Бегло окинул взглядом лагерь и разочарованно выдохнул. Не вывезу. Еще по меньшей мере двести рыл придется положить, чтобы вычистить этот рассадник нечисти. А у меня осталось всего шесть разрывных и девять оглушающих. Плоховато подготовился.

Пока я думал что же делать, противник сделал свой ход. Мой, теперь уже точно, кровный и самый заклятый враг, начал подходить у пленникам, сворачивая каждому по очереди шею. Всё вокруг затихло, и только изредка я слышал хруст костей его жертв, и нарастающий шум в ушах.

Хладнокровно убив восемь людей, он остановился около девушки лет восемнадцати, что от страха забыла как дышать, и сейчас стояла не шевелясь. Я узнал ее, это она поцеловала меня в щеку тогда за тысячу пешек.

— Олег, у тебя два варианта! — проорал он, глядя в мою сторону. — Или ты прямо сейчас выходишь и сдаешься, — он на пару секунд замолк, давая мне возможность самостоятельно додумать что будет в противном случае, — Или я убью всех твоих людей! — последнюю фразу он проревел, будто зверь. Да он и есть зверь. Животное. Сраная макака и то больше уважения заслуживает.

Вот и что делать? Если сдамся, меня совершенно точно убьют, и не факт, что сохранят жизни моим людям. Продолжить обстрел? Закидать светошумовыми? Но я как минимум не вижу ни Игоря, ни Жака, их держат отдельно, либо давно убили. Да и смысл, всех противников не осилю, и шансов у моих людей тогда точно не останется. Эх, сейчас бы "батарейку" со смертью, может быть так удалось бы спасти людей по максимуму. Остальное ничем не поможет.

Может он просто блефует, и если я сбегу, он не станет всех убивать? Да, искалечит, но и без ноги можно жить. Сделаю всем протезы, а может и смогу конечности восстановить, все-таки при помощи энергии Духа можно творить поистине чудесные и, казалось бы, невозможные вещи.

Надо уходить, других вариантов не вижу. И обязательно в скором времени вернуться, но уже подготовленным. Развернулся, и что есть духу припустил вглубь рощицы. Отбежав метров на двести услышал отчетливый хруст шейных позвонков за спиной. Из под земли достану, и в нее же сам лично по частям закопаю. Обещаю.

Не знаю точно, сколько бы я еще так бежал, но меня окликнул из темноты знакомый голос. Можно сказать, очнувшись, остановился. Оглядевшись, понял, что добрался аж до владений Анастаса, так погрузился в свои мысли, что пробежал порядка тридцати километров.

Окликнул меня все тот же дед, которому я сегодня должен был продать хлеб.

— Ты чего это без быка? — спросил он, как только я отдышался. — и не вижу повозки с хлебом. Что-то случилось?

— Да, случилось. В ближайшее время хлеба не будет. — Вспомнил, что хотел расспросить его по поводу лазутчика, которого Жак недавно насадил на рога, но сейчас не время разбираться. Открыл, было, рот, чтобы предупредить, что за мной может быть хвост, но промолчал. Сами не маленькие, разберутся, а если предупрежу, будут меня винить в стычке с бандитами.

— Когда примерно, не скажешь?

— Нет. Сам сюда приду, а может и к вам в лагерь загляну, посмотрим… — помолчав с секунду, решил все-таки попытать счастья. — На мою ферму бандиты напали, могу предложить бартер. Вы мне поможете освободить моих людей, а взамен я бесплатно буду поставлять еду для вашего лагеря весь следующий год. — Глаза деда сузились, и он едва заметно улыбнулся.

— Надо сначала понять, что за бандиты. Покажешь, где твоя ферма? — Все-таки пришлось вернуться к разговору о лазутчике.

— Это ваш разведчик терся на моей территории? — Задал вопрос в лоб, применив Исследование. Сука! Их это был разведчик. Классный денек, судя по лицу дедка, я только что нажил еще одного врага.

— Нет, не наш… — скрипнув зубами процедил он, — А что вы с ним, если не секрет, сделали?

— Нет, конечно не секрет. Убили… Случайно. — По глазам вижу, и без исследования, что мне кранты.

Не став дожидаться его реакции, припустил что есть духу в город.

Преследования не заметил, но лучше не останавливаться и по максимуму путать следы. Забегу ка еще к Велу, пусть там меня, если что, ищут.

До поселения добрался очень даже быстро, и, прямо с разбега, забрался на стену. Встретили меня двое агрессивно настроенных часовых, с выставленными перед собой копьями, а через минуту подтянулось еще двадцать бойцов. Я поднял руки и попросил позвать Вела.

Он пришел, но узнал меня не сразу, а потому сначала выказывал недовольство тем, что его разбудили из за какого-то залетного придурка.

— Это я. Кукурузу вам возил, помнишь? — В свете костра заметил как он удивился. Вел тут же разогнал своих бойцов, и подошел ко мне.

— Ты чего такой помятый? И где Жак? — начал было он спрашивать, а потом нахмурился. — И с какой целью вот так посреди ночи пришел к нам? — видимо начал догадываться что за мной может быть хвост.

— Зашел купить у вас еды и попроситься переночевать. Не забесплатно, конечно.

— За тобой кто-то гонится? — проигнорировал он мой вопрос, и, нахмурившись еще сильнее, продолжил, — И ты решил здесь спрятаться, подставив нас под удар?

— Нет, что ты! — На самом деле да, но не буду же я ему об этом говорить. — Подрался немного с бандитами, да и они почти в пятидесяти километрах отсюда!

— Тебе лучше уйти, и прямо сейчас.

Я изучил его мимику, мельком глянул на руку, что медленно тянулась к ножу, и понял, что он не шутит. А жрать то хочется… Плевать, что-нибудь придумаю.

Покинул ставший негостеприимным лагерь без тени обиды и злобы. Их можно понять, все-таки мы не друзья, и они мне ничего не должны. Но и скидок от меня они больше не получат.

Что-ж пойду искать себе временное пристанище в городе, поправлю здоровье, а там что-нибудь придумаю. Нужно очень быстро стать в разы сильнее, и для этого мне необходимо золото. Эх, долго откладывал поход в ювелирку, ну вот, сейчас самое время, вот только уже рассвет, а в животе пусто, да и спать ужасно хочется.

Пошел в сторону центра, и уже часа через три подобрал себе уютный подвал, под обугленным, но с виду прочным древним зданием. Зайдя внутрь, улегся прямо на бетонный пол, потратил всю доступную мне жизнь, и провалился в сон…

***

Мужчина шел по пустынным улицам разрушенного мегаполиса. На улице было пасмурно и уже смеркалось. Легкий ветер едва заметно колыхал обгоревшие ветви редких деревьев, и поднимал с дороги и тротуара пыль и пепел.

Вид у мужчины был пугающий, некогда ранее серый городской камуфляжный костюм сейчас был разорван в клочья и пропитан бурой, давно засохшей кровью. Он шел неспеша, внимательно разглядывая некогда светящиеся и яркие, но теперь блеклые и невзрачные вывески магазинов.

Резко остановился напротив полностью разрушенного антикварного магазина. Видимо, в здании во время пожара что-то сильно взорвалось, вынеся кирпичную кладку несущей стены, вместе со всем содержимым магазина. Но не эта картина заставила его остановиться. Среди прочего хлама, пепла и брызг крови, на земле стояла шахматная фигура, черная пешка, рядом с лежащей белой.

Мужчина рассмеялся, и что есть силы пнул по стоящей шахматной фигуре, затем наклонился и бережно взял в руку белую пешку, продолжив свой путь уже с безумной улыбкой на лице.