— Я решила проверить запасы продуктов на зиму и обнаружила, что в кухнях слишком много дыма. Оказалось, что дымоходы давно не чистили. И я хотела их почистить раньше, чем начнется пожар.

Тор удивленно заморгал.

— И вызвалась сделать эту работу сама?

Кристина прикусила губу.

— Боюсь, кроме меня, туда бы никто не… смог пролезть.

— Вероятно, — не стал спорить он и заулыбался.

Больше сдерживаться не было сил. Но он с удивлением заметил, что Кристина тоже улыбается. Ему понравилось, что она может так спокойно посмеяться над собой. Это говорило об отсутствии тщеславия.

Повар начал отдавать приказания помощникам, которые стояли за его спиной.

— Тебе, вождь, и людям потребуется еда, — сказал он.

— Да, и ванна, — ответил Тор, вспомнив, зачем пришел в кухню.

Повар и Кристина обменялись странными взглядами, после чего жена повернулась к нему.

— Насчет ванны, — пробормотала она. — Боюсь, с этим будет проблема. Понимаешь, я же не знала, что вы сегодня вернетесь. Поэтому мы погасили огонь во всех печах, чтобы их почистить. И сейчас как раз пытались снова разжечь огонь. Но ничего не получилось. Там внутри все слишком сильно отсырело.

— Понимаю, — ровно ответствовал вождь. Значит, ванны не будет. — А как насчет еды?

Повар укоризненно покосился на Кристину и тихо буркнул:

— Я же говорил.

А она, виновато моргнув, посмотрела на мужа из-под длиннющих ресниц.

— Я сказала Кормаку, что сегодня мы обойдемся холодным мясом.

Когда Тор нахмурился, она выпрямилась и смело взглянула ему в глаза.

— Возможно, если ты в следующий раз сообщишь о своем возвращении заранее, мы сумеем подготовиться лучше.

Глаза повара расширились от страха. Он инстинктивно подался к Кристине, словно желая защитить ее от гнева мужа.

Тор искренне удивился и словам Кристины, и порыву Кормака. Его крошка жена только что сделала ему выговор и нашла себе неожиданного защитника.

Ладно, на этот раз пусть дерзость сойдет ей с рук. Но в следующий раз он ее непременно поправит.

— Я запомню, — сухо промолвил он, не в силах отвести от нее взгляд.

И снова почувствовал какую-то странную связь между ними.

Несмотря на то что они оба были в далеко не лучшем виде, и это еще мягко сказано, он хотел только одного: подхватить ее на руки и отнести в постель. Бога ради, о чем он думает! В середине дня!

Тор наконец сумел отвести взгляд и хмуро уставился на повара.

— Люди проголодались. Дайте им то, что есть, только побыстрее.

Отдав приказ, он направился к выходу.

— Подожди! — воскликнула Кристина. — Куда ты идешь?

— К заливу, — не оборачиваясь, сообщил он.

Холодная ванна в этот момент показалась ему великолепной идеей.

Кристина подумала, что он собирается снова ее покинуть, и похолодела от ужаса. Но когда повар велел одному из мальчиков бежать за вождем — отнести ему мыло и ткань, чтобы высушить тело, она облегченно вздохнула. Он всего лишь хочет искупаться.

Она испугалась, что разозлила вождя. А ведь она вовсе не собиралась упрекать его… просто так получилось. Вероятно, его поспешный отъезд обидел ее больше, чем она осознавала.

Конечно, ей не повезло. Муж вернулся как раз в тот момент, когда она стояла на четвереньках, с ног до головы покрытая сажей. Должно быть, она выглядела как страшилище. Этакое смешное пугало. Ее губы сами по себе расплылись в улыбке при мысли о том, что он должен был подумать. Тор, конечно, пытался скрыть рвущийся наружу смех, но она хорошо видела пляшущие в его удивленных глазах смешинки. Кристина лишь вздохнула, припомнив, что собиралась околдовать вернувшегося, мужа своими женскими чарами. Околдовала, ничего не скажешь.

Она поспешила в солар, чтобы привести себя в порядок, насколько это возможно, пока не удастся согреть воду. Ей не терпелось увидеть, какой эффект произведут на мужа ее усилия по украшению дома. Она хотела быть там, когда он увидит перемены.

