— Прекрати реветь и отвечай на мои вопросы, - сказал он холодно, - а то снова обездвижу и отправлю в подвал подумать над своим поведением.

Конечно, сразу остановить рёв у него не получилось, но через полчаса Мюзетта пришла во вменяемое состояние и начала отвечать на вопросы, да так толково! Жерар очень боялся, что с ней сделали нечто наподобие того, что случилось с Эстеллой, которая потеряла память и частично разум, но пронесло. Со служанкой работал настоящий маг, поэтому его внушение, пришедшее в конфликт с истинными побуждениями женщины, снесло ей крышу в момоент убийства. А Мюзетту просто уговорили, правда, применив к ней хорошую дозу ведьминого обаяния. Не бронебойную, как в случае с самим Жераром, но много ли ребёнку надо?

Жерар хорошо представлял себе, что это значит. Делаешь всяческие глупости, которые внушила ведьма, и думаешь, что это самые разумные поступки на свете. Потом действие проходит и сам поражаешься, как тебя угораздило такое учудить.

Из рассказа Мюзетты, сбивчивого и подчас противоречивого, удалось всё же извлечь ценные сведения. Выходило, Ноэль напрасно думала, что, перейдя работать в дом Альбера, ушла из-под пристального внимания обеих сестёр. За ней всё время негласно наблюдали. Несмотря на то, что пациенты к ней ходили не ворсельские, из другого графства, кто-то из людей Эжени или Леони примерно раз в три луны навещал близлежащие деревни и расспрашивал. В основном о житье-бытье, но вопросы про Ноэль всегда присутствовали. Как она живёт, часто ли покидает свою башню, кто у неё лечится и от чего. Иногда под предлогом покупки или заказа приезжала одна из сестёр, чаще наместница, чем графиня. Последний раз она была тут меньше декады назад, поэтому Мюзетта очень удивилась, увидев на главной улице у трактира знакомую карету.

Наместница прикатила, прогулялась, посудачила кое с кем, после чего послала слугу отловить девчонку. О работе Мюзетты на ведьму знали все соседи, её семья не скрывала того, что за исцеление отца отдувается дочка: смотрит за скотиной. Форейтор служил госпоже Леони не первый год и хорошо знал, что надо делать. Он познакомился с Мюзеттой, когда она гнала коров на пастбище и как бы невзначай пригласил на разговор с важной дамой. Подчеркнул, что это может быть не только интересно и почётно, но ещё и очень выгодно.

Благородная дама была с Мюзеттой очень мила. Долго распиналась, что давно не видела такую славную девочку. Спросила про мать и сестёр, посетовала, что у семьи не так много денег, чтобы обеспечить всех девочек хорошим приданым, а потом предложила напрямик: Мюзетта кое-что для неё сделает, а она даст столько денег, что хватит выдать замуж старших сестёр, а сама Мюзетта станет завидной невестой. Ну и что, что ей четырнадцать? Это даже хорошо. Будет время осмотреться и выбрать достойного жениха.

Бедняжка сама не помнила как оказалась у окна башни с огнивом и трутом в руках. Она ничего не взяла из дому, и кремень с кресалом. И паклю, и маслице ей дала госпожа наместница. Да-да, точно, госпожа Леони.

Что она ей сказала о том, кто находится в башне?

Ничего. Об этом вообще разговора не было.

Мюзетта сделала всё точно, как ей велели. Намочила кусок пакли в масле, плеснула остатки масла в окошко на нижнем ярусе, затем подожгла паклю и бросила её туда же. О чём она при этом думала? Ни о чём. Просто выполняла приказ.

Почему не убежала? Не знает. Просто осталась стоять и смотреть, как разгорается огонь. Сначала ничего не было видно, потом повалил дым, затем пламя разошлось и его стало видно в окно. Оно так ярко полыхало!

А потом?

Потом она вдруг осознала, что наделала и хотела бежать, но ноги не несли. Только до ближайших кустов и добралась. Что было дальше не помнит. Очнулась уже, когда её везли в город, перекинутую через круп лошади.

Что ей дала госпожа наместница? Кисет с припасами для поджога? А ещё? Ах, колечко с камушком… Где оно? В кармане?

