Тряхнув головой, я заставляю себя думать о своей задаче.

Что я ожидал здесь найти?

Ответ простой: Джилли и волчиц, утащивших ее из реабилитации.

Почему я не могу их найти?

Потому что они скрыли след.

Как скрыли?

Сворачиваю сигаретку и закуриваю, глядя на деревья вокруг.

Скрыли… утаили… тайна…

И тогда я вспоминаю. Тайна, та, что связывает Джилли и ее сестру. И Джилли, и Анжела всегда называют жертвы насилия Детьми Тайны, и эта тайна объединяет их, отделяя от остальных. Что-то в самой глубине их существа отзывается при их встрече, как бы далеко позади ни остался их личный ад.

Вот, думаю я, куда они скрылись. Туда, куда попасть могут только Дети Тайны. Чтобы найти их, мне пришлось бы открыть какую-то запертую дверцу в собственной голове, но я не знаю, сумею ли, и у меня нет времени экспериментировать. Зато я знаю, кто может мне помочь, и ее найти будет нетрудно, потому что она своего следа не прячет.

Как я уже говорил, я не дерринимбл, но даром находить искомое в стране снов обладаю.

Я закрываю глаза и сосредоточиваюсь на ней. Примерно так Холли Рю – та приятельница Джилли, что торгует старыми книгами, – описывала способ, каким можно попасть через Интернет в чужие компьютеры. Посылаешь поисковую программку, и она прыгает, как мячик пинг-понга, пока не проскакивает в компьютер, оказавшийся незащищенным, после чего возвращается к тебе с информацией.

Я вместо программки посылаю мысль о том, кого ищу, а в остальном всё очень похоже. Тоже дело случая, и почти ничего таинственного и волшебного здесь нет. Мысль натыкается на того, о ком я думал, отзывается эхом, и я знаю, куда идти.

На сей раз отклик прилетает быстро. И неудивительно – она всего несколько часов как попала в страну снов, все здесь для нее внове, так что она не могла далеко уйти. Я делаю последнюю затяжку, тушу окурок и прячу его в карман. Потом выбираю тропу через текучие земли и спешу к ней.

Ньюфорд, май

Когда появилась Софи, Лу мерил шагами коридор перед палатой Джилли. По-видимому, он уже провел за этим занятием некоторое время. Приблизившись к нему, девушка в полицейской форме, конвоировавшая Софи от входной двери, робко откашлялась.

– Простите за беспокойство, лейтенант, – заговорила она, – но вот эта дама утверждает…

Она осеклась, когда Лу, обернувшись, махнул ей рукой:

– Все в порядке, Барби, спасибо, что привела.

– А где Венди? – спросила Софи, когда девушка вернулась на свой пост. – Я выехала сразу после звонка, но такси было никак не поймать и…

Лу ткнул пальцем в гладкую стену напротив опустевшей палаты. Софи взглянула в направлении его жеста и перевела взгляд на лицо.

– Не поняла? – сказала она.

– Нас с тобой двое непонятливых, Софи. Ни с того ни с сего все начали ходить сквозь стену. А с той стороны появляться и не думают. Никого, исчезли!

– Исчезли?

Лу беспомощно развел руками:

– За стенкой палата, но в ней никто не появлялся.

– И Венди ушла сквозь стену?

Лу кивнул:

– Вместе с Касси и Костяшкой. А до того – если верить Венди – сестра Джилли со своей приятельницей так же утащили Джилли.

– Но…

– Сам знаю, – перебил ее Лу. – Бред. Но я видел своими глазами. Шагнули прямо в стену, будто ее и не было, – и пропали.

Софи провела рукой по штукатурке.

– Если это фокус, – добавил Лу, – то чертовски удачный.

– Не фокус, – сказала Софи.

Лу угрюмо кивнул:

– Теперь и ты за ними собираешься?

– Я не сумею.

– Хоть какое-то облегчение, – отозвался Лу.

– Облегчение?

– Иначе и мне пришлось бы отправиться с тобой… – Он пожал плечами. – Мне и в этом мире хватает чертовщины, бегать за ней в другой нужды нет.

– Там не так уж плохо, – заметила Софи.

– Так все-таки ты там побывала? Софи слабо улыбнулась:

– Только в снах. – Она снова принялась рассматривать стену. – Говоришь, Касси и Джо пошли за Джилли?

