Проклятье! Не мог сказать яснее?!

Но подождите-ка… а не для того ли тогда вообще был придуман этот дурацкий караван с фальшивыми послами, следующими в Бекровель, чтобы не афишировать конечную цель похода — Проклятый лес? Не для того ли, чтобы один-единственный человек мог спокойно разобраться в обстановке и решить, стоит ли вообще иметь дело с перворожденными в таком важном поручении, как поиск сильнейшего артефакта Лиары в Лабиринте?! И если так, то может быть…

Таррэн едва не выругался вслух, потому что пришедшая ему в голову новая мысль была еще более дикой, чем предыдущая. А если вся эта безумная идея с караваном принадлежала совсем не королю?! Если ее автором и непосредственным исполнителем был исключительно коварный, дьявольски предусмотрительный Страж?! Проклятая Гончая, у которой хватило наглости ставить перворожденным свои условия?! Могло ли быть такое, что своенравные Дикие псы просто отказались бы вести в Проклятый лес чужаков? Могли ли они устроить эльфам проверку?!

Таррэн ненадолго заглянул в холодные глаза стоящего перед ним смертного и с содроганием понял: могли. И сделали, чтоб им провалиться на месте! Ловко, изящно, с потрясающим хладнокровием, рискнув даже здоровьем Белика, который намеренно доставал всех своими подначками, чтобы заставить попутчиков показать свои сильные и слабые стороны. Впрочем, с таким скакуном, как гаррканец-полукровка, ничего страшного пацану не грозило: Карраш не позволил бы причинить ему вред. Но кто бы мог подумать, что такие твари вообще существуют на свете! Может, дядька сам его когда-то и привез с заставы! Вот, значит, для чего его взяли с собой! Надежный спутник, тоже мне… Трэнш воррак! Иррадэ! Но этот упрямый безумец все-таки добился своего! Легко и непринужденно получил все необходимые сведения и теперь смотрел на оторопевшего от внезапной догадки эльфа снисходительно, насмешливо и немного устало.

И это — обычный человек?!

— Зачем ты говоришь об этом мне? — тихо спросил Таррэн, когда вихрь из догадок в его голове немного улегся.

Дядько снова пожал плечами:

— Мне показалось, с тобой можно иметь дело. К светлым я не повернулся бы спиной, а к тебе, пожалуй, рискну.

— Надо же… — иронически хмыкнул эльф. — И откуда такое доверие?

— Ты ни разу не тронул Белика, — совершенно серьезно ответил Страж. — Для меня это важно. И для него — тоже, хотя сам он никогда не признается. Ты другой. Ты настолько не похож на обычного темного, что это даже странно.

— Ну… терпение у меня, конечно, немалое, но отнюдь не бесконечное.

— Малыш больше не будет. Признаний в любви и извинений не жди, но нарываться он не станет. Слово Стража.

— Верю, — медленно ответил Таррэн. — Но зачем было так рисковать? А если бы кто-то из нас сорвался раньше? Танарис или Элиар?

— Для нашего дела достаточно тебя одного, — ровно сообщил Страж. — Ну, они важны, конечно. Но тебя бы никто не тронул в любом случае. Ведь ты у нас один, а этих двое… мало ли несчастных случаев на дороге? К тому же владыка не откажет нам в просьбе прислать новых хранителей, если со старыми что-то пойдет не так.

Таррэн поперхнулся.

Замечательно! Теперь выясняется, что ради дела можно и прирезать по пути парочку сварливых эльфов, если те вдруг надумают вести свою игру! И где-то глубоко внутри тлело смутное подозрение, что Стражи смогут проделать это так же легко и непринужденно, как недавно заставили эльфов обнажить свою суть.

— А ты не слишком со мной откровенен? — вдруг насторожился эльф.

Дядько беззвучно рассмеялся:

— В самый раз. А пока тебе лучше вернуться к своим. Наверняка испереживались, болезные.

— Шутник, — хмыкнул Таррэн. — Где ты видел, чтобы светлые беспокоились о чем-то, кроме своей выгоды?

— А темные — кроме своей гордости? — в тон ему подхватил седовласый.

Таррэн с нескрываемым облегчением выдохнул, чем еще раз доказал, что на высокомерных сородичей походил лишь цветом глаз и шевелюры, да и ту в знак протеста собирал в конский хвост, презирая неудобные прически. Окинув новым взглядом Стража, он пораженно покачал головой, искренне восхищаясь человеческой наглостью, а затем послушно направился в дом — успокаивать раздраженных собратьев, которые, кстати, взвились бы окончательно, если бы только слышали этот разговор.

