Он торопливо шагал в направлении лестницы — там, он знал, будет безопасно, — но вдруг остановился на полном ходу и уставился на стену. Прямо перед ним висел огромный плакат, которого он раньше не заметил. На плакате красовался Дед Мороз с белой бородой, в длинном красном кафтане — он сидел верхом, только не на лошади, а на ракете. Впрочем, заинтересовала Паддингтона даже не картинка, а надпись под ней.

Вот какая была надпись:

А под надписью была жирная красная стрелочка, украшенная остролистом, — она указывала на дверь, перед которой стояло несколько человек.

Паддингтон призадумался, но ненадолго. Десять пенсов за полёт на Луну казалось совсем недорого — ведь миссис Браун заплатила почти столько же за три их билета на автобус, только там никому не давали никаких подарков.

Хотя он и обещал миссис Браун и миссис Бёрд никуда не уходить из отдела распродаж, он не сомневался, что они не рассердятся, если он быстренько слетает на Луну. В этот момент двери открылись, и всё решилось само собой — его просто подхватила и понесла толпа; все пихались и толкались, пытаясь попасть в ракету. Посадка произошла так быстро, что Паддингтон едва успел сунуть свой десятипенсовик дяденьке в форме, и тут же двери за ним захлопнулись.

— Спасибо большое! — поблагодарил его дяденька и даже успел приложить палец к козырьку, пока медвежонка проносило мимо. — Счастливого вам Рождества!

Паддингтон попробовал в ответ приподнять шляпу, но к этому моменту его уже так плотно притиснули к стенке, что он и дышал-то с трудом, а лапами и вовсе не мог пошевелить. Его так крепко сдавили со всех сторон, что уже через пару секунд он решил твёрдо и окончательно: летать на ракетах ему не нравится. Во-первых, ракета всё время останавливалась, во-вторых, в такой давке ничего не удавалось разглядеть. А когда они наконец добрались до верхней точки, внутрь набились какие-то другие люди — Паддингтон так и не сумел вылезти — и ракета устремилась вниз, а он даже одним глазком не успел взглянуть на Деда Мороза.

Словом, Паддингтон совсем не расстроился, когда дяденька в форме объявил, что они вернулись в отдел распродаж и пора выходить.

— А можно мне теперь, пожалуйста, подарок? — попросил он, выкарабкиваясь наружу вслед за другими пассажирами.

— Подарок? — удивился дяденька в форме. — Какой ещё подарок?

Паддингтон смерил его суровым взглядом.

— Тот, про который говорится в объявлении, — пояснил он.

Дяденька озадаченно почесал в затылке, а потом заметил, что медвежонок указывает на плакат, и лицо его прояснилось.

— А, так к Деду Морозу — это на четвёртый этаж! — сказал он. — Мы тут никому не дарим подарков. Это лифт, а не ракета.

— Что? — воскликнул медвежонок, чуть не упав от изумления. — Это лифт! Но я же дал вам десять пенсов!

— Верно, дали, сэр, — жизнерадостно подтвердил дяденька. — Спасибо вам огромное. Нечасто нам, лифтёрам, дают чаевые к Рождеству.

— Чаевые к Рождеству? — повторил Паддингтон, всё шире открывая глаза.

— Очень тронут вашей заботой, — продолжал лифтёр. — А теперь прошу меня извинить, меня там люди ждут.

С этими словами он захлопнул двери, а Паддингтон остался стоять на месте, будто превратился в статую. Так он и стоял неподвижно, когда к нему подбежали миссис Браун и миссис Бёрд, а с ними — важного вида дяденька в полосатых брюках.

— Господи, на Луну ты, что ли, улетел? — воскликнула миссис Бёрд. — Мы тебя где только не искали!

— С тобой всё в порядке? — допытывалась миссис Браун. — У тебя вид какой-то встрёпанный.

— Всё в порядке, миссис Браун, — успокоил её медвежонок, постепенно приходя в себя. — А на Луну я и правда улетел, вернее, не улетел, но думал, что улетел, и это стоило целых десять пенсов.