Лу кивнул:

– И Венди за ними увязалась.

– Ну, это уже кое-что. Джо знает, что делает. Думаю, он и родом оттуда.

– Так он не валяет дурака, когда предсказывает будущее и держится так, будто видит что-то, что другим не видно?

– Все по-настоящему, – заверила его Софи и вздохнула. – Хотя у меня до сих пор с трудом поворачивается язык признать это вслух. Но мне всегда представлялось, что Джо из тех плутовских персонажей, которые одной ногой стоят в нашем мире, а другой – на земле снов. И Джилли уверена, что он старше, чем выглядит, и, как она говорила, могущественнее.

– Плуты… – проговорил Лу. – Они ведь отрицательные персонажи, верно? Преступники.

– Пожалуй, бывает и так. Но Джо на нашей стороне. Что бы там ни было, он не даст Джилли в обиду.

– Хорошо бы так, – проворчал Лу.

Софи кивнула. Хотя она понимала, что не все зависит от Джо. Все так закрутилось, что никого теперь нельзя было назвать хозяином положения. Кроме, может быть, сестры Джилли.

Манидо-аки

Медовая питбулиха не слишком удивляется, увидев, как я выхожу из лесу на поляну, где расположилась на отдых ее стая. Я предусмотрительно окликнул ее прежде, чем показаться на глаза. Завидев меня, псы поднимаются и обращают ко мне бесстрастные взгляды. Двое-трое скрылись в кустах, и я слышу, как они заходят мне в тыл.

Я опускаюсь на колени в траву, чтобы моя голова была на их уровне, и жду, опустив открытые ладони вдоль тела: никаких угрожающих жестов. Стая замирает, давая время тем, что позади меня, выйти на позицию. Потом медовая блондинка приближается ко мне.

– Меня зовут Джо, – говорю я ей. – В прошлый раз мы не успели представиться друг другу.

Ответа нет. Я уверен, что она меня понимает, но не знаю, может ли объясняться сама. Древняя кровь в ней есть, но очень немного, и вряд ли она хоть раз пыталась общаться с кем-то, кроме членов своей стаи – товарищей по заключению в Мире Как Он Есть.

По-моему, она признала во мне родича – по линии моей матери. Мать моя была желтой собакой из индейского лагеря кикаха – так рассказывают. В ее жилах было много старой крови, но с родственниками по этой линии ей встретиться не довелось. Она свободно меняла вид: палевая дворняжка – светловолосая женщина. Как придется.

Мне рассказывали, она была в человеческом обличье, когда повстречалась с черноволосым красавцем, в котором текла воронья кровь. Говорить она не могла – не знаю отчего, но, превращаясь в собаку, она тоже была немой, однако они поняли друг друга, как от начала времен понимают друг друга мужчина и женщина. Она оставалась с ним достаточно долго, чтобы на свет появился я, но потом собачья кровь взяла свое, и она вернулась в лагерь, а меня воспитал отец вместе с тетушками и дядюшками из врановых. Одна тетушка как-то проговорилась, что отец не раз пытался вернуться к матери, летал за ней вороном по лагерю, но мать так и не сменила облика. Не слишком веселая история, но для меня и не слишком несчастливая. Могло быть хуже. Я мог и вовсе не родиться. Или достались бы такие родители, как у Джилли.

Угадывает ли медовая блондинка хоть что-то из моей истории, заглядывая мне в глаза? Не знаю.

Я мог бы и сам появиться перед ними в собачьей шкуре, но тогда дело обернулось бы совсем по-другому. Другой вид, другой запах… Скорее всего они порвали бы меня, так и не узнав. Не подумайте, что они чрезмерно злобные. Просто получили такое воспитание, вели такую жизнь, что нападение для них – самый естественный ответ на любую неожиданность.

– Ты не думай, – говорю я, – мы в расчете. Вы мне ничем не обязаны. Я сам захотел вас освободить.

Она слушает, не сводя с меня глаз и все так же молча.

– Так что я прошу об одолжении, – продолжаю я, – не более того. Вы можете согласиться или отказаться – я не стану думать о вас хуже. Но если вы мне поможете, я буду вашим должником, не сомневайтесь.