— По праву, данному нам Эдуардом, королем Англии и Шотландии, лордом Ирландии, принцем Уэльским и герцогом Аквитанским. Эти люди сопротивлялись, — солгал он.

Отвернувшись от нее, он обратился к своим людям:

— Если хотите, все можете получить свою долю добычи. Больше ничего здесь нет. Когда закончите, сожгите все.

Кристина едва справилась с очередной волной тошноты, сообразив, о чем идет речь. Они все по очереди изнасилуют ее, а потом убьют. Жена шотландского вождя ничего для них не значила. Глупцы. Помимо воли она почувствовала к ним жалость: Тор никого не оставит в живых, узнав, что здесь произошло.

К другому борту бирлины подошло второе судно. Судя по одежде и оружию, его команда была шотландской. Она осмотрела суровые грубые лица в надежде на сострадание, но не нашла его. Неожиданно вперед выступил человек. Взгляд Кристины стал острым. Его лицо казалось удивительно знакомым.

— Я думаю, женщина нам еще пригодится, капитан.

Англичанин обернулся и окинул неожиданного заступника таким же презрительным взглядом, как и пленницу.

— Ты кто такой?

— Артур Кемпбелл.

— Кемпбелл? Это не твой брат один из соратников Брюса?

Вот почему он показался ей знакомым. Кристина сразу вспомнила сэра Колина Кемпбелла из Финлаггана. Артур, хотя и был лет на десять моложе, внешне очень напоминал своего знаменитого брата.

— Да. А я и два других брата преданы лорду Баденоху.

Рыжий Комин.

Семьи, в которых мужчины служили в разных армиях, не были редкостью. Английский капитан принял объяснение, и Кемпбелл продолжил:

— Она совсем недавно вышла замуж за вождя Маклауда — это был брак по любви, насколько я слышал. — Кристина едва сумела подавить истерический смешок. — Он обязательно захочет вернуть ее. Возможно, женщина поможет убедить его в правоте нашего дела.

Слова шотландца не произвели особого впечатления на высокомерного англичанина. Как и многие его соотечественники, капитан делал большую ошибку, не принимав во внимание шотландских «варваров».

— Кроме того, она дочь Эндрю Фрейзера, — добавил Кемпбелл.

В глазах англичанина зажглась искра интереса. Прищурившись, он окинул Кристину долгим взглядом.

— Это правда?

Она кивнула.

Жестокое лицо расплылось в улыбке.

— Тащи ее сюда, — приказал он все еще державшему ее человеку. — Возможно, мы действительно сможем ее использовать. Ну а если нет…

Он пожал плечами.

Кристина поняла, что это значит.

Хотя Артур Кемпбелл не имел намерения ей помочь, Кристина по крайней мере пока была жива и не подверглась насилию, и она поискала глазами шотландца, чтобы поблагодарить его хотя бы взглядом, но он уже растворился в толпе. Она понимала, что отсрочка временная, потому что отец и пальцем не шевельнет, чтобы ей помочь, а Тор…

Она не сомневалась, что Тормод Маклауд придет за ней. Пусть шотландский вождь ее не любит, но он, безусловно, посчитает своим долгом защитить ее. Вот только скоро ли дойдут до него слухи о случившемся?

И снова мастерство команды оказалось бесценным — умение Ламонта идти по следу, непревзойденные качества моряка Максорли, удивительные инстинкты Макруайри, подсказавшие ему, что следует направляться в Данстаффнэйдж. Тор сомневался, что смог бы обойтись без них. Но на протяжении всего путешествия — даже когда они догнали брата Джона и Макруайри «убедил» его сказать, на кого он работает, — Тор никак не мог избавиться от странной тяжести, окутавшей его, словно черное облако.

Вмешательство Кристины могло погубить все. Но ведь она действительно хотела помочь. И за это ее винить было невозможно. Ее обманули, но она старалась поступить правильно. Это его вина. Не следовало говорить ей так много. Ничего подобного больше не должно повториться. Он сделал то, что должен был сделать. По крайней мере, он убеждал себя в этом много раз. Но почему перед ним все время стоит ее убитое горем лицо?

