Я разжал пальцы с проводом и спустя полторы секунды ощутил, как через меня проходит огромное напряжение. Тварь тоже тряслась и хрипела, мы почти одновременно упали в воду. От нее шел пар, я чувствовал, что скоро будет готов суп из меня пополам с навьей. Вдруг, конвульсии прекратились.

Я поднялся, хотя это было довольно тяжело. Похоже, водичка испарилась. Пахло вареным мясом. Тварь не подавала признаков активности, но на всякий случай я срубил ей голову и направился в ангар, проведать напарника. Ошпарило меня, наверное, будь здоров.

Если б не отключка боли, загнуться мне от болевого шока, уже в который раз. Он дышал, но был в ужасном состоянии: куча вывихов, возможно перелом. Сейчас его лучше не трогать.

Пошел искать что-нибудь для него. Минут через десять откопал медбокс. Ввел Мишке обезболивающее, а себе заветный «Антирадол», затем аккуратно вправил напарнику все, что смог.

Немного перекусил консервами, которые нашел в одном из ящиков. Мишка начал приходить в себя, затем сел, облокотившись на ящики, потребовал еще обезболивающего. Что ж мне не жалко, главное хуже не сделать.

— Идти сможешь? — Он попробовал подняться. Удалось, но шатает изрядно.

— Нет, но придется. — Мда, Далеко же мы так уйдем.

Кое-как мы вышли из склада. Тут же послышались хриплое рычание и топот множества ног. Навьи. Не много, очень много, выражаясь цензурным языком. Высыпали как из ведра. Со всех щелей лезут.

Мы в два ствола (даже в таком состоянии Мишка стреляет лучше меня) начали заведомо провальную попытку отстрела местных, поскольку отступать некуда, да и смысла нет. Они везде догонят. Хорошо хоть в ответ не стреляют. Тем не менее, расстрел первых рядов малость задержал тех, что позади.

Израсходовав боезапас, я достал топор, врубил ЯБ и полетел в самую кучу тварей. Меня бы уже смяли, но в такой толкучке они мешали друг другу, позволяя мне снизить плотность их рядов. Багровая пелена стала плотнее обычного и заслонила мир от меня так, что теперь я различал лишь темные фигуры и отблески моего топора. Я погрузился в экстаз: хотелось петь, танцевать, радоваться.

Ощущение тела пропало, лишь усилием воли направлял свой верный топор, стирая с полотна мироздания темные пятна, которые считал лишними. Вдруг, эта эйфория резко прекратилась, пелена стала привычно полупрозрачной. Заряд дроби прилетел прямо в живот (все-таки есть у них огнестрел), но металлические пули не причинили особого вреда, будет лишь синяк. Надолго меня так не хватит.

Надо что-то делать. Мой организм уже впал в предобморочное состояние, пелена полностью сменилась мутным видом окружающего мира. Но в этот раз вырубиться мне не дали. Я услышал рев мотора совсем рядом.

Почти сразу у тварей начали появляться пулевые отверстия и те начали падать, причем, выстрелов я не слышал. Расталкивая навий, мимо меня пролетел УАЗик с чем-то вроде пулемета на крыше, за которым стояла фигура, замотанная в черное тряпье.

Машина подъехала к Мишке, тот в нее запрыгнул, затем встала рядом со мной, и я повторил движение напарника.

Помимо Мишки в машине были еще двое: парень за рулем, рядом пулеметчик, замотанный в черные тряпки. Парню 25 не больше, одет в легкую ветровку и шорты. Паренек весьма худенький, светлые волосы свисают до плеч, глаза голубоватые, с серым отливом. Злоупотребляет курением непонятных веществ, причем, прямо сейчас.

— Фаза — парень протянул мне руку. — Рад познакомится снова. Если что, я и есть тот пассажир, за которым вы прибыли.

— Волчара — я пожал протянутую руку.

— Только пену с хари лучше сотри. — Я утёрся. Неужели, я при каждом использовании ЯБ буду так слюни распускать?

Тут стрелок снял тряпку с лица. Мне стоило больших трудов не убить его на месте. Руна, сволочь. Чуть не угробил, гад.

— Попрошу выбирать выражения, — ага, конечно, сейчас выберу, поувесистей. даже замахнулся.

«Тебя еще раз успокоить?»

«Пошел ты».

«То-то мне».

— Не ссорьтесь, мальчики — встрял Фаза, видимо, догадался что происходит.

