила радость в ее сердце.

— Вот так, сенатор, встретились мы снова, как я и обещала. Вы сделали свое дело, осквернив мое тело грязными, извращенными мерзостями. Я умоляла вас пощадить меня, но в ответ слышала лишь презрительный хохот; вы издевались надо мной, уничтожали меня… — Армаду захлестнули чувства. Она резко обернулась к Сайе. — Скажи-ка, дорогая, сколько ты уже здесь.., э-э-э.., работаешь?

— Почти пять месяцев, — нервно ответила Сайя.

— Бедняжка, и старый козел делал с тобой что хотел?

Копна платиново-стальных волос коротко кивнула.

— Ну так вот, а перед этим твой мерзкий старый хозяин выкрал меня прямо с вечеринки — потому, что я обыграла его в секс-шарады и отказалась с ним спать. Долгие дни я была его пленницей, и он позволял еще этим подонкам иметь меня, когда захотят. Вот почему они теперь мертвы, а он вот-вот изменит половое состояние.

— О Боже! — Шепот Сайи повис в воздухе; Ганвик беззвучно закричал.

— А это что такое? — спросила Армада, заметив магнитный сейф, лежащий на столе. Не долго думая она вскрыла его при помощи охранной карточки Ганвика, достала стальную канистру и заглянула в нее. Внутри неясно поблескивало множество пакетиков с крошечными крупинками фарамола. — М-м-м, думаю, это я тоже прихвачу с собой.

Вытряхнув одну крупинку, она положила ее в рот. Поверх фарамола лежал крошечный чип с данными, и Армада его чуть не выбросила, но затем решила на всякий случай прихватить с собой и посмотреть, что это.

— Я думаю, что за свою работу здесь я заслужила компенсацию. — Она улыбнулась сенатору улыбкой бесенка, и глаза Ганвика закатились под лоб.

Процедура заняла всего лишь несколько секунд, и сенатор потерял сознание еще в самой ее середине. Армада вышла из зала, связав предварительно секс-объект. При помощи охранной карты она поднялась на персональном лифте на крышу и вызвала аэрокеб. Одежда Сайи оказалась немного тесноватой, но зато чистой. Входя в кеб. Армада вышвырнула карточку и глядела, как она, кувыркаясь, летит в волны прибоя.

Пилот Грюнесс посадил самолет Лавина Фан-дина на крошечной посадочной площадке, и струи тормозных двигателей подняли облака пыли со скал. Лавин повернулся и с чересчур радушной улыбкой похлопал Рва по плечу. Рва скрутился в клубок на полу — он ненавидел полеты.

Страх фейнов перед реактивными аппаратами всегда озадачивал Лавина. Они не колеблясь рисковали своими жизнями в бою, вооруженные лишь кифкетами с острыми как бритва лезвиями, могли не сгибаясь идти в атаку под шквальным огнем, но едва только фейны отрывались от земли, их становилось просто жалко.

На высоких склонах горы Мифлин задувал свирепый ветер. Лавин и Рва быстро выбрались из люка и нырнули в узкую, длинную пещеру, которая вела к тайной просеке.

Обогнув пропасть Долгой Тьмы, они вскоре очутились у начала просеки — на дне тесного разлома, прорезавшего горный массив. Здесь, в тропическом микроклимате, на высоте четырех тысяч метров над уровнем моря, в изобилии произрастал буйный высокогорный лес.

Вокруг них сверкал, тревожно перешептываясь, алый скрин, желтоглазые фенрилльские ящерицы тревожно рассматривали гостей. Крошечный грызун бросился прочь в поисках укрытия, и даже хищный сухопутный моллюск на всякий случай скрылся в своей раковине.

Деревья были массивными, достигали двадцати метров в окружности и росли на корнях друг у друга, образуя сплошной массив. За ними никогда не ухаживали вудвосы, и деревья-паразиты с экзотическими цветами можно было увидеть буквально повсюду.