Больше Паддингтон ничего не успел объяснить, потому что к нему подскочил дяденька в полосатых брюках и крепко стиснул его переднюю лапу.

— Глубокоуважаемый медведь! — воскликнул он. — Я директор этого отдела. Позвольте поблагодарить вас за то, что вы для нас сделали.

— Не за что, — удивлённо откликнулся Паддингтон и вежливо приподнял шляпу.

— Беспригарные сковородки никогда не пользовались у нас особым успехом, — поведал дяденька, оборачиваясь к миссис Браун. — Что же до пятновыводителя… а теперь вы только посмотрите! — Он махнул рукой в ту сторону, где вдали маячили две огромные толпы. — От покупателей отбоя нет! После того как наш косолапый друг продемонстрировал сковородку в действии, продавец просто не успевает их заворачивать. А потом другой наш сотрудник вывел с одежды пострадавших посетителей все пятна от блинов, и теперь у него бутылки прямо из рук вырывают. Пятновыводитель, который справился с пятнами от медвежьих блинов и не испортил при этом ткань, чего-нибудь да стоит!

— Скажите, пожалуйста, как бы мы могли вас отблагодарить? — продолжал дяденька, оборачиваясь к медвежонку.

Паддингтон немного подумал.

— Я вообще-то пришёл за подарками к Рождеству, — объяснил он, — только я пока не знаю, что бы такое купить. Мне очень плохо видно — прилавки для медведей слишком высокие.

— В таком случае, — решил директор отдела, щелчком пальцев подзывая одну из продавщиц, — мы приставим к вам на весь оставшийся день одну из наших специально обученных сотрудниц. Она с удовольствием поможет вам сделать правильный выбор.

— Спасибо большое, — от души поблагодарил медвежонок.

Он так до конца и не понял, что произошло, но одно было точно: если тебе помогает человек с таким громким званием — Специально Обученная Сотрудница, — можно накупить самых замечательных рождественских подарков.

Нагибаясь за своей хозяйственной сумкой, миссис Браун поймала взгляд миссис Бёрд.

— Хотела бы я знать, как Паддингтону всегда удаётся выйти сухим из воды, — сказала она.

— Чтобы это понять, надо самому быть медведем, — мудро рассудила миссис Бёрд. — Ну а медведи попросту не задаются такими вопросами. Они думают о куда более важных вещах.

Паддингтон и рождественская пантомима [71]

— Гарольд Прайс? — удивилась миссис Браун. — Хочет меня видеть? Постойте, я, по-моему, не знаю никакого Гарольда Прайса. Или знаю?

— Это молодой человек, который работает в большом гастрономе на рынке, — напомнила миссис Бёрд. — Говорит, что пришёл по делу, что-то такое связанное с их любительским театром.

— Тогда попросите его войти, — сказала миссис Браун.

После пояснения миссис Бёрд она вспомнила, хотя и смутно, этого Гарольда Прайса. Он был юнцом с довольно прыщавой физиономией, который работал в отделе джемов и варенья. Чего ей никак не удавалось себе представить — так это какое он может иметь отношение к театру, пусть даже и любительскому.

— Простите, что побеспокоил, — извинился Гарольд Прайс, когда миссис Бёрд ввела его в столовую. — Полагаю, вы знаете, что в соседнем клубе, тут прямо за углом, проходит фестиваль самодеятельных театров?

— Вы хотите, чтобы я купила билеты? — Миссис Браун потянулась за своей сумочкой.

Мистер Прайс неловко переступил с ноги на ногу.

— Ну… э-э… скорее, нет, — сказал он. — Видите ли, в последний вечер — то есть завтра — мы должны представить свой спектакль, но в самый ответственный момент нас подвёл коллега, отвечавший за шумовые эффекты. Мне сказали, что тут проживает юный мистер Браун, который очень любит подобные вещи. Правда, я забыл, как его зовут.

— Джонатан? — подсказала миссис Браун.

Мистер Прайс покачал головой.

— Нет, не Джонатан. Какое-то смешное имя. Он ещё недавно по телевизору выступал.

— Может быть, Паддингтон? — нашлась миссис Бёрд.