Тем не менее каким-то непостижимым образом мне удалось сохранить прежнюю расслабленную позу и легкую улыбку на липе. Задумчиво почесав висок, подбородок и подергав себя за нос, я малость оклемался.

– Собственно, я только к местному Владыке, – ни к кому конкретно не обращаясь, произнес я, – остальные могут быть свободны.

– Я Владыка! – взревел рядом со мной гоночный двигатель лошадок этак под тысячу.

Приняв сидячую позу, я крутанулся на заднице, чтобы оказаться лицом к внушительных размеров ваттарсу» после чего будничным голосом произнес:

– Ногу с педали газа убрать, обороты больше не прибавлять, а скорость лучше держать на нейтралке, оно так будет безопаснее.

В этот момент я почувствовал легкий тычок под ребра.

– С папой надо говорить уважительнее, – произнесла Велара тихим голосом, чтобы кроме меня и Владыки больше никто не услышал; последний на эти слова отреагировал сдержанным кивком.

– Это с какой стати?! – в полный голос возмутился я. – Пока он ничем не заслужил моего уважения. Я, конечно, тоже это уважение у него не заслужил, но так и не прошу ко мне обращаться «господин Хисп» или с прочими идиотскими приставками к моему имени.

– Что ты хотел, человек?! – сдержанно произнес Владыка, при этом перейдя на обычную недорогую спортивку.

– Человек? – поднялся я на ноги, не отводя веселого взгляда от горящих глаз Владыки. – Я уже не совсем человек, но всегда заявляю, что это звучит гордо, кстати, у вас я это еще не говорил, но, считайте, уже сказал. Ну, а пришел… приплыл… гм… в общем, мне бы письменное разрешение, подкрепленное основательными печатями. Разрешение, дающее право беспрепятственно, а главное, безопасно передвигаться по воде.

– Нет! – рявкнул Владыка, переплюнув реактивный самолет во время взлета.

– И с чего бы это, позвольте поинтересоваться?

– Всему виной смерть наших детей, из-за нее люди потеряли возможность передвигаться по воде.

Кстати, а он-то в отличие от своей дочки вполне и вполне умеет разговаривать на человеческом языке. Тут одно из двух: либо старый, либо подслушивал у местных людей.

– И когда погибли ваши дети? – Я даже не постарался придать своему голосу хоть какое-то сочувствие. Во-первых, считаю это липшим, потому как вовсе не сочувствую. Во-вторых, мое сочувствие никому и не нужно.

– Три столетия назад!

– А в нуль первом какого-то до нашей эры года погиб от руки ваттарса маленький сын вождя горного племени. По решению местного совета все племя дружно стало мочиться в воду, чтобы заставить подлых ваттарсов заплатить. Суть уловили или мне продолжить?

– Ты всего лишь человек, – покачал головой Владыка. – Тебе не понять.

– Скорее это вы не понимаете, – покачал я головой. – Я предлагаю вернуть мир, пока еще не поздно. Человечество – это идеальная машина уничтожения. Все, что оно не понимает, – оно уничтожает! Все, что ему мешает, – оно уничтожает! Когда-нибудь ваш народ станет слишком мешать, и тогда ваша участь будет предрешена, тогда погибнут все ваши дети. Я видел людей, которые смогли пересечь пролив между материками, а значит, они уже нашли способ, как не обращать на вас внимания. Я даже уверен, этот способ несет в себе угрозу для ваших жизней. Скажете, я не прав?

Молчание, долгое, тревожное молчание, а затем ответ:

