Когда разгрузка была завершена, то большая часть специй поступила во дворец Заморина, а меньшая появилась на рынке, по совершенно заоблачным ценам. Арабы ходили кусали локти, а я, ещё успел нагреть на этом руки, выставив часть уже своего груза по чуть меньшей цене, по которой продавал индус, и всё опять было мгновенно раскуплено, пополняя мой карман. Он правда был немного возмущён таким фактом, он то считал, что я продал ему всё, но пришлось его огорчить, что такого уговора не было, и я ему продал только что считал избыточным.

Странно было конечно осознавать, что за пару часов на рынке, я заработал на этих спекуляциях больше, чем на продаже всего товара майя. Меня это определённо смущало, и я даже старался не думать, по какой цене буду продавать ваниль и перец чили в Европе, рассчитывая, что Франческо поможет мне в этом.

***

Как меня предупреждали утром, вечером от Заморина прибыл паланкин, и я отправился на встречу с ним, лишь с ближайшим кругом офицеров. Бедняка капитан конечно же хоть и входил в их число, но остался на борту, поскольку его главным делом было — обеспечивать безопасность корабля. На входе во дворец нас никто не обыскивал, девушек не предоставляли, так что я понял, что визит и правда частный, из-за отсутствия ажиотажа на входе. Гвардейцы открыли ворота только для нас и никого более. Один из визирей Заморина встретил нас и в его сопровождении мы прошли внутрь его личных покоев. Вот тут уже офицеров разобрали девушки, усадив их за стол, наливая и обсуживая, а я удостоился чести сесть за один стол с самим правителем, где мы находились с ним только вдвоём.

— Ты обещал угостить, чем-то необычным, — с лёгкой улыбкой поприветствовал он меня, показывая присаживаться напротив, — я люблю находить новые вкусы.

— Разобрались с моими подсказками в семенах, великий Заморин? — я склонил голову, спрашивая главное.

— Да, после ужина я бы хотел, чтобы ты взглянул на посадки своими глазами, сказав, всё ли мои слуги сделали верно.

— Конечно, — кивнул я, показывая рукой, и слуги принесли мой мешок.

— Я не стал готовить сам, поскольку это было бы оскорблением для вашего желудка, — улыбнулся я, — можете позвать вашего повара? Я с помощью новых продуктов, подскажу ему, как можно привычные вам блюда разнообразить и даже изменить вкус.

Правитель Каликута тут же живо этим заинтересовался и когда нужный человек явился, низко кланяясь, то я стал выкладывать подписанные мешочки и объяснять ему, что и как нужно класть, в какие местные блюда. Он внимательно слушал, запоминал и когда я закончил, низко поклонился, сказав, что понял.

Мы стали ожидать новой готовки, я попросил его для скорости делать маленькие порции блюд, а тем временем развлекал Заморина рассказами о путешествии, вызывая у него очень эмоциональные реакции на новые сведения о мире. Он удивлялся, качал головой и просил остаться у них подольше, чтобы его летописцы могли всё записать подробнее со слов такого невероятного путешественника, как я. Пришлось извиниться и объяснить, что нас ждёт впереди дальняя дорога, поэтому каждый день на счету, а здесь я задержался, только потому, что это попросил он лично. Заморин польщёно покивал головой, но разговоры о том, чтобы задержаться в Каликуте завершил, тем более что вскоре, повар лично стал приносить по две порции блюд, который он приготовил по моим объяснениям.

— Давайте начнём с картошки с мясом, без и с заправкой из острого перца чили, — предложил я, пробуя первый сам, — конечно это сушеный вариант инков и со свежими клубнями будет ещё вкуснее, но для понятия вкуса, я думаю они пойдут.

Вкус приправленной мясной подливки был остр и приятен из-за острого перца, а варёный картофель придавал блюду тот домашний вкус, который в этом времени я смог почувствовать только побывав в гостях у Джона. И пусть золота я там не нашёл, но нисколько не жалел, что сделал крюк в Перу. Знакомство с этим человеком, а также десяток различных сортов картофеля и помидоров, что они успели окультурить, я бережно взял с собой.

