— Неужели не слышишь?

До нее доносились негромкие взрывы и крики, но гостей предупредили, что будет фейерверк, поэтому Анжи не придала этому значения.

— Петарды?

— Господи, Анжи! — раздраженно взорвался Джейк, натягивая сапоги. — Это перестрелка! И если она не входит в программу развлечений, в чем я сомневаюсь, похоже, на ранчо явились незваные гости. А я без оружия… следовало бы не слушать дядюшку и взять револьверы.

Анжи, забыв о чулках и мантилье, вцепилась в него.

— Не оставляй меня здесь!

— Тут ты в большей безопасности, чем в доме. Нападающие первым делом бросятся туда. Сиди тут и не выходи, пока кто-нибудь не придет за тобой, поняла? Не шуми, и никто не узнает, где ты.

— Это индейцы?

— Ружья у всех одинаковы. Пока трудно сказать, — сухо отозвался он, выглядывая наружу.

— Джейк…

Он сжал ее плечи, снова поцеловал, крепко и наспех, и тут же выскочил из беседки, мгновенно растворившись во тьме. Только серебряная тесьма испанского костюма все еще поблескивала во мраке, и Анжи, опустившись на пол, припала глазом к решетке и долго смотрела вслед, пока Джейк не исчез окончательно.

Господи, что же ей делать?

Анжи молилась, чтобы мама и Рита уцелели… Неужели это действительно индейцы? Она вспомнила слышанные рассказы, истории о жесточайших насилиях, убийствах, грабежах и затрепетала от ужаса.

«Нет, — с мрачной решимостью думала она, — нельзя поддаваться этому унизительному, тошнотворному страху, нельзя!»

Но сдержать слово было труднее, чем казалось. Девушка вздрагивала при малейшем шуме и сжималась, заслышав очередные выстрелы и дикие вопли. Живы ли ее родные? Что с мамой? С Бетт и Ритой? О, если бы она только сумела увидеть своими глазами, что происходит, добраться»до дома…

— Анжи!

Девушка встала на четвереньки и снова припала к дырочке. К беседке мчался высокий мужчина… на Джейка не похож. Девушка с бешено бьющимся сердцем вцепилась в решетку, пытаясь увидеть лицо приближавшегося человека.

— Анжи, вы здесь? Ответьте, ради Бога!

Он был уже почти у беседки, когда лунный свет упал на светлые волосы и отразился от медных пуговиц. Темп!

— Я здесь! — всхлипнула девушка, едва не плача от облегчения. Она с трудом поднялась на ноги и, поковыляв к выходу, почти упала в его объятия.

— О да, это я! Темп… все кончено? Они ушли? Что происходит?

Темп, прижав ее к себе, принялся укачивать, как ребенка. Он все еще не успел отдышаться и опомниться, но, очевидно, думал не о себе, а об Анжи.

— Господи, Анжи, я повсюду вас искал! Если бы дон Луис не догадался, где вы можете быть… С вами все в порядке? Какого дьявола вы делаете здесь одна?

Анжи, разумеется, вовсе не собиралась объяснять ему истинную причину, приведшую ее сюда, и поэтому всего лишь покачала головой.

— Пряталась. Кто напал на нас?

— Похоже, это один из тех молниеносных набегов, которыми славятся индейские шайки, и, думаю, они получили по заслугам, — мрачно сообщил Темп. — Ворота были закрыты, а пожары, вызванные зажженными стрелами, тут же были потушены. К сожалению, вряд ли им дали достойный отпор, поскольку почти все мужчины к тому времени были пьяны, но могло быть хуже.

— А мама? Бетт и Рита? Что с ними?

— Они находились почти у дома и успели благополучно туда добраться. Рад, что у вас хватило присутствия духа остаться тут. Кто знает, что вышло бы, попытайся вы пробраться назад. Часть негодяев перебрались через стены и успели похитить несколько человек, прежде чем их заметили и подстрелили. К сожалению, невозможно расставить стражу по всем стенам, и я удивлен, что дон Луис не удвоил количество часовых. Вероятно, посчитал, что индейцы не посмеют напасть в присутствии стольких людей.

— Видимо, он ошибался.

— Верно, — выдохнул Темп, легонько прижав ее к себе. — Пойдемте. Пора возвращаться. В доме безопаснее, чем здесь.

Анжи, все еще вздрагивая, взяла его под руку, и они отправились назад, стараясь держаться в тени.