Жерар снова осмотрел кисет, но уже как улику. В магическом зрении можно было уловить остатки ауры тех, кто последний держал это в руках. Если на огниве следов было ка на проезжей дороге, то вышитый мешочек оказался более ценным предметом. Судя по всему, Леони вышивала его лично. Её следы отпечатались и на бутылочке с маслом. Отличная улика! Колечко тоже порадовало: на нём отпечаток ауры наместницы получился очень чётким. Теперь у них есть улики против неё.

Снова спеленав девчонку заклинанием, Жерар пошёл к Ноэли. Пусть решит её судьбу.

По закону очарованные не отвечали за свои поступки, но у ведьм свои правила.

Он как в воду глядел. Нувеллина выслушала доклад, задала несколько вопросов, а затем сказала:

— Понимаешь, простить её просто так, оставить без наказания я не могу. По нашим правилам ничего не бывает даром, ни хорошее, ни плохое. Сделай она это по доброй воле, в здравом уме и твёрдой памяти, я бы её так прокляла, что всему семейству мало не показалось бы. Но в данном случае… Хорошо, пойдём.

Она встала из удобного кресла, в котором уютно устроилась с парой книг и толстой тетрадью для записей, прошла в кабинет и сказала, обращаясь к девчонке:

— Мюзетта, я не спрашиваю тебя, как получилось, что я спасла твоего отца, а ты мне так отплатила. Госпожа Леони знала, за какую ниточку дёргать. Ты мечтаешь стать завидной невестой и получить богатое приданое? Вот тебе моё наказание: ты не выйдешь замуж до тех пор, пока не спасёшь из огня троих.

Жерар чуть было не присвистнул, но вовремя сдержался. Прокляла-таки и выбрала ограничивающее условие, напоминающее о деянии. Жестоко, но справедливо.

***

Жерар отвёл Мюзетту в одну из комнат наверху и запер там, не боясь, что она сбежит. На доме такие защитные заклинания наверчены, что ни внутрь пробраться, ни изнутри выбраться. Когда он спустился, Ноэль сунула ему в руки судки с едой и велела отнести арестантке. Сама она её видеть не желала. Он отнёс, а когда вернулся, Ноэль уже накрыла на стол и для них. 

— Не слишком жесткое условие ты поставила? - спросил Жерар, утолив первый голод, - где она троих найдёт, чтобы спасти из огня? Да ещё такая слабая, тощенькая девчонка.

Ноэль скривилась.

— Я же не ставила условием, чтобы это обязательно были люди. Трёх котят вытащит — и будет с неё. Только не сообщай ей об этом, не сбивай судьбу. Если ей суждено снять проклятие, она его снимет.

— Так ли уж она виновата? - снова спросил маг, - Ведь не своей волей, под воздействием пошла…

Нувеллина затрясла головой.

— Даже не говори мне об этом. Вздор! Ведьмино очарование не так уж сильно, каждый вполне может ему воспротивиться. Я не говорю об Эжени, там патологический случай. Но ты сам прекрасно знаешь: если человек любит другую женщину, обычной ведьме его с толку не сбить, тем более перегоревшей. А на представительниц своего пола это очарование действует значительно слабее. Девчонка же даже не задалась вопросом, зачем поджигать мою башню. А ведь она прекрасно знала: я вылечила её отца. Если бы задумалась на мгновение, спросила себя, не погубит ли она этим людей, то легко вышла бы из-под влияния Леони. Но поганка позавидовала сестре, которая выходит замуж, и думала только о том, что с хорошим приданым она найдёт себе жениха получше. Так что не стоит её жалеть, сама виновата. Надеюсь, этот случай научит глупую козу, что за всё приходится платить.

— Муррм, - раздалось из-под стола.

— О, Бати, - обрадовалась Ноэль, - усыпи ты эту дурёху, если она уже поела. Не хочу, чтобы она натворила глупостей, а кто спит, тот не вредит.

С этим решением своей подруги маг был полностью согласен. Он обрадовался, что можно на сегодняшний вечер выбросить из головы этот случай и заняться чем-нибудь более приятным. Например, обнять Нувеллину и утащить её в спальню. Она и сама рада была отвлечься. Хотя… Это сначала она отвлекалась от неприятностей, а потом… Такой страсти Жерар от неё не ожидал. До сих пор в их паре он был тем, кто целует, а Ноэль лишь подставляла щёку, но сегодня, казалось, всё переменилось. Между ними наконец установилось равенство, партнёрство в самом лучшем понимании, когда слова становятся не нужны и сердца бьются в унисон.