Элизабет откинула одеяло с тела Дэша, позволяя возбужденной плоти подняться между его бедер. Она была уже такой влажной и жаждущей ее киску. Элизабет испытывала постоянный голод по Дэшу. Ее лоно блестело от соков, будучи абсолютно готовым для мужчины, а тело трепетало в ожидании его прикосновения.

— Ты уверена? — прорычал Дэш, когда Элизабет оседлала его, склонившись, чтобы вновь прижаться губами к его губам.

— Хмм. Уверена в чем? — она опустилась на возбужденную головку, чувствуя, как она упирается во влажные складки ее киски, пульсирует напротив ее входа.

— Черт. Ни в чем, — задыхался Дэш. — Боже, ты такая горячая и готовая для меня. Никто и никогда не желал меня так, как ты, Элизабет. Всегда такая сладкая, горячая, влажная.

Он дернулся внутри нее. И Элизабет понравилось, когда Дэш это сделал.

— Можешь винить в этом только себя, — она едва могла сейчас говорить.

Элизабет начала медленно опускаться на твердый ствол Дэша, впуская его вглубь своей тугой набухшей киски, наслаждаясь болезненным удовольствием, которое растекалось по ее лону. Какой-то частью своего сознания Элизабет понимала, что, вероятно, в ней было что-то ужасно развратное. Она наслаждалась этой вспышкой боли, когда Дэш входил в нее или оставался запертым в ее теле. Опаляющая смесь мучительного удовольствия, отправляющая Элизабет за черту.

— Полегче, детка, — руки Дэша сжали ее бедра, когда Элизабет опустила голову ему на плечо. — Я боюсь причинить тебе боль.

— Ну так причини, — грубо простонала Элизабет, погладив пальцами плечи Дэша, вспоминая насколько потрясающе ощущалось, когда он вел себя с ней именно так. — Возьми меня, Дэш, так как тебе нужно. Прямо сейчас. Не сдерживайся из-за меня.

Невнятное ругательство, сорвавшееся с его губ, было наполнено нуждой.

— Я сделаю тебе больно, детка.

— Я люблю это, — быстро выдохнула Элизабет.

Но все же Дэш колебался. Он двигался медленно и осторожно, его тело было напряжено из-за необходимости сдерживаться. Однако Элизабет совершенно не желала, чтобы Дэш держал себя в руках. Она легко прикусила кожу на его плече, а затем, собравшись, заставила мышцы своей киски расслабиться, прежде чем резко опуститься вниз, насаживаясь на его ствол.

Элизабет укусила Дэша. Боже, теперь она понимала, почему он порой делал тоже самое. Это было агонией. Совершенной дикостью. Дэш под ней взревел, первобытный звук, переполненный таким наслаждением, что тело Элизабет задрожало в ответ, а ее киска начала спазматически сжиматься от переживаемых ощущений. Слишком сильных ощущений. Так много удовольствия в опухшей глубине ее и без того излишне чувствительного лона.

Член Дэша выстрелил новой порцией предэякулята, словно сильное сжатие ее влагалища вызывало рефлекторное извержение предсемени из этой твердой мышцы. Он громко застонал под ней, руками обхватив ноги Элизабет. Бедра Дэша двигались ей навстречу. Переждав взрыв ее первого оргазма, он вновь принялся вколачиваться в нее, подводя их к очередному экстазу, пока крики удовольствия, вызванные интенсивностью переживаемых ощущений, разносились по комнате.

Элизабет лишь сильнее впилась зубами в плечо Дэша. Она понимала, что делала, но не могла остановиться. Она покачивала бедрами, извиваясь на его твердом стержне, зажатом внутри нее, тогда Дэш стал вбиваться в нее сильными толчками, извергаясь вновь и вновь с каждым движением, лишь усиливая ее ощущения, посылая Элизабет к новой кульминации.

Дэш лишь на секунду отстал от нее. Она почувствовала, как он стал набухать, запирая себя в ее киске, а затем теплые струи его спермы оросили ее изнутри.

— Элизабет, — минуты, а может, и часы спустя, Дэш пошевелился, отодвигаясь от нее, когда опухоль на его члене стала спадать. — Милая, отпусти мое плечо.

Голос Дэша был низким, насыщенным и слегка изумленным.

Элизабет ощутила привкус крови во рту. Задохнувшись, она отпрянула назад, с ужасом уставившись в глаза Дэша.

