Ноэль не отвлеклась, как он сам, наоборот, вернула Жерара к насущному обсуждению.

— То есть, неизвестный путал следы, я правильно поняла?

— Это единственное здравое объяснение, - сказал он.

Она произнесла сурово:

— Ну что ж, примем это за рабочую гипотезу, пока нет данных за то, что это объяснение неверно. Теперь дальше. Ты идёшь на службу?

— У меня нет другого выхода, - ответил Жерар, - если я не буду являться на службу, наместник имеет право поднять вопрос о моём отстранении и служебном расследовании. Я бы, может, и сам уволился, но сейчас это пахнет заключением, из которого я могу и не выйти.

Ведьма допила чай, поднялась, подошла к нему и чмокнула в макушку. Затем сказала:

— Иди. Но только под прикрытием невидимости или на худой конец отвода глаз. Снимешь уже в кабинете. Из здания никуда не выходи, как бы тебя не старались выманить. Я остаюсь тут и буду держать оборону. Заодно покараулю наш платочек: вдруг на нём появится изображение того, кого мы ловим. Жалко, штучка вышла одноразовая. Но у меня есть идея, как сделать её более функциональной. Пока тебя не будет, я над этим поразмыслю. А вечером возвращайся тем же способом. Не поймают, если сам не дашься. У них магов круче тебя всё равно нет, ведьм тем более.

— Думаешь, мы так долго сможем протянуть? - спросил с сомнением Жерар.

Ноэль пожала плечами.

— Год не протянем, а декаду — вполне, даже две при желании, - ответила она, - а больше и не нужно. За это время твоё начальство должно определиться и прислать сюда кого-нибудь. На помощь, конечно, я не рассчитываю…

— Я тоже, - сознался Эстервик, - но всё равно. Лишь бы прислали кого-нибудь с полномочиями, чтобы укоротить здешних придурочных заговорщиков. А то от сестричек возлюбленной его величества и их супругов меня уже трясёт.

***

До управления он добрался без приключений, если не считать широко раскрытого рта у всех, кого он встретил внутри. Его не ждали. Доволен появлением Жерара оказался один Этьен Валадье, у которого с его появлением в Ворселе нашлось нормальное занятие. Он тут же доложил, что арестованная жива и плачет, хочет поесть, попить и умыться.

Жерар возблагодарил судьбу, что Ноэль ошиблась в своём прогнозе и послал стажёра в трактир за едой и всем прочим для Эстеллы. Но когда он решил её снова допросить, то добился ещё меньшего, чем в прошлый раз. Девица решительно ничего не помнила. Да, соглашалась с тем, что работала прислугой в доме мага, её туда хозяйка определила. Варила еду, убиралась, стирала, время от времени спала с хозяином. А что в этом такого? Если поступаешь на работу в дом одинокого холостяка, этого следует ожидать. Для неё, деревенщины, это даже честь.

Вообще-то он был ничего, хороший хозяин. Не бил её и не вырывал волосы, как госпожа графиня.

На вопрос, почему же, если он был таким добрым, она набросилась на него и раскроила ему голову так, что теперь его родная мама не опознает, Эстелла каждый раз начинала плакать и уверять, что ничего такого она не делала. Не могла. Она вообще очень тихая и мирная девушка, послушная.

Про кровавые ритуалы Эстелла тоже ничего не помнила и с изумлением малого ребёнка рассматривала следы на собственном теле, недоумевая, откуда они взялись. То ли на сознании девушки стоял блок, поставленный Клавдием, то ли она от шока повредилась умом, то ли просто хитрила, понять никто не мог. Ведьма могла бы изучить её состояние и, возможно, вскрыть блок на памяти, но привести Ноэль сюда, в управление, да ещё в такой момент было слишком опасно.

Жерар понимал, что спокойно заниматься своими делами ему не дадут, но время до обеда текло без происшествий. Никто не пытался выманить его из управления, не присылала по его душу стражу и даже с разговорами никто не приставал. Благодаря этому он не только потерял время на допросе Эстеллы, но и проверил отчётность сотрудников. Все начали стараться, кроме заместителя и референта. Те, видимо, делали ставку на то, что Жерара скоро уберут и власть снова переменится.