— А я что? Я то, как раз и ничего — сказал Руна.

Я молча сидел и пытался врубиться в происходящее. Три человека знают меня, но я их не помню. Ни один из них не собирается мне что-либо рассказывать о том кто я. Мне это конкретно не нравится, и я, пока что, не знаю, как изменить ситуацию.

«Лучше не знай, в свое время сам вспомнишь».

Я без каких-либо мыслей врезал Руне по щам. Тот невозмутимо утерся.

— Хорош сраться — это уже Мишка. Хотел дать мне подзатыльник, но скорчил гримасу боли и передумал. Неслабо же ему досталось. Странно, почему еще жив.

— Любит он меня, что ж поделаешь. — Сказал телепат, от чего Фаза заржал.

— Ты б дул меньше, да за дорогой смотрел. — Укоризненно сказал Мишка.

— Да, конечно, как скажешь, мам. — Затем он достал очередную самокрутку и протянул мне — Будешь?

— Спасибо, я еще пожить хочу.

— Как знаешь. — Хмыкнул он и закурил сам.

По пути мы то и дело сбивали навий. Скорость была приличная, иначе нас бы догнали. Вскоре, мы выехали из города и погнали по шоссе. Я решил воспользоваться случаем и задремал…

Меня растолкал Мишка, сунув под нос разогретый паек. Как знал, что мне нужно.

«Естественно, каждый раз как топором помашешь спать валишься, а потом жрешь больше Мишки».

Ладно, по крайней мере, Руна начал транслировать хоть что-то полезное.

Мы стояли на обочине. Проехали, похоже, где-то часов пять, судя по по тому, что стемнело.

Руна стоял неподалеку, любуясь звездами, Фаза дрых прямо в водительском кресле. Поев, я вышел размяться — все тело затекло, пока ехали. Пробежался метров сто вперед по дороге, затем обратно. Хорошо, что мой организм восстанавливается очень быстро.

Берсерк, что еще добавить? Отработал связку ударов по воздуху, тело слегка болело (конечно, чуть не сварился заживо), но это было вполне терпимо. Мишка не вмешивался в мои занятия, видимо, я и раньше так делал. Похоже, что ему стало значительно лучше, а может просто обожрался анальгина.

— Что это за тварь была? — мало ли, Мишка может знать.

— Я увидел мельком, не могу сказать.

«Постарайся представить ее как можно живей. Желательно поподробней о ее свойствах.»

Я выполнил просьбу. Через полминуты пришел ответ.

«Очень старая навья. Они со временем меняются еще сильнее, одни качества повышаются в ущерб другим. Эта, например, стала сильнее, пулями не пробивалась, но разучилась бегать. Ты грамотно ее шокернул, только Фазе не говори, он у нас электрик. Не дай бог узнает, что это ты проводку еб… повредил, у него крыша может еще сильнее съехать, хотя по мне, так некуда уже».

Примерно ясно, наткнулся на одну из самых опасных особей сего прекрасного вида. А дядька начинает меня радовать, инфу важную подает. Того гляди и пропадет мое желание засолить его заживо. Отделается парочкой лещей.

Тут Фаза заворочался, наверное, приснилось что-то нехорошее. Мишка разлегся на задних сиденьях, Руна пока продолжал втыкать звезды, а мне не спалось, поэтому я нес дежурство, минут через десять, даже Руна спать улегся, устроившись на край сиденья рядом с Мишкой, а я не мог.

До самого утра ничего не происходило. К шести утра Фаза выспался, и мы поехали дальше. Пока я дежурил, успел почистить оба автомата и заначил себе немного боеприпасов. Пока что, жизнь налаживается. К полудню Фаза потребовал его подменить, ссылаясь на усталость.

Пришлось лезть за руль. Руна заделался навигатором, Мишка все еще дрых. Я гнал почти на полной скорости, просто так захотелось.

Руна начал квасить. И откуда у него пузырь с этой дрянью?

— С собой ухватил еще из Города.

— Алкаш.

— Небольшие дозы алкоголя полезны для телепатов.

— А ты уже бухаешь по-черному.

— Ну, это да.

Говорить больше не о чем, прописать дежурный по щам неудобно, за рулем как-никак.

— Нет, ну точно влюбился! — сказал Руна. Я все же извернулся и треснул ему подлещика — Спасибо, я тоже тебя люблю, хоть ты и педераст.