— Шшш, — он прижал пальцы к ее губам, когда извинения готовы были уже сорваться с ее языка. — Мне понравилось, детка. Ты — моя маленькая кровожадная крошка, — затем Дэш приподнял Элизабет и снял с себя, застонав, когда его член выскользнул из нее с характерным звуком, словно ее киска поцеловала его на прощание. — Спи, женщина. Ты убиваешь меня.

— Я люблю тебя, Дэш, — Элизабет прижалась к груди Дэша, когда он повернулся к ней, укрывая своим телом.

— Я люблю тебя, Элизабет, — грубовато ответил Дэш. — Больше чем что-либо в своей жизни.

Но страх вернулся. Элизабет слышала его в голосе Дэша, чувствовала по напряжению, охватившему его тело. Вскоре они отправятся за Грейнджем, и она понимала, что это будет ужасным испытанием не только для нее, но и для Дэша.

Они на самом деле собрали маленькую армию. Следующим утром, еще до того как солнце поднялось над хижиной, Саймон и его женщины вернулись. Прежде чем завтрак был готов, приехали несколько представителей кошачьих пород, трое мужчин, назвавшиеся шуринами Кэллана Лайонса, четверо людей Майка Толера и горстка солдат с вещмешками на плечах, которые только что сошли с самолета из Ближнего Востока. Всего к ним присоединилось чуть больше двух дюжин мужчин, не считая шестерых бесстрашных женщин Саймона. Дэш был в ярости.

— Тащите свои задницы обратно в самолет, — кричал он дюжине солдат, равнодушно взирающих на него. — Я не просил вас приезжать, и будь я проклят, если позволю вам рисковать своими задницами таким образом.

— Простите, майор. Но этого не будет, — неофициальный лидер команды покачал головой. — У нас ушла неделя на то, чтобы выбить себе отпуск без объяснения истинной причины. Мы не вернемся.

Дэш сыпал проклятьями. Стоя в дверях хижины, Элизабет наблюдала за разбушевавшимся любовником. Ни разу она не видела его настолько разозленным чем-то. Дэш всегда был спокоен, полностью контролируя себя. Но судя по всему, сейчас он был более чем готов полностью потерять самообладание, если этого уже не произошло. О существовании некоторых слов, срывающихся с губ Дэша, Элизабет даже не подозревала.

— Джонси, неужели ты настолько стремишься поскорее сделать свою молодую жену вдовой? — яростно заорал он на одного из молодых бойцов. — Сукин сын, я думал, что ты ее любишь.

Джонси был высоким долговязым парнем лет двадцати пяти, с огромными карими глазами и густой рыжей шевелюрой.

— Я и вправду люблю ее, Дэш, — с серьезным выражением на лице кивнул Джонси. — Этот год, что мы провели вместе, был прекрасен. Год, которого не было бы, если бы ты не вытащил ее из госпиталя во время бомбежки. Синди согласилась с тем, что я должен быть здесь. Я не уеду.

Элизабет расслышала, как Дэш раздраженно зарычал.

Он повернулся к мужчине, стоящему возле Джонси. Тот был почти таким же высоким, как и Дэш, с короткими каштановыми волосами и темно-карими глазами. На лице солдата застыло усталое выражение, кажется, с него было достаточно представления, устроенного Дэшем.

— Даже не начинай, майор, — отрезал он. — Я неделю не спал, чтобы притащить сюда свою задницу, и совершенно не в настроении выслушивать всю эту хрень из-за твоего комплекса Бога. Так что просто скажи, где я мог бы ненадолго прилечь поспать, а когда проснусь, мы начнем обсуждать дальнейший план действий.

Мужчина явно был раздражен. Элизабет оживилась, так же как и несколько дам Саймона. Они вышли из дома, сразу привлекая к себе внимание. Стоило мужчинам только увидеть их, как все уставились на них с выпученными глазами.

— Дьявол, Саймон здесь, — произнес один из бойцов с благоговением. — О Боже. Драка обещает быть просто потрясающей.

— Простите, майор. Но, кажется, я нашел ту, что могла бы меня согреть, — солдат выглядел почти впавшим в экстаз, когда одна из дам подошла к нему, мягко поинтересовавшись, не устал ли он.

— Будь ты проклят, Чейз, — рычал теперь уже Дэш.

— Сдавайся, Дэш, — Мерк, представитель кошачьих пород, зарычал на него в ответ откуда-то сбоку. — Теперь дело не только в тебе, но и в твоей женщине. Остынь и прими помощь или проваливай, а мы все сделаем сами. Теперь у тебя есть пара. Пара, способная с легкостью выносить плод, зачатый породами, и это доказано. Мы не можем позволить себе потерять тебя или ее.