– Ты умен для своего народа, слишком умен, но ты еще молод и у тебя нету опыта…

– Бла-бла-бла… – покачал я головой. – Мне тысяча лет, я долго живу, у меня много опыта, я круче всех, а ты сопляк! Ты живешь мало, поэтому что может познать сопляк за свои пару минут существования по сравнению с моими годами? Да я светоч разума на этой грешной земле, да я круче вареных яиц после двух часов непрерывного кипячения… я ничего не пропустил? – сложив руки на груди, поинтересовался я. – Меня всегда бесило то, как относится старшее поколение к молодому. Если подойдет пятилетний ребенок и посоветует как быть, то его даже слушать не станут. Нам по сорок лет, а ему всего пять, что может знать ребенок? А этот ребенок, оказывается, юный гений, который, лишь послушав новости, может предугадать последствия, но кто будет слушать его самого? Никого и никогда нельзя недооценивать. Я не спорю, сам иногда грешу недооценкой ситуации или чего-то подобного, но всегда стараюсь не допускать такого. Я понимаю, для вас смерть детей произошла совсем недавно, но, подумайте сами, всех виновных уже два с половиной столетия и в живых-то нет. Тем более, мне интересно, как они погибли? В то время шла война, ваттарсы живут под водой, и как же ваши дети умудрились погибнуть? А вам никогда не приходило в голову, что вы сами виноваты в смерти своих детей? Стоп! Вижу по лицам, что сейчас будете кричать, но дайте сначала закончить. Как они погибли? Могу предположить, что это произошло во время какого-то сражения, скорее всего магического сражения, так? Владыка? Хоть головой кивните! Значит, так. Тогда чего ВЫ валите всю вину на людей? Если человеческие дети выбегут под стрелы тренирующихся людей, никто и не подумает наказывать лучников, даже если из полусотни детей в живых никого не останется. Потому как это будет вина родителей! Родителей, и никого более. Значит, не доглядели, не предупредили, не научили. Так какого тогда хрена?! Идет война, а вы отпускаете своих детей на поверхность смотреть на людей? И после этого смеете обвинять кого-то еще, кроме себя? Попробуйте сначала начать с себя, а затем уж нападайте на других. Тем более, сегодня я сам был свидетелем, как одна из ваших… собачек принесла в подземный город самых настоящих детей. Готов поспорить, что это далеко не первый случай. Далеко не первый! И после этого ВЫ еще будете обвинять людей? Противно на вас смотреть. Целая раса тупых лицемеров.

Я, усевшись обратно на дно пузыря, украдкой перевел дух. Если и это не подействует, то уж прямо и не знаю. Придется отступать и искать новый способ.

– Мы тебя услышали, – тихо ответил Владыка.

ГЛАВА 11

Рахи всплыл меж двух кораблей, а затем на всем свободном пространстве стали всплывать его сородичи. Вслед за этим со стороны земли послышался изумленный крик, вскоре сменившийся паническим завыванием. Видимо, таким своеобразным образом подавался сигнал тревоги или кто-то просто до одури испугался моих сопровождающих.

– Давай-ка к берегу, – похлопал я своего осьминожку по мокрой спине… или голове… честно говоря, я даже не мог понять принцип, по которому он меня понимал. Ушей нет, глаза находятся под водой вместе с большей частью его немалого тела, а он все слышит и видит.

Как бы то ни было, но Рахи послушно поплыл, при этом ловко лавируя между многочисленными кораблями, а его сородичи перед ним быстро ныряли обратно под воду, но едва мы проплывали над ними, как они вновь показывались на поверхности. До берега мы добрались довольно быстро, но недостаточно для того, чтобы опередить местную блондинку.

– Привет, большая ВВ, – радостно произнес я, когда щупальце поставило меня на берег рядом с ней.

Девушка никак не отреагировала на мое приветствие, она лишь во все глаза таращилась на многочисленных мутантов, дрейфовавших меж кораблей, и, по-видимому, в ближайшее время из ступора выходить не собиралась; впрочем, как и все остальные, коих сюда набежало едва ли не пара сотен.

– Впервые и только у нас! – начал я, запрыгнув на один из валунов. – Совершенно бесплатные путевки наверх, единственное, что от вас требуется, – это подготовить один из кораблей. Есть желающие скататься на поверхность? Теперь вы можете это делать несколько раз в месяц. Ваттарсы в самом скором времени сами назначат эти дни. Но через два дня мне понадобится человек шестьсот, будем корабли на поверхность поднимать. Есть добровольцы или придется пинками и угрозами?

Зря старался, народ до сих пор пребывал в ступоре, и вряд ли кто-нибудь слышал мои слова.

– На поверхность? – выдохнула блондинка, глядя на меня очумелым взглядом (значит, кто-нибудь да слышал).