Солнце садилось в окружении рассекавших небо полос жгучего желтого, оранжевого и коричневого цвета. Обступившие болото со всех сторон деревья вырисовывались черными силуэтами на фоне огненного зарева заката, и их странные, причудливые формы выглядели зловеще. Джилли, сидевшую в лодке позади Стефани, колотил озноб. Ее влечение к Грегу стало теперь настолько сильным, что она не переставала удивляться, как же этого не замечает Стефани. Так дальше продолжаться не может, думала она в отчаянии. Она бросила быстрый взгляд на Грега, который, сидя на корме, управлял лодкой. В ответ он безразлично посмотрел на нее, будучи занят своими собственными мыслями.

Узкая протока расширилась, и они оказались в просторной лагуне. Их лодка двигалась, почти не оставляя следа на поверхности темной, как нефть, илистой воды. Неподвижные шишковатые предметы, окружавшие их со всех сторон, говорили о присутствии здесь зловещих обитателей дельты. Время от времени приоткрывался закрытый пленкой глаз — очевидный признак того, что эти предметы были живыми. Однако Стефани этого не замечала: ее взгляд был прикован к очертаниям деревьев на фоне неба. В одном месте их цепочка прерывалась, образуя естественную рамку вокруг захватывающего зрелища заката, краски которого непрерывно менялись, как в калейдоскопе.

— Вы только посмотрите! Взгляните туда. Грег, мы можем здесь остановиться?

Стефани взволнованно схватила фотоаппарат и, когда каноэ остановилось, стала быстро наводить его на резкость, торопясь запечатлеть это невиданное зрелище. Радостно щебеча, она поднялась в полный рост, чтобы получше выбрать ракурс.

— Дорогой, ты только посмотри, как это чудесно, просто дух захватывает…

Она не слышала, как Грег прошел через всю лодку мимо Джилли, чтобы встать позади нее. В этот момент взгляд ее уловил едва заметное движение в воде.

— Грег! Боже мой, это же крокодил! Какой огромный! Должно быть, это Джинди Бару, о котором говорил Ридер!

Отвратительное чудовище двигалось прямо в сторону каноэ, не сводя со Стефани взгляда своих блестящих черных глаз.

— Грег…

Стефани полуобернулась к нему. В следующее мгновение она почувствовала сильный удар между лопатками. Кувыркнувшись в воздухе, она упала в воду, подняв кучу брызг, и немедленно пошла ко дну.

В панике замолотив руками и ногами, она вдохнула воду вместо воздуха и в ужасе почувствовала, как сжимаются ее легкие. Она забилась в воде и с криком всплыла на поверхность.

— Грег! — услышала она другой женский голос, жестоким эхом вторивший ее собеседнику. — Стефани! Стефани!

Стефани с безумным воплем безнадежно потянулась к лодке. Там она увидела Грега, который стоял не двигаясь, но явно возбужденный. В его глазах горел холодный огонь, какого она никогда раньше не видела. В это мгновение она по его лицу поняла, что обречена.

— Джилли, Джилли, помоги мне!

Она перевела взгляд на Джилли, которая, оцепенев от ужаса, сидела посередине лодки.

Крокодил напал на нее сзади, схватив ее своими мощными челюстями за руку и плечо. Его зубы разорвали ей щеку и шею, и из зияющих ран хлынула кровь.

— А-а-а-а!..

Широко раскрыв глаза, которые, казалось, готовы были лопнуть от страшного напряжения, Стефани медленно ушла под воду вместе с вцепившимся в нее крокодилом.

Внезапно Джилли освободилась от сковавших ее тисков ужаса. Она рывком поднялась и схватила Грега за руку.

— Грег, ради бога, помоги! Она ведь даже не умеет плавать!

Он не двинулся с места. Джилли в отчаянии схватила лежащий в каноэ шест и, перегнувшись через борт лодки, попыталась ударить им крокодила-убийцу. Рыдая и сыпя проклятиями, она продолжала бороться за жизнь Стефани, пока не почувствовала на своем плече руку Грега, который отбросил ее на дно лодки и, вырвав шест из ее руки, швырнул его за борт. Затем Грег встал, сжимая в руках винтовку, и хладнокровно повернулся к воде.

Крокодил, крепко ухватив челюстями свою жертву, бросал ее из стороны в сторону. Ее обнаженные ноги шевелились в воде, подобно водорослям, и время от времени на поверхности появлялось ее окровавленное лицо, на котором застыло выражение непередаваемой боли и ужаса. Она продолжала захлебываться водой, и ее крики становились все тише, а беспорядочные движения все слабее. Наконец, повинуясь инстинкту, крокодил нырнул, чтобы окончательно утопить ее. В тот момент, когда солнце, напоследок полыхнув пурпурно-красными лучами, скрылось за горизонтом, Стефани исчезла из виду в кипящем водовороте грязи и крови. Все было кончено. Воду и сушу окутал мрак. Грег с нарочитой медлительностью повернулся и разрядил винтовку в воздух.

