– Сойдемся ближе: крик не помогает переговорам!

Они пошли навстречу друг другу.

– Итак, ты и есть Адафи, заклятый враг Египта, заговорщик и подстрекатель бунтов? – спросил Сути.

– А это ты убил моего друга, полководца Ашера? – вопросом на вопрос ответил тот.

– Мне выпала эта честь. Жаль, что смерть предателя была слишком легкой.

– Египетский военачальник во главе банды нубийских кочевников... Может, ты тоже предатель?

– Ты украл мое золото?

– Оно – мое. Это была плата, оговоренная с полководцем, за уход с моей территории.

– Богатство принадлежит мне!

– На каком основании?

– Трофей.

– Ты наглец, парень.

– Я требую то, что мне причитается.

– Что тебе известно о моих делах с местными старателями?

– Твоя банда уничтожена. У тебя нет никакой поддержки в Египте. Исчезни побыстрее и скройся в дебрях своей варварской страны. Может быть, там гнев фараона не настигнет тебя.

– Если хочешь получить свое золото, тебе придется его завоевать!

– Оно здесь?

– В моей палатке. Раз уж ты победил полководца Ашера, чьи кости я похоронил, почему бы нам не стать друзьями? Предлагаю сделку: золото делим пополам.

– Я требую все.

– Ты слишком прожорлив.

– Ты уже потерял много своих людей. Мои воины лучше твоих, – парировал Сути.

– Возможно, что и так. Но я знаю, где твои ловушки, и нас больше.

– Мои нубийцы будут сражаться до последнего.

– Кто эта белокурая женщина? – поинтересовался ливиец.

– Их золотая богиня. Благодаря ей они не знают страха.

– Мой меч снесет голову этому заблуждению.

– Если ты, конечно, останешься в живых.

– Если ты откажешься от союза со мной, я уничтожу тебя.

– Ты не сможешь убежать, Адафи! И станешь лучшим моим трофеем.

– Заносчивость вскружила тебе голову.

– Если хочешь спасти жизнь своих воинов, сразись со мной.

Ливиец смерил Сути взглядом.

– Против меня у тебя нет шансов.

– Об этом мне судить.

– Ты слишком молод чтобы умереть.

– Если я выиграю, я заберу золото.

– А если проиграешь?

– Ты заберешь мое.

– Твое? Что ты хочешь этим сказать?

– Мои нубийцы несут немало драгоценного металла.

– Так, значит, это ты прибрал к рукам дело полководца?

Сути промолчал.

– Ты погибнешь, – предрек Адафи, нахмурившись.

– Какое оружие выбираем?

– Каждый свое.

– Я требую заключения договора, утвержденного обеими сторонами, – заявил Сути.

– Боги будут свидетелями.

Не откладывая, устроили церемонию, в которой приняли участие трое ливийцев и трое нубийцев, в том числе и старый воин. Они взывали к духам огня, воздуха, воды и земли, дабы разрушить возможное вероломство, и договорились о ночном перемирии перед поединком.

У пещеры нубийцы собрались в кружок возле золотой богини. Они молили ее о защите и упрашивали принести победу их герою. Красной глиной они расписали тело Сути воинственными знаками.

– Не позволь сделать нас рабами, – молили они.

Египтянин сел лицом к солнцу, черпая из света пустыни силу богатырей древности, способных перемещать огромные куски гранита для строительства храмов, где обретало плоть невидимое. Вдыхая, он поглощал и концентрировал силу, заключенную в небе и земле, сосредоточившись на цели, которую обязан был достичь.

Пантера опустилась перед ним на колени.

– Это безумие. Никогда еще Адафи не проигрывал в поединке.

– Какое он предпочитает оружие?

– Метательное копье.

– Моя стрела полетит быстрее.

– Я не хочу тебя потерять.

– Раз уж хочешь быть богатой, надо рисковать. Поверь мне, другого выхода нет. Я не могу видеть, как гибнут эти нубийцы.

– А оставить меня вдовой можешь?

– Как золотая богиня ты меня защитишь!

– Когда Адафи убьет тебя, я ударю его кинжалом в живот.

– Твои соотечественники разорвут тебя на части.

– Нубийцы защитят меня... И начнется резня, которой ты так боишься!

