Закусила губу от внезапно вспыхнувшей обиды, наблюдая за тем, как Антон с умным видом пробирается к блузкам. Господи, ну всё настроение же испортил!

В белой хлопковой хламиде, заправленной в пояс юбки, я выглядела просто отвратительно — толстая, старая и невероятно страшная бабище какая-то… Как я в таком виде мимо всяких Ксюш ходить буду?

Со слезами на глазах обернулась к Тохе.

— Антош, она мне совсем не идёт… Может, что-то другое посмотрим?

— Да нормально она сидит, Ань, — он раздражённо поднял на меня глаза от экрана мобильника. — У нас все так выглядят. Давай, заворачивай и пошли.

Он снова уткнулся в телефон и неспеша двинулся к выходу из отдела.

Он реально непонимает ничего?! Или специально так поступает?! Скотина же… Ненавижу до глубины души!

На кассе засомневалась лишь на секунду, а потом попросила упаковать мне и платье, и топ в довесок к дурацкой блузке — рано или поздно Антон перестанет быть таким идиотом, и я смогу носить эти вещи… Хорошо хоть про юбку ничего не сказал. Впрочем, на фоне этой белой простыни шикарная брендовая вещь совсем потерялась, да. Даже задница визуально уменьшилась, зато грудь вдруг стала широченной, размера эдак десятого. Господи, кошмар какой-то…

В обувном отделе Тоха лишь махнул рукой, ибо для него действительно ряд чёрных лодочек на шпильках выглядел абсолютно одинаково. Боже мой, как вообще можно быть таким толстокожим и не замечать очевидную разницу?! Впрочем, чёрт с ним, зато здесь я выбрала действительно то, что мне понравилось…

Однако ни в магазине, ни по возвращении домой я так и не рискнула даже намекнуть Тохе на то, что испытываю обиду или недовольство — понятно же, что стоит произнести одно неосторожное слово или сделать неверный жест, и Антон может сменить своё снисходительно-покровительственное настроение на грубую истерику и скандальный запрет на выход на работу. Приходилось улыбаться сквозь зубы, мысленно рисуя в голове несбыточные планы мести и прочие неправдоподобные варианты решения ситуации… Вот почему Тоха никогда не болеет?! Ушёл бы на больничный, отдохнул бы дома, а я пока попривыкла бы без него там. И чувствовала бы себя при этом гораздо увереннее, не опасаясь случайно ошибиться и накосячить… А Тоха не простит, он по характеру такой — один качественный косяк запомнит надолго, а сотню достойных похвалы поступков забудет моментально. И припоминать ещё при любом удобном случае все недочёты станет… Впрочем, я и сама такая, да.

Какие-то невероятно тяжёлые и просто бесконечные выходные… Для меня по крайней мере. Сложные как морально, так и физически.

С одной стороны я понимала, что победила. Выиграла у Тохи эту возможность работать рядом с ним, хотя он так долго пребывал в полной уверенности в том, что данная конкретная ситуация находится полностью под его контролем. Но ожидаемого удовлетворения это почему-то не приносило… Наоборот даже…

Очень хотелось расслабиться. Выспаться, в гордом одиночестве посетить салон красоты и в кои-то веки привести себя в порядок, почитать в конце концов в интернете об этих самых офис-менеджерах, поподробнее распросить Антона о том, что, возможно, будет входить в мои обязанности… Но вместо этого я с видом добропорядочной домработницы крутилась по квартире, старательно полировала полы, наводила порядок в кухонных шкафах, и самое главное, что доставляло больше всего удовольствия мне лично, перебирала гардероб… Мне очень нетерпелось освободить место для будущих новых нарядов, подвинуть привычные повседневные платья, засунуть подальше надоевшие тёплые вещи…

Антон только одобрительно поглядывал на моё усердное пыхтение и так несвойственную мне бурную деятельность. Конечно он всё понимал, но пока его, похоже, всё устраивало…

К вечеру последнего выходного внутренний мандраж и степень вызывающего тошноту волнения достигли критической отметки всех допустимых норм моего организма. Хотелось рыдать от жалости к себе, орать и материть Антона, приговорить как минимум полбутылки коньяка, можно даже прямо с горла… Но я лишь терпеливо накрывала на стол, старательно улыбалась и лишь пригубила содержимое своего бокала — завтра нужна ясная и светлая голова…