— Мерзавец чертов! — зарыдал в бессильной ярости Ридер, когда Грег и Джилли вернулись в лагерь. — Любители проклятые, ведь я же вас предупреждал…

— Ридер, я потерял жену! — Грег сразу по возвращении поспешил поднять тревогу. — Мы напрасно теряем время. Она, может быть, там еще жива. Что нам сейчас делать?

— Связаться по радио с Дарвином. Только вряд ли спасатели успеют прибыть сюда до утра. Жива, говоришь? Если ты, парень, действительно любишь свою жену… — Ридер тяжело помолчал, — моли Бога, чтобы это было не так.

И дальше уже ничто не нарушало мертвую тишину долгой ночи. Лишь далеко в густых зарослях кустарника полыхало пламя священного костра, который разжег Крис, чтобы приманить и обогреть дух Стефани, где бы он сейчас ни скитался.

На следующее утро кроваво-красное солнце вставало медленно, как будто нехотя, и казалось, что оно неподвижно висит, окутанное тяжелыми полосами густого болотного тумана. Ридер и его охотники поднялись до рассвета, чтобы подготовить лодки и оснащение для поисковых работ — совершенно иной разновидности охоты, напрочь лишенной всякой забавы. Суровой необходимости действовать подчинились все обитатели лагеря кроме двоих. Джилли по-прежнему лежала ничком у себя в палатке, всхлипывая, вскрикивая и что-то бормоча; это продолжалось почти без остановки, с тех пор как Грег ночью привез ее в лагерь. Она, совершенно очевидно, была не в состоянии участвовать в поисках. Вторым был Крис, которого ни оскорбления, ни угрозы Ридера и Грега не могли заставить отойти от разведенного им ночью костра. Он все так же сидел возле костра, глухой ко всему и озабоченный одной лишь целью — не дать пылающему огню погаснуть.

Грег вышел на поиски вместе с небольшой головной группой, как только на черном ночном небе появились первые полоски предутреннего света. Ему не терпелось поскорее двинуться в путь, и он слышать не желал никаких возражений.

— Вы должны быть здесь, когда прибудут спасатели, — сказал ему Ридер. — Вам ведь нужно будет описать им точное место, где это произошло, чтобы они могли определить участок поиска.

— Ридер, я хочу первым найти свою жену, — сказал Грег с таким чувством, что у Ридера и мысли не возникло сомневаться в его искренности. — Сказать им, где нужно искать, вполне можете и вы. Я через регулярные промежутки времени буду стрелять из винтовки, чтобы дать вам знать, куда нужно направляться. Не могу же я все это время проторчать тут без дела!

С этим Ридер не мог не согласиться. Он по-своему грубовато сочувствовал Грегу даже несмотря на то, что был зол на него, считая, что тот сам навлек несчастье на свою голову. И, конечно же, он понимал, что сидеть и ждать в лагере, пока лесники из парка Какаду, поисковые команды и добровольные помощники стянутся сюда поодиночке и небольшими группками, — дело не из приятных. Кроме того, вой этой бабы и молчаливое бдение этого аборигена кого угодно бросят в дрожь. Потихоньку поеживаясь, расстроенный Ридер решил про себя, что Грегу досталось лучшее из того, чем можно было заняться нынче утром, но это вряд ли могло быть причиной для зависти.

Уже вовсю разгорелся день, прежде чем властям в Дарвине удалось отправить достаточно большую группу спасателей в этот отдаленный болотистый уголок. Около полудня вернулся Грег после многочасового прочесывания лагуны, где пропала Стефани, и прилегающих к этой лагуне районов. Он был грязным и усталым и на тревожный вопрос Ридера лишь удрученно пожал плечами. Руководитель группы спасателей не испытывал ни малейшего сострадания к человеку, чья отъявленная любительщина, о которой ему подробно рассказал Ридер, привела к ужасной гибели женщины. Он, однако, не видел смысла в том, чтобы бить лежачего, и ограничил свое общение с Грегом резкими вопросами о точном местоположении лодки в тот момент, когда из нее выпала Стефани. Тем временем злой и расстроенный Грег пошел к радиостанции, чтобы наконец связаться с Биллом и передать ему сообщение, которое он до сих пор откладывал.