– Если, конечно, я не выиграю поединок.

– Я похороню тебя в пустыне и заживо сожгу госпожу Тапени.

– Ты позволишь мне разжечь костер? – улыбнулся Сути.

– Я люблю тебя, когда ты мечтаешь, я люблю тебя, потому что ты мечтаешь.

Вновь туман опустился на пустыню, заглушая первые проблески утреннего света. Сути пошел вперед. Под босыми ногами скрипел песок. В правой руке он держал лук средней дальности действия, лучший из тех, что у него были. В левой – одна стрела. Он все равно не успел бы выпустить вторую. Адафи слыл непобедимым соперником, никто не мог поставить его в опасное положение. Он был неуловим и уходил от всех погонь, занимаясь в основном тем, что вооружал повстанцев и грабителей, чтобы держать в напряжении западные провинции Дельты. Не думал ли он стать властелином на севере Египта?

Лучи солнца разорвали серый туман. Адафи в красно-зеленом одеянии и черном тюрбане гордо стоял в пятидесяти метрах от противника.

Сути понял, что погиб: в руках Адафи держал не копье, а его любимый лук, украденный из пещеры. Оружие превосходного качества из акации, способное поражать цель прямой наводкой на шестьдесят метров. По сравнению с этим лук Сути казался почти игрушечным: малая точность стрельбы вряд ли позволит поразить ливийца, в лучшем случае удастся ранить его. Если он попытается подойти ближе, Адафи выстрелит первым, даже не дав ему возможности сделать ответный выстрел.

Лицо ливийца изменилось: стало суровым и жестоким. Адафи хотел убить. Все его существо дышало смертью. С холодным взглядом он ждал, что его жертва задрожит.

Бывший офицер, воевавший на боевой колеснице, понял, почему ливиец всегда выходил победителем из поединков. Слева за пригорком, прижавшись к земле, ливийский лучник прикрывал Адафи. Интересно, он выстрелит первым, или они будут стрелять вместе?

Сути упрекнул себя в глупости. Честный и справедливый бой, верность данному слову... Адафи ни секунды об этом не думал. Учил же молодого египтянина его первый наставник, что бедуины и ливийцы часто наносят удар в спину! Теперь забывчивость будет стоить ему жизни.

Адафи, Сути и ливиец в укрытии одновременно подняли луки. Египтянин все сильнее натягивал тетиву. Это забавляло Адафи. Он предполагал, что Сути сначала выстрелит в лучника, скрывавшегося слева, а затем уже выпустит вторую стрелу в его сторону. Но у того была всего лишь одна стрела.

Краем глаза молодой человек увидел сцену, столь же жестокую, как и мгновенную: Пантера, подобравшись ползком к сидевшему на корточках ливийцу, набросилась на него сзади и перерезала ему горло. Адафи, заметив, что произошло, направил лук на женщину, распластавшуюся на песке. Сути воспользовался его оплошностью, до конца натянул тетиву, слился со стрелой и устремил весь свой дух к цели. Поняв свою ошибку, Адафи поспешно выстрелил.

Его стрела задела щеку Сути. Стрела египтянина вонзилась в правый глаз ливийца. Сраженный Адафи упал ничком на землю.

Пока нубийцы радостно славили победу, Сути отрезал правую руку поверженного врага и вознес лук к небу. Охотники пустыни и ливийцы бросили оружие и упали на колени перед обнявшимися Пантерой и Сути.

Лицо золотой богини светилось от восторга. Счастливая, богатая, целая армия у ее ног, ливийские солдаты в ее подчинении, Пантера переживала момент воплощения самых безумных мечтаний.

– Вы можете уйти или подчиниться мне, – заявил Сути. – Если вы пойдете за мной, у вас будет золото. При малейшем неповиновении – уничтожу собственной рукой!

Никто не двинулся с места: обещанное вознаграждение подкупило бы даже самых недоверчивых наемников. Сути осмотрел колесницы и лошадей и остался доволен. Имея нескольких опытных возниц и нубийских лучников, которым не было равных, бывший помощник военачальника обладал слаженной и вполне боеспособной армией.

– Ты хозяин золота! – воскликнула сияющая Пантера.

– Ты опять спасла мне жизнь. – Сути крепко прижал ее к себе.