— Стоп! — сказал он и выскочил из машины, чтобы помочь ей с сумкой с продуктам, в это время его глаза пожирали Форд от крыла до крыла: — это седан, «Форд», модель «Т»! Это могла бы быть прекрасная машина, если… — он вдруг остановился и его коричневая кожа начала краснеть.

— О Боже, не смущайся Желтой Повозки! — сказала миссис Флауэрс, позволяя Мэтту взять другую сумку и отнести ее через огород в кухню дома. — Она служила моей семье почти 100 лет, и накопила немного ржавчины и повреждений. Но она идет со скоростью почти тридцать миль в час по асфальтированной дороге! — добавила миссис Флауэрс не только гордо, но и с неким благоговейным уважением к быстро-скоростной езде.

Глаза Мэтта и Тайрона встретились, и Мэтт знал, что была только одна общая мысль, висящая в воздухе между ними — восстановить до совершенства ветхий, изношенный, но все еще красивый автомобиль, который провел большую часть своего времени в перестроенной конюшне.

— Мы можем это сделать, — сказал Мэтт, чувствуя, что, как представитель миссис Флауэрс, он должен сделать предложение первым.

— Мы точно можем, — сказал Тайрон мечтательно. — Она уже находится в гараже, вдвое больше необходимого — нет проблем с помещением.

— Нам не нужно будет разбирать ее до рамы… она действительно едет как мечта.

— Ты шутишь! Мы могли бы очистить двигатель, хотя: посмотри на пробки, ремни, шланги и прочее. И, — темные глаза внезапно блеснули, — у моего отца есть мощный шлифовальный аппарат. Мы могли бы снять старую краску и покрасить ее в такой же желтый цвет!

Миссис Флауэрс внезапно просияла:

— Это именно то, что моя дорогая мама ждала от вас услышать, молодой человек, — сказала она, и Мэтт только сейчас вспомнил о своих манерах — он забыл представить Тайрона. — Теперь, если вы скажете: «давайте выкрасим ее в бордовый, голубой или любой другой цвет», я уверена, что у нее будут возражения, — сказала миссис Флауэрс, в то время как начала делать сэндвичи с ветчиной, картофельный салат и большую кастрюлю печеных бобов.

Мэтт наблюдал за реакцией Тайрона на упоминание о маме, и был рад: был момент удивления, за которым последовало выражение лица, подобное спокойной воде. Раз его мать сказала, что госпожа Флауэрс не была сумасшедшей старой леди, значит, так оно и было. Казалось, что с плеч Мэтта свалился огромный груз. Он был не один с хрупкой пожилой женщиной, которую нужно защитить. У него был друг, на которого можно было положиться, и который на самом деле, был немного больше самого Мэтта.

— А сейчас, вы оба съедите по бутерброду с ветчиной, а я в это время буду делать картофельный салат. Я знаю, что нужно молодым людям, — миссис Флауэрс всегда говорила о мужчинах так, словно они были особыми сортами цветов, — нужно много хорошего добротного мяса перед сражением, но нет никаких причин соблюдать формальности.

Они радостно повиновались. Теперь они готовились к сражению, чувствуя себя готовыми бороться с тиграми, так как идея миссис Флауэрс о десерте заключалась в том, чтобы разделить ореховый пирог между мальчиками, наряду с огромными чашками кофе, которые прочистили мозги, словно шлифовальная машинка.

На кладбище Тайрон и Мэтт ехали в рухляди Мэтта, следуя за седаном миссис Флауэрс. Мэтт видел, что деревья могут сделать с машиной, и он не хотел такой перспективы для чистой как стеклышко «Камри» Тайрона.  Они спускались с холма в укрытие Мэтта и шерифа Моссберга, каждый мальчиков подал руку для помощи хрупкой миссис Флауэрс. Один раз она споткнулась и упала бы, но Тайрон вонзил носок своего кеда фирмы DC в холм и стоял как скала, пока она не скатилась к нему.

— О, мой Бог, спасибо, Тайрон, дорогой, — пробормотала она, и Мэтт знал, что «дорогой Тайрон» был принят в сообщество.

Небо было темным за исключением одной алой полосы, когда они достигли укрытия. Миссис Флауэрс вынула значок шерифа, немного неуклюже, из-за садовых перчаток, которые были на ней. Сначала она приложила его ко лбу, потом медленно начала отводить его, все еще держа перед собой на уровне глаз.

— Он стоял здесь, и затем он наклонился и сел на корточки здесь, — сказала она, опускаясь именно в том месте укрытия — фактически — где сидел шериф.

