Она смотрела на него так выразительно, что и совсем тупой бы понял: большего достичь не удастся, можно уезжать. Но Жерар не привык отступать.

Сейчас надо выиграть время, пусть свыкнется с мыслью, что поехать в город всё-таки придётся. Когда и в чьей компании — это уже другой вопрос. А ещё очень хотелось выяснить, что именно она имела в виду, когда говорила о том, что в Ворселе творятся какие-то дела. Не они ли погнали двух высокопоставленных чиновников на окраину к горам? Не из-за этих ли дел исчезли два человека?

Тут будто по заказу прогремел гром. Ноэль бросилась к окошку, Жерар за ней. Надо же: с утра небо было чистое, как подметённое, а сейчас, посверкивая молниями и ворча, с запада надвигалась большая сизая туча.

— Ну вот, - сказала ведьма, - ты видишь: кто же ездит в грозу?

— Ты права, - со смешком ответил Жерар, - в грозу не путешествуют. Я так точно. Придётся мне задержаться в твоём доме. Не выгонишь?

— Тебя, пожалуй, выгонишь, - вздохнула Ноэль и перевела разговор, - Ладно, раз ты здесь вынужден задержаться, я тебя, пожалуй, накормлю. Молока хочешь? А то оно после грозы всё скиснет.

Жерар сначала пожал плечами, а потом бросил на ведьму виноватый взгляд.

— Вообще-то я молока не пью, - сказал он, - Не из идейных соображений, просто с детства не люблю.

— Точно? А прошлый раз всю крынку выхлебал, - прищурила глаз Ноэль.

Жерар развёл руками.

— Ты не оставила мне выбора.

Ведьма фыркнула, подавляя смех и закрутила головой, выдумывая, куда девать ценный продукт, раз уж гость от него отказался.

— Ну ладно, кошке скормлю, - решила она и от души плеснула молока в глиняную миску, стоявшую в углу.

Остатки из крынки допила сама и уставилась на чиновника.

— Есть, спрашиваю, будешь? Не молоко, что-нибудь другое? Или ты не голодный?

Даже если бы Жерар недавно съел быка, он всё равно не отказался бы от предложенной трапезы. За столом люди разговаривают, разве нет? Это шанс узнать о ведьме побольше. Да и есть ему хотелось, завтрак давно миновал, время близилось к обеденному.

— Спасибо большое, я с удовольствием бы поел.

Ноэль пошуровала в печке и вытащила большой котёл.

— Вот, - сказала она, - фасолевая похлёбка. Не знаю, как тебе понравится, вкус деревенский, но зато сытная как не знаю что.

Жерар уже по запаху понял, что в котле какая-то вкуснятина, и его живот аж заурчал от вожделения. Это не укрылось от ведьмы, поэтому она продолжила с воодушевлением:

— Тут тебе и закуска, и первое, и второе. А на сладкое у меня свежий хлеб, а к нему варенье из диких слив. Прошлогоднее, но хорошее, не сомневайся.

Кошка ходила вокруг ног мужчины и тёрлась об них, подтверждая слова хозяйки.

— Всё буду, дорогая Ноэль, и похлёбку, и варенье с хлебом, - сказал Жерар и тут же получил миску ароматного варева, густого и пряного.

Вторую миску девушка налила себе.

Поначалу разговор за столом не клеился, оба были слишком заняты едой, но по мере того, как похлёбки в мисках оставалось всё меньше, языки у обоих развязывались. Когда Ноэль убрала котёл и выставила на стол варенье в горшочке и наломанные куски свежайшего каравая, Жерар осознал, что здорово просчитался. Хотел расспросить ведьму, а сам выложил ей всю свою подноготную: и про отца, и про королевскую немилость, даже про Эвелину рассказал. И это несмотря на то, что вместо вина или пива на столе был только отвар шиповника.

Что теперь делать?

Жерар поднял глаза на ведьму, боясь увидеть на её лице жалость или насмешку. Ничуть не бывало. Она смотрела на него спокойно, даже равнодушно. Почему-то это успокаивало. Но вот когда она заговорила, стало больно.