Его это так разозлило, что он составил письма о неполном служебном соответствии, в которых привёл все известные ему факты, приложил в качестве доказательства поданные ими отчёты и послал в столицу. Ему запретили кого-либо увольнять? Пусть сами этим займутся. При этом воспользовался опытом Альбера, не стал обращаться к собственному начальству, а послал сообщение вместе с посылкой в службу собственной безопасности. А что такого? Если в провинции стража не знает, кому подчиняется, это бардак, который необходимо немедленно пресечь, а тех, кто этому способствует, выгнать без права обжалования.

Его самого уволят?

В первый раз с начала своей карьеры Жерар подумал: ну и пусть. Живёт же Ноэль в башне мага и не жалуется. Если его выгонят, они могут поселиться вместе. В башне или в поместье — всё равно. Разводить скот, выращивать цветы, а в свободное от этих занятий время заниматься магической наукой.

Он ничего не понимает в сельском хозяйстве и не привык к деревенской жизни? Ничего, привыкнет и научится. Главное, чтобы в Ворселе воцарился наконец относительный порядок, иначе о спокойной жизни можно только мечтать.

Отослав бумаги через специальный грузовой артефакт, он вызвал к себе Тибо Друана, чтобы заставить его поработать для разнообразия, но того и след давно простыл. Пришлось посадить на его место Валадье и дать одно-единственное задание: никого к нему не пускать. Парень очень старался, буквально ложился костьми, но после обеда к Жерару с извинениями прорвался Рено Бариль, начальник городской стражи. Задержать его без магии не получилось, а применить заклинания к этому человеку Этьен не решился.

Зато Жерар спеленал его на всякий случай коконом, который используют целители для иммобилизации пациента, а затем долго и нудно объяснял в чём Бариль был неправ и почему то, что он сделал — превышение служебных полномочий. Бедняга стал клясться всеми богами, что не подозревал, для чего его вызывает наместник, а потом отказываться было поздно. Затем чуть не со слезами на глазах он стал просить прощения иуверять, что подобное больше не повторится, после чего был отпущен и почти прощён.

Этот визит был, по меркам Жерара, вполне ожидаемым и прошёл нормально. Но он ждал другого. Наместник и граф со своими жёнушками просто обязаны были себя проявить, но вот день на исходе, а от них ни слуху ни духу.

***

Ничего не происходило и это нервировало Жерара больше, чем если бы управление стала осаждать армия.

Чтобы как-то прояснить для себя ситуацию, пришлось вызвать барышню из приёмной и спросить напрямую: не слышала ли она чего, когда ходила обедать? Выбор объекта оказался безупречным. Эту девицу Жерар сразу причислил к типу «робкая сплетница», уж больно напоминала она манерами наперсницу его старшей сестры Арианы. Та точно так же краснела и старалась слиться со стеной, стоило на неё пристально посмотреть, не решалась заговорить, если не обращались к ней лично, вообще прикидывалась мебелью. Жерар всегда диву давался, как и откуда эта тихоня узнаёт всё обо всех. Конечно, интересовали деву только самые знатные семейства Элидианы, но о них она узнавала все подробности ещё до того, как по столице разносились слухи. Что характерно, её сведения всегда отличались точностью и достоверностью, ни разу она не принесла пустой выдумки.

Правда, с ним она никогда не делилась, докладывала новые сведения только своей хозяйке, но Ариана никогда не отказывалась делиться информацией с братцем. Жалко, что последние года два у Жерара не было повода посещать сестру, а то бы он пресёк заговор Гийома на корню и спас семейство от гибели.

Но как бы там ни было, а сидевшая в приёмной куколка действительно оказалась духовной родственницей Арианиной наперсницы. Оказавшись наедине с начальством, она принялась вываливать на него всё, что знала. Для начала вывалила на него кучу нужной для работы управления, но совершенно бесполезной на сегодняшний день информации. В результате Жерар узнал, кто на рынке торгует из-под полы контрабандой, где в городе располагаются подпольные бордели и притоны и кто их держит, какой ювелир честный, а какой не брезгует скупкой краденого и где живёт та ведьма, у которой всегда можно достать запретные зелья и амулеты. Только тему городских властей девица старательно обходила, хотя Жерар не сомневался: знала и о них.