Спустя две ночи после отъезда из Данвегана Тор устало поднимался по каменным ступенькам. Его миссия оказалась успешной. Он не допустил, чтобы брат Джон передал информацию по назначению, и узнал, кто стоит за последними нападениями на его замок. Теперь у Джона Макдугалла, Хромого Джона, появился могущественный враг, а у Ангуса Ога Макдоналда — новый союзник. Тор больше не останется в стороне от вражды между двумя сильными островными кланами.

Подходя к залу, он обдумывал, что бы такое сказать жене, чтобы сгладить размолвку. Но, войдя, сразу почувствовал: что-то произошло. Было слишком темно. И слишком тихо. Тишина казалась похоронной.

Ему навстречу поспешили Руайри и Колин. Судя по их лицам, дело было плохо.

— Говорите! — потребовал Тор.

Они посмотрели друг на друга, потом на хозяина. Первым заговорил Колин.

— Тут такое дело, вождь… Твоя жена…

Тор похолодел. Он с огромным трудом заставил себя говорить спокойно.

— Она больна?

Колин покачал головой; а Руайри сказал:

— Нет, вождь, она уехала.

В голове зазвенело, как будто по шлему кто-то стал колотить мечом. Ему потребовалось несколько минут, чтобы вникнуть в слова сенешаля. Он схватил Руайри за ворот плаща.

— Что значит «уехала»?

Тор слушал объяснения сенешаля, чувствуя, как его охватывает паника. Она воспользовалась его глупой клятвой разрешить ей удалиться в монастырь. Он и помыслить не мог, что Кристина действительно решится на такое, хотя не смог бы себе объяснить почему. Он сам оставил ей этот выход. Почему же его так сильно удивило, что она им воспользовалась?

Если подумать, у нее не было никаких причин оставаться, После заключения брака она постоянно старалась угодить ему, доставить удовольствие. Она отдала ему сердце. И ничего не получила взамен. Он был хладнокровным ублюдком и сам ее оттолкнул.

Теперь он один. Разве не к этому он стремился? Разве сам не хотел не чувствовать ничего, кроме пустоты? Но только он чувствует вовсе не пустоту, а острую боль, словно ему в грудь воткнули клинок, разрезавший сердце на части.

Он мог прожить остаток жизни в одиночестве, не зная ничего, кроме войны и долга перед кланом. И еще страданий.

Боже, что же он наделал?

Тор понимал, что должен был испытывать гнев. Как же так — женщина осмелилась его покинуть. Шотландцы известны своей гордостью, и он не был исключением. Но он мог думать только об одном — о том, как сильно обидел ее, если она решилась на такое. Эта мысль разрывала сердце. Он обязан вернуть Кристину. Не потому, что она его собственность. А потому, что ее место здесь, рядом с ним.

Он прошел в зал, Руайри и Колин спешили за ним. Некоторые члены клана уже спали у очага, но многие все еще тихо сидели за длинными столами. Зал был таким же, как он его оставил, и все же другим. Мрачным. Создавалось впечатление, что из него ушла вся радость. Его собаки подняли головы, но не бросились, как обычно, приветствовать хозяина, а одарили его разочарованными взглядами и снова опустили головы на лапы.

— Где Мердок? — спросил Тор.

Руайри и Колин опять переглянулись:

— Он и еще несколько человек отправились на Мулл. И не вернулись.

— Что значит «не вернулись»? — взорвался Тор. — Даже с заходом на Айону они должны были вернуться еще вчера!

Ответа Тор не получил и почувствовал, как в животе что-то отвратительно заворочалось, словно он проглотил кусок тухлого мяса. Нет, только не это! С Кристиной все в порядке. Должно быть какое-то разумное объяснение. Но оказалось, что Руайри еще не закончил. Немного поколебавшись, он протянул хозяину записку.

— Это пришло час назад. Гонец сказал, что ты должен прочитать лично.

Тор развернул пергамент, предчувствуя катастрофу.

Сердце остановилось, и вся кровь отхлынула от лица, когда он прочитал поспешно нацарапанные слова. Слова, изменившие его жизнь: «Люди убиты. Англичане схватили твою жену. Дамфрис. Не медли».

«Не медли». Они убили его людей и собираются убить Кристину.