Уже наверху Таррэн стер с лица неподобающую перворожденному усмешку, придал ему скучающее выражение, а затем подумал, что зря так долго откладывал посещение Серых пределов. Целых двести лет не мог выбрать время, чтобы хоть глазком взглянуть на знаменитые заставы и потрясающих в своей необычности тварей Проклятого леса. Потому что если живущие там люди хоть немного похожи на этого седовласого интригана, если Стражи относительно терпимы ко всем расам, то рядом с ними вполне можно будет ужиться даже такому бродяге, как он.

Это ли не повод изменить своим принципам?

Белик и чем-то ужасно довольный Карраш вернулись к каравану лишь к следующему полудню. Как нашли дорогу, никто не спрашивал: здоровенный гаррканец, судя по всему, обладал массой скрытых талантов, а потому без особого труда нашел и нагнал медленно плетущиеся телеги.

Дядько лишь вопросительно приподнял брови, выразительно оглядев мокрую одежду племянника, с которой до сих пор скатывались блестящие капельки, и босые ступни, упирающиеся в бока гаррканца. Но Белик только отмахнулся: мол, пустяки. Главное, что Карращ согласился оставить эльфов в покое.

— Вы чего? Прямо на ходу в реку упали? — не сдержал улыбки Гаррон.

— Не-а, — на удивление благодушно отозвался пацан. — Просто мне приспичило с утра порыбачить, а это злобное чудовище решило помочь. Знаешь, как он глушит рыбу? Разбегается по склону, а потом всем телом падает в воду!

Караванщики нестройно рассмеялись, сообразив, что наглая скотина наверняка просто позабыла предупредить хозяина о своем «вспоможении» и плюхнулась в реку, окатив мальчишку с головы до ног.

— Не страшно рядом с таким зверем-то? — настороженно покосился на скакуна Ирбис.

Белик улыбнулся:

— Не. Карраш у нас — существо стадное, а потому будет подчиняться тому, кого считает вожаком. У нас так заведено.

— А ты при чем? — удивился Молот.

— Так я сильнее и уже не раз это доказывал! — с важным видом надулся мальчишка.

Весельчак с сомнением хмыкнул:

— Хочешь сказать, он с тобой борется? И каковы результаты?

— Ну-у-у… — задумчиво протянул Белик, почесав макушку, а затем вопросительно посмотрел на норовистого друга. — Как считаешь? Я пока соответствую?

Карраш согласно хрюкнул и, хитро прищурившись, отряхнулся. Да так энергично, что потерявшего бдительность мальчишку мигом сдуло со спины.

— Вот наглец! — проворчал он, ловко приземлившись на ноги, и погрозил четвероногому другу кулаком. — Погоди! Вернемся домой, и Траш за тебя возьмется сама, а у нее разговор короткий: напакостил — получай по морде!

Гаррканец скорчил жутковатую гримасу и, нимало не расстроившись, помчался прочь, поближе к протоке, рядом с которой устроились на отдых люди. Влетел в протоку на полном ходу, погрузившись по самое брюхо, и принялся жадно заглатывать холодную воду. Хоть лето и было в разгаре, однако близость гор уже сказывалась: вода в ключе была ледяной.

— Смотри, запаришь, — предостерег Аркан, но Белик только отмахнулся:

— Он у меня холода не боится. Огонь только не любит, а все остальное — пожалуйста.

— И как ты с ним ладишь?

— Он меня не злит, а я не заставляю делать то, что ему не нравится.

— А как же яд? — полюбопытствовал Весельчак. — Вдруг поранит?

Белик на мгновение Задумался, но потом легкомысленно тряхнул головой:

— Нет. Малыш очень осторожен. К тому же яд не всегда выделяется, а только когда он сам этого захочет. Когти Карраш всегда прячет, да и зубы зря не распускает. Он у меня умница!

Караванщики переглянулись, похмыкали, но, кажется, не очень поверили.

— Малы-ы-ыш, подойди-ка сюда! — вдруг позвал пацан, и мокрый гаррканец немедленно примчался обратно. — Покажи дядям зубки. Да не эти, чудо мое! Все покажи, а то они сомневаются в том, что ты у нас особенный.