Мейри помогла хозяйке снять перепачканное платье и влажной тряпочкой стерла грязь с ее лица и рук. Хорошо еще, что колпак помог сохранить волосы в относительной чистоте.

Кристина успела как раз вовремя. Не прошло и пяти минут после того, как она поспешно вошла в главный зал, как появился супруг.

Его окружили члены клана. Все желали поприветствовать вождя. Среди них был и сенешаль Руайри, который повел его к возвышению, где находился стол и стул Тора. Хотя столы к общей вечерней трапезе еще не были накрыты, слухи о возвращении отряда распространились, и несколько дюжин членов клана пришли в зал, чтобы поздороваться с воинами, послушать их рассказы. А уставшие воины пока насыщались пищей, поданной им поваром. Холодной пищей, огорченно подумала Кристина.

Сдерживая волнение, она внимательно наблюдала за лицом мужа, ожидая, когда он заметит перемены. И с радостью увидела, что холодное купание смыло вместе с грязью и часть усталости.

Она слегка нахмурилась, глядя, как муж идет к ней. Продвигался вперед он очень медленно, поскольку его постоянно останавливали люди, явно радовавшиеся его возвращению. Все они взирали на него с восхищением и благоговением.

Тор выглядел потрясающе. Его влажные волосы были отброшены назад и слегка завивались над ушами. Он сбрил четырехдневную щетину, и стала видна совершенная линия подбородка. Вместо грязной одежды на нем была красиво вышитая туника и серо-голубой плед.

Кристина впервые видела мужа таким спокойным. Здесь, в своем доме, среди своих людей, он наконец мог расслабиться.

Но хмурилась она вовсе не из-за его внешности. Муж, похоже, не заметил ее стараний. Он прошел по свежему тростнику мимо большой вазы с цветами, стоявшей на покрытом яркой скатертью столе, мимо подсвечников, и ничего не заметил.

Муж медленно шел к ней, глядя прямо в глаза, но потом поднял взгляд на большой гобелен, который она велела повесить за возвышением. И замер, словно увидел привидение. Его лицо побелело и исказилось от боли, хотя уже через несколько мгновений снова стало невозмутимым. Но Кристина знала, что он разгневан. Это было видно по тонким морщинкам вокруг стиснутых губ, по его взгляду, сразу ставшему тяжелым.

Теперь побледнела Кристина. Радостное волнение исчезло, уступив место страху. Тоскливо заныло сердце. Что она сделала не так? Неужели он был больше привязан к покойной жене, чем показывал это? Конечно. И ее неразумная попытка хотя бы немного оживить мрачную обстановку в зале вызвала в нем болезненные воспоминания.

Она выругала себя за глупость. Но дальше было еще хуже. Собаки, лежавшие у ее ног, бросились навстречу хозяину. Самая крупная из борзых — Брэн — поставила лапы ему на грудь. Тор бросил взгляд на собаку, принюхался и грозно покосился на жену. Преодолев двумя шагами оставшееся до возвышения расстояние, он остановился прямо перед ней.

— Что ты сделала с моими собаками?

Его голос был ровен и спокоен, но это не могло обмануть Кристину, ощущавшую исходящие от него волны гнева. Девушка постаралась справиться с подступившими к глазам слезами, угрожавшими пролиться бурным потоком. Подбородок задрожал. Ну почему он так разозлился?

— Я их вымыла.

— В розовой воде? — процедил Тор сквозь стиснутые зубы.

Кристина поморщилась и прикусила губу. Она считала, что так будет лучше.

— Мы использовали воду, оставшуюся от моей ванны.

Она видела, как подергивается его щека, и понимала, что он изо всех сил старается сдержаться. Из-за того, что она вымыла собак?

Нет, поняла она, все это из-за гобеленов.

Гнев угас так же быстро, как возник.

— В будущем я буду мыть собак сам.

Тор занял место рядом с супругой, и все вроде бы пошло своим чередом.

Болезненно ощущая рядом присутствие мужа, Кристина рассеянно крошила кусочек хлеба, стараясь не показать, насколько несчастной она себя чувствует. Ее старания не произвели благоприятного впечатления на супруга, а лишь все испортили. Он ничего не заметил за исключением гобеленов.