— Язык приятно жжёт! — воскликнул тем временем Заморин, щёлкая пальцами, чтобы ему принесли воду.

— Лучше всё же молоко, — предложил я, — вода не сильно поможет.

Он протестировал так, и так, подтвердив правоту моих слов.

Далее пошли киноа-кукурузные лепёшки, которые если бы ему не сказали, из чего они изготовлены, он бы не отличил от пшеничных. Что его весьма удивило. Потом за ними последовали две булочки, приправленные на последнем этапе ванилью, чтобы она не свернулась, и запивали мы всё это дело горячим шоколадом, с молоком. Наконец-то я в Каликуте, стал заправлять шоколад не водой, а настоящим коровьим молоком! Жаль, что дальше в пути, придётся довольствоваться по-прежнему водой.

— Это. Просто. Божественно! — по слогам сказал он, попробовав булочку с горячим шоколадом, — этот вкус стоит всех денег мира Витале!

Он зажмурился, но затем открыл глаза, внимательно посмотрев на меня.

— И это всё вырастет из того, что мы посадили?

— Нет великий Заморин, — честно ответил я, — ваниль и какао-бобы не вырастут в Индии, поэтому я даже не пытался брать с собой эти ростки. К моему большому сожалению, они растут только там, иначе я бы конечно попытался вывезти их в Европу.

— Откуда у тебя такая уверенность? — удивился он, — ведь можно было хотя бы попробовать!

«Упс, — я понял, что он подловил меня».

— Хорошо, объясню подробнее, — тяжело вздохнул я, — я достаточно долгое время наблюдал где они растут, на чём, поскольку ваниль — это например не самостоятельное растение, а орхидея-паразит, растущая по сути только на одном виде дереве-хозяине, также пыльцу с них я заметил переносит только конкретный вид пчёл, имеющих уникальное строение рта. Так что кто будет оплодотворять их в другом месте, я не смог понять, поэтому, да и по части других наблюдений сделал вывод о том, что нужно больше знаний об этих растениях, для того чтобы они прижились в другом месте. Это точно вопрос не пяти или даже десяти лет, которых у меня не было на изучение местной флоры и фауны.

Заморин слушал внимательно, где-то удивлённо расширял глаза, и даже подозвал к себе одного из визирей, который что-то ему нашёптывал, вовремя моего рассказа. Он тоже казался крайне удивлённым на вид.

— Мой советник, поражён твоими знаниями, — подтвердил правитель мои наблюдения, — всё, о чём ты сейчас нам поведал, крайне интересно и необычно. Большую часть слов мы не поняли и вовсе, хотя то, как ты легко и привычно это говоришь, высказывает в тебе человека очень учёного и мудрого!

— В детстве, у меня был учитель, один знаменитый врач-китаец, — я низко поклонился, благодаря за его похвалу, — он многое мне поведал, ну и конечно, за столько путешествий, я тоже кое-чему научился. Не всё же мне мечом махать.

— Да, китайцы, настоящие кудесники всего того, что касается медицины и трав, — на их лице проступило понимание, откуда появились мои знания, это им было понятно. В этой части мира можно было в любой непонятной ситуации говорить, что узнал у китайцев и это легко проходило проверку, поскольку империя Сун и правда намного опередила своё время в развитии.

Он покивал головой и с сожалением сказал.

— Мне крайне жаль, что ты так быстро нас покидаешь, я считаю, что мы могли бы ещё о многом поговорить, поскольку ты раскрылся для меня с новой, необычной стороны. Не только как храбрый и отважный мореплаватель, что в общем-то привычно видеть среди купцов, которые прибывают к нам, но и своим необычным взглядом на мир.

Я снова низко поклонился, удивляясь, почему меня хвалят сегодня второй раз за вечер.

— К сожалению, я два года не был дома и если бог даст, обратный путь не станет очередным испытанием корабля и наших возможностей.

— Кстати о вере, — он погладил подбородок, — последнее время меня сильно беспокоит растущее количество христиан на моих землях. Как мне сказали, именно ты послужил катализатором того, чтобы эта вера пришла в страну.