— Что, ждёшь, что жалеть буду? Утешать? Не дождёшься. Не за что тебя жалеть, ты далеко не дошёл до дна и вполне способен выплыть без посторонней помощи. И на папашу своего нечего дуться. Он у тебя был, это уже кое-что. Имя тебе дал, образование, деньги на тебя тратил без счёта. Да и худо ли тебе было сознавать, что за твоей спиной такое семейство? Тебя же никто обидеть не смел все эти годы. Что, неправду я сказала? По карьерной лестнице ехал, не запнулся. Думаешь, хорошо работал, вот и оценили? А ты не считал, сколько других тоже хорошо работали, только так и продолжают лямку тянуть? Вот так. Ценил бы. Твоя заслуга в том, что после падения твоей семьи тебя не выбросили совсем уж на помойку. Тут ты молодец, ничего не скажу. Создал себе репутацию. Другого на твоём месте пинком под зад на улицу, а ты при должности и при жалованье. Ворсель, конечно, дыра редкая, но и в таком месте можно себя показать. А настроение нашего величества, как известно, величина переменная, глядишь, не завтра так послезавтра вернут тебя с почётом. Герцогом не сделают, конечно, но графом вполне могут. За заслуги перед отечеством. Сам-то ты так не думаешь? Или думаешь?

Жерар во время её речи даже дышать забыл, поэтому закашлялся, а заодно и лицо прикрыл. Зачем ведьме видеть, что все её слова попали не в бровь, а в глаз?

Права она даже не на сто, а на двести процентов. Как сказала, так оно и есть. Он только сейчас вдруг понял, в каких тепличных условиях жил и работал. А ведь был уверен, что сделал себя сам и никто ему не помогал. Глупости! Ему всю жизнь отцовское имя служило защитой, а тут вдруг эту стенку от ветра и непогоды убрали и он готов сразу скиснуть.

Напоминать же ведьме о предательстве Эвелины и вовсе не хотелось. Тут уж насмешек и упрёков в детской наивности не избежать. А начальнику всего сыскного дела в целом графстве стыдно быть наивным.

Поэтому, прокашлявшись, он сказал:

— Знаешь, забудь всё, что я тебе наговорил. Ты права, конечно, просто очень уж накипело, а поговорить обо всём, скинуть пар мне было не с кем. Так что спасибо за помощь хотя бы в этом. Давай своё варенье, подпишем бумаги да поеду я.

А сам подумал: вот опять я так ничего и не узнал.

Когда, подписав все нужные документы, Жерар вышел на крыльцо, дождь уже кончился. Только лужи стояли там, где проезжала телега, да капало с деревьев. Огляделся в растерянности: лошадь, которую он привязал у крыльца, исчезла. Вышедшая за ним Ноэль хмыкнула и спросила:

— На чём ты приехал, герой? Или пешком?

— Не пешком, - возразил он, - верхом. Клячу взял у трактирщика и вот тут, - ткнул пальцем, - привязал.

Ведьма присвистнула.

— Ты не отвязал лошадь на время грозы? Забыл, небось? Привык, что слуги этим займутся. За коняшку не переживай. Думаю, она сама отвязалась и давно уже вкушает заслуженный отдых в родной конюшне. А ты остался без средства передвижения. У тебя два варианта: идти пешком или подождать до завтра, когда я своих коней с пастбища заберу.

И, предупреждая заявление Жерара о наличии третьего варианта, бросила:

— Сегодня не пойду, уж больно сыро, да и похолодало.

— А корова? - заинтересовался Жерар, - она тоже на пастбище останется? Это я к тому, что коров, вроде, каждый день доить надо.

Ноэль ничего не ответила, повернулась и ушла в дом. Видимо, вопрос был глупым и вариант на самом деле имелся всего один: он ночует в доме ведьмы. Брести пешком по мокрому лесу то ещё удовольствие. а маги подвержены простуде точно так же, как обычные люди.

С одной стороны, после заявления Ноэли, что ей его ни капельки не жалко, остаться получалось неловко, вроде он навязывается. С другой — это могло приблизить его к цели. Он получал в распоряжение целый вечер для разговоров. Глядишь, и уболтает рыжую.

Поэтому он тоже развернулся и потащился за ведьмой на кухню.

— Ну, - спросила она, - идёшь или остаёшься?

— Думаешь, вариант тащиться по мокрому реален? - усмехнулся Жерар.

— Значит, остаёшься, - со сдержанным удовлетворением констатировала Ноэль, - тогда пошли, посмотрим, где я смогу тебя устроить.

***

Ей нравилось дразнить столичного гостя. Этот уже не юный по общим меркам человек так мило краснел и смущался. Вот сейчас он услышал в её словах намёк и обещание, которых там не было, и аж запылал весь. А ведь ему следовало гнать эти мысли прочь. Конечно, если он действительно собирался заручиться её помощью в работе.