Появился накрытый серым капюшоном Най'пьюп, фейн-адепт из Гато, главной штаб-квартиры Фанданов, и повел их вперед. Старческие глаза Най'пьюпа, в которых поблескивали алые отблески, буквально пробуравили Лавина — эта церемония была непременной.

— Все в сборе. Властитель. Все ожидают вас.

Они направились вперед по узкой тропинке, проложенной прямо по корням деревьев. На просеке было тепло, и Лавин расстегнул летный костюм и снял шлем. Как и обычно, казалось, что тепло здесь от жаркого дыхания, исходящего из живой глотки планеты. Воздух был невыносимо влажным, Лавин почувствовал, как по телу ручьями заструился пот. Рана на руке заныла вновь — нужно было сменить биопак.

Неожиданно для самого себя он обнаружил, что опирается на Рва, и, если бы не крепкая лапа фейна, наверняка упал бы — обычная кратковременная потеря сознания, следствие неумеренного потребления фарамола многие сутки напролет, без сна и еды. Он постоял немного, дожидаясь, пока пройдет головокружение.

— Ну теперь-то послушаешься меня? — проворчал Рва. — Нужно остановиться и поесть, прежде чем мы окажемся в Брелкилке.

Лавин стряхнул с себя тошноту, подавил позывы к рвоте и бросил на язык пару крупинок фарамола. Силы тут же вернулись к нему.

— Пошли дальше. У нас очень мало времени. Рва пробормотал в ответ что-то о важности здоровья и соблюдения диеты, но Лавин дискутировать не стал.

— Пора, Властитель, — прошептал Най'пьюп. — Приближаемся к бассейну. — Старик наклонился еще ближе, и его капюшон почти накрыл лицо Лавина. — Завтра, Властитель, я встречу вас на Одинокой Скале. Тогда Мать Справедливая будет под нашей защитой. Она сказала, что встреча очень важна.

— Так и есть, мсее среди мсее, и мы тоже позаботимся, чтобы все было безопасно.

Донесся тихий шум, похожий на бой часов; казалось, он отражается от темной воды в бассейне, находившемся в самом низком месте просеки. Из чащи окружающих деревьев выступили древние фейны. У каждого из них в руке был глопод — или даже два, — излучавший мягкий зеленый свет. Адепт рассеял лепестки ксантии над поверхностью воды и, пока они медленно падали, внимательно следил за ними. Когда все лепестки достигли поверхности, он воздел над головой свой посох.

Послышалось шипение, шепот множества невидимых уст, собравшихся вокруг них в темноте.

Сотни древних фейнов, все — адепты Духа, взывали к нему из чащи окрестных деревьев.

Шепот, похожий на легкий шорох, медленно вырастал в церемониальный гимн, в главное причитание народа фейнов: «Те, кто остался позади». Как только шепот добрался до «Неужели они забыты Могущественным?», пилот Грюнесс почувствовал знакомое уже ему благоговение. Прилежное изучение фейнов в Академии Гато открыло ему глаза на самих фейнов и на их древнюю, очень древнюю историю. Некоторые события, упоминающиеся в их молитвах, произошли еще до того, как далекие предки людей на Земле превратились в высших — или даже низших — обезьян.

Грюнесс прошептал слова, которые запомнил наизусть еще в Младшей Академии, и во все глаза уставился на бассейн. За церемонией внимательно следили все полевые офицеры клана Фандан.

Поверхность бассейна взволновалась, и крошечные лепестки стали тонуть в маленьких волнах, появившихся непонятно откуда, ведь воздух был абсолютно неподвижен — ни малейшего намека на ветерок. Почувствовалось растущее напряжение, воздух электризовался.

Лавин подошел к краю бассейна и передал Най'пьюпу продолговатый белый конверт; тот передал его хранителю бассейна. Лавин находился достаточно близко, чтобы почувствовать тошнотворно-сладкий запах цветков карниллы, которые старцы ели на завтрак. В конверте находились волосы, заботливо собранные у павших на пустоши Скраун-мур.