Всё же нашла время порыдать в ванной после того, как Тоха ушёл спать — невыплаканные слёзы хуже выплаканных, это я для себя давно определила. И только в этот момент, находясь в сравнительном одиночестве, наконец ощутила, как напряжение, копившееся внутри несколько дней, немного отпускает, сменяясь относительным спокойствием и вполне осознанным флегматизмом. Всё-таки изображать из себя преданную всем сердцем женщину и одновременно раскаивающуюся грешницу оказалось невероятно тяжело…

Утром не могла чётко ответить на скользкие вопросы Антона о том, выспалась ли я, готова ли к первому рабочему дню в новом коллективе… Ну как тут объяснишь? И что-то в постановке этих самых вопросов и в насмешливом тоне, которым Тоха их задавал, рождало смутную тревогу в груди…

Естественно, я догадывалась о том, что поблажек мой так называемый новый "босс" в отношении меня делать не намерен, но интуиция и без этого била и звонила во все колокола. Конечно, Тоха захочет вытолкать меня из своего отдела, но не станет же он делать это показательно и демонстративно?! Ведь нет? Не любовница же у него там в самом деле…

Но в том, что у Антона есть какой-нибудь отстойный план относительно моего пребывания на рабочем месте под его началом, я почему-то не сомневалась.

На автомате готовила завтрак, помогала Славке одеться, попутно периодически подбегала к зеркалу в ванной полюбоваться на своё отражение… Распущенные волосы никак нельзя — сначала необходимо всё-таки навестить парикмахерский салон, а потом уже можно будет показаться во всей красе. Остаётся изобразить что-то лёгкое, но небрежное, непременно с выбивающимися прядками… И макияж не яркий, пастельный, но достаточно чёткий, матовый… Жаль, на маникюр не сходила, и сейчас придётся щеголять кислотным розовым лаком, но это тоже временно. Только блузка — полный отстой, конечно…

— Ань, мы уехали!

Замерла с помадой в руках… Как уехали?! А я?!

Стук захлопнувшейся входной двери со всей очевидностью дал понять, что добираться сегодня на работу я снова буду на автобусе.

Су-у-ука… Просто сволочь ты, Тошенька… Хоть бы заранее предупредил, мне же ещё до остановки бежать!

Впрочем, он ведь и не обещал меня взять… Но я почему-то была уверена, что мы приедем туда вместе, поднимемся на этаж рука об руку… Ну или хотя бы просто рядом. А он… Я что, зря эти дни примерную жену тут изображала? Переиграла, похоже. Впрочем, всё ещё вполне поправимо…

Торопливо расстегнула чудовищную блузку, залезла в шкаф, достала топик с накидкой…

Во-о-от! Ну совсем же другое дело! И талия на месте, и бёдра округлились, и грудь такая, что просто закачаешься! И не вызывающе даже, а просто стильно и красиво. Денису бы понравилось, наверное… И даже не исключено, что мы с ним встретимся в течение дня — должен же он проверить, как там бывшая жена на должности помощника офис-менеджера себя чувствует… Если он вообще вспомнит обо мне, конечно…

Отступила от зеркала, оценивая своё отражение. В конце концов, встречают ведь по одёжке…

Антон, правда, не оценит. Не сам мой внешний вид, а то, что дурацкую блузку не надела. Но надо было брать меня с собой на машине…

Причёска вполне себе получилась с выбившимися прядями, пока я, размахивая пакетом с туфлями, неслась к остановке. Идеально, прямо как я и хотела…

Смена в автобусе ехала не моя. Непривычно, все чужие… Страх и волнение давили виски, от напряжения в животе будто разлился холодный вакуум…

На проходной остановилась в нерешительности, пропуская толпы народа. Куда идти? В отдел кадров? Или сразу на шестой этаж к Антону? Господи…

Едва различила в этой толчее мелодию своего надрывающегося в сумке мобильника. Поспешно достала телефон, от души надеясь, что это Тоха всё-таки решил обо мне побеспокоиться…