Мэтт кивнул, не зная, что он делает, и миссис Флауэрс сказала, не открывая глаз:

— Никакого наставничества, Мэтт дорогой. Он услышал кого-то позади себя — и обернулся, выхватив пистолет. Но это было только Мэтт, и они говорили шепотом некоторое время. Потом он вдруг встал.

Миссис Флауэрс внезапно остановилась, и Мэтт услышал всевозможное предупреждающее мелкое пощелкивание и потрескивание в ее хрупком старом теле:

— Он шел, а точнее шагал, прямо в чащу. Ту злую чащу. Она отправилась в чащу, как и шериф Рик Моссберг, когда Мэтт наблюдал за ним.

Мэтт и Тайрон спешили за ней, готовые остановится, если она покажет какой-нибудь знак о том, что они пересекли границу Старого Леса, который был все еще жив. Вместо этого, она ходила вблизи него, держа значок на уровне глаз. Тайрон и Мэтт кивнули друг другу и, ничего не говоря, каждый взял ее под руки. Таким образом, они ходили вдоль кромки чащи, все время поблизости, и Мэтт шел первым, за ним следовала миссис Флауэрс, а Тайрон был последним. В какой-то момент Мэтт осознал, что на щеки миссис Флауэрс скатывались слезы. Наконец хрупкая пожилая женщина остановилась, достала кружевной платок (после одной или двух попыток) и со вздохом вытерла глаза.

— Вы нашли его? — спросил Мэтт, неспособный больше сдерживать свое любопытство.

— Что же, нужно посмотреть. Китцуны кажутся очень и очень способными в иллюзиях.

Все что я видела, может быть иллюзией. Но, — она вздохнула, — одному из вас придется ступить в Лес.

Мэтт сглотнул слюну:

— Это буду я, тогда…  — его перебили.

— Эй, так не пойдет, парень.  Ты знаешь их слабые места, чем бы они не были. Тебе придется выводить отсюда миссис Флауэрс…

— Нет, я не могу рисковать, прося тебя пройти через это и пораниться…

— Ладно, а что же я тогда здесь делаю? — требовательно спросил Тайрон

— Подождите, мои дорогие, — сказала миссис Флауэрс, голос, будто она сейчас расплачется.

Она оба тут же замолчали, и Мэтту стало стыдно за себя.

— Я знаю, как вы оба можете помочь мне, но это очень опасно. Опасно для вас обоих. Но возможно, если нам придется сделать это только один раз, мы сможем снизить риск и повысить шансы найти что-нибудь.

— Что это? — Тайрон и Мэтт сказали почти одновременно.

Несколькими минутами позже, они были готовы для этого.

Они лежали бок о бок, лицом к стене, которую образовывали деревья, опутанные зарослями молодого леса. Они были не только привязаны друг к другу, но еще у них все руки были заклеены стикерами миссис Сайтоу.

— Теперь на счет «три», я хочу, чтобы вы вытянули вперед руки и раскопали ими землю. Если почувствуете что-нибудь, вытаскивайте руки, не отпуская этого. Если ничего не почувствуете, немного пошевелите руками, а затем доставайте их так быстро, как сможете. И кстати, — спокойно добавила она, — если почувствуете, что что-то тащит вас или сковывает ваши руки, орите, и боритесь, и пихайтесь, и орите, и мы поможем вам выбраться.

Затем наступила долгая-долгая минута тишины.

— Итак, по существу, вы думаете, что везде в чаще зарыты какие-то предметы, и что мы можем достать их, просто ища вслепую, — сказал Мэтт.

— Да, — ответила миссис Флауэрс.

— Хорошо, — сказал Тайрон, и Мэтт снова посмотрел на него одобрительно.

Он даже не спросил: «Что или кто может затащить нас в Лес?»

Теперь они были на позиции, и миссис Флауэрс считала:

— Раз, два, три.

После чего Мэтт засунул свою правую руку в землю настолько глубоко, насколько смог и начал шевелить ею, пытаясь что-нибудь нащупать. Он услышал крик позади него:

— Нашел! — и затем тут же: — что-то тянет меня!

Мэтт вытащил свою собственную руку из зарослей, перед тем как помочь Тайрону. Что-то обрушилось на нее, но наткнулось на стикер, и он почувствовал, будто его ударили куском пенопласта. Тайрона дико хлестали, и уже затащили по плечи. Мэтт схватил его за талию и со всей силой потянул назад. Один момент он не поддавался, а затем Тайрона внезапно отбросило назад, словно внезапно вырвавшуюся пробку. На его шее и лице были царапины, не было ни одной там, где были пальто и стикеры.