Как только они ступили на изразцовую дорожку, ведущую к фонтану, сзади внезапно послышался шум, и Темп быстро обернулся, одновременно поднимая револьвер и отталкивая Анжи к стене. Раздался противный тупой стук, кто-то вскрикнул, и Анжи не веря глазам с ужасом увидела, как Темп медленно валится на землю. Из груди торчала стрела. Револьвер покатился к ногам Анжи. Девушка на четвереньках подползла к лейтенанту.

— Темп… о Боже, Темп, ты можешь говорить? О, пожалуйста, не умирай, пожалуйста…

Она скорчилась рядом с ним, схватилась за древко стрелы, потянула и услышала душераздирающий стон. Какое счастье! Значит, он не погиб!

— Лежи спокойно, Темп, я побегу за помощью.

Он попытался приподняться, удержать Анжи, но та толкнула его назад, задев при этом револьвер. Пальцы ее машинально сжали рукоять.

— Анжи… — прохрипел он, и девушка нагнулась было ближе, пытаясь прислушаться, но тут сзади что-то зашуршало.

Анжи повернула голову, истерически вскрикнула при виде выросшей сзади тени и не задумываясь выстрелила. Пронзительный вопль разорвал ночь, и другой человек немедленно набросился на нее и выбил оружие. Револьвер закувыркался по песку, и девушка принялась отбиваться что было сил. Неизвестные перебрасывались гортанными фразами и резкими междометиями, и силы были явно неравны, но Анжи продолжала брыкаться и царапаться, хотя ноги путались в длинных складках юбки.

Паника туманила голову. Ее наверняка убьют и бросят труп рядом с несчастным Темпом.

Ее руки скользили по скользкой от жира коже, в нос бил неприятный запах, а перед ней маячило грубо раскрашенное лицо.

Индеец отстранился и ударил ее по лицу так сильно, что голова бессильно дернулась. Кажется, кто-то поднял ее… ужасно тошнит… несут куда-то…

Она смутно поняла, что ее перебрасывают через стену и кто-то другой подхватывает ее.

Потом была долгая тряска на несущейся куда-то лошади, и она лежит на седле лицом вниз, так что ошметки грязи и травинки летят в глаза… Как противно пахнет сыромятной кожей… Всему конец…

Голоса то появлялись, то пропадали. Смех, звучавший совсем рядом, перебивался тихими женскими причитаниями и плачем, сверлившим уши. Джейк попытался открыть глаза. Ощущение было такое, словно его огрели томагавком по голове. Морщась от тупой боли, он пытался вспомнить, что произошло.

Внезапно воспоминания обрушились на него водопадом ужаса, и он, судорожно дернувшись, открыл глаза и попытался сфокусировать взгляд на ближайшей к нему персоне. По щекам Риты катились слезы, блестевшие в свете фонаря крошечными бриллиантами.

— Как ты, Джейк? — с беспокойством осведомилась она. Он застонал и попытался сесть, перевернувшись сначала на бок и схватившись за спинку деревянной скамьи, куда его кто-то положил.

— Плохо. Терпеть не могу, когда в меня стреляют, — пробурчал он, взглянув на дядю, стоявшего на другом конце комнаты. Глаза дона Луиса напоминали непрозрачные камешки. — Особенно когда стреляют свои.

— Неприятная ошибка, Диего, — заверил дон Луис с некоторым нетерпением. — В такой суматохе несложно послать пулю в друга. Но ты цел и невредим, если не считать ссадины на лбу.

— Будь эта ссадина чуть пониже, меня бы завтра хоронили.

Джейк неуклюже поднялся на ноги, пошатнулся, но сумел сохранить равновесие и, оглядевшись, спросил:

— Где Анжи?

Дрожащие губы и пепельное лицо Риты лучше всяких слов говорили о случившейся беде, и Джейк так свирепо надвинулся на дядю, что тот даже попятился.

— Клянусь Богом, если хоть волос упадет с ее головы, кое-кто заплатит полной мерой! Где она?!

— Боюсь, исчезла. Диего, говори потише, ни к чему еще больше расстраивать ее мать. Сам видишь, что с ней творится. Разве можно спокойно слышать, что твоя дочь похищена?

Миньон полулежала в кресле. Несколько дам хлопотали вокруг нее, утешая и поднося воду. Бетт принесла чашку с успокоительным настоем и дрожащей рукой протянула госпоже.