— А что за чертовщина? — спросил Медведь.

— Охотники говорят, тигр там живет.

— Ну и что? Тут тигры везде живут! — возразил Медведь.

— Это непростой тигр! — хмуро пробурчал егерь. — Это бессмертный тигр! Он охраняет ту замлю от чужаков. Говорят, — он понизил голос, — в него вселилась душа старого шамана — того племени.

— Это как? — удивился старый академик.

— А так! Сколько в природе живет тигр?

— В зоопарке — до двадцати-двадцати пяти лет, — уверенно ответил дедушка Кати.

— Правильно! — подтвердил егерь. — А в дикой природе в два раза меньше. А этот тигр уже живет больше пятидесяти лет! Не меньше! Он из-за такой длинной жизни стал очень умным, очень хитрым и очень опасным.

Саша и Сергей Порфирьевич незаметно переглянулись. Похоже история старого вождя с Цветком Жизни была не простой сказкой.

— Подожди, — недоверчиво сказал Медведь, — с чего ты решил, что он живет так долго? Ты что, у него паспорт с датой рождения проверял? — и он рассмеялся.

— Ничего смешного в этом нет, — обиделся егерь, — у это тигра есть особая примета.

— Какая? — спросил Саша.

— У него хвост белый. Такого хвоста больше ни у кого из тигров нет.

— И что? Мало ли какая мутация у него может быть, — ответил старый академик.

— Не в хвосте дело. Просто этого тигра первый раз увидел — шестьдесят лет назад — мой дед! А потом и мой отец! И я его видел несколько лет назад. Мой дед и отец уже умерли, а этот тигр все живет! — ответил егерь.

— А ты что там делал? — спросил Медведь.

— Приезжали из прокуратуры. Дело о массовом убийстве, за истечением срока давности, хотели закрыть, ну и попросили меня их туда проводить. На городище это.

— И что? — спросил нетерпеливо Саша.

— Ничего. Мы не дошли. По тайге пешкодралом городские не очень могут идти, — усмехнулся егерь. — Вышли рано утром. Прокурор — толстый боров — через час уже выдохся. Его помощницы, две девки, тоже. К обеду развернулись и пришли обратно. Он попросил мня самому туда сходить, дал фотоаппарат снимки сделать, денег пообещал, ну и помощь прокурорскую, если что. Ну мне деваться-то некуда было, с ним только свяжись. Они остались тут отдыхать, а я пошел.

— Ничего себе! — только и сказал Медведь.

— Это все ерунда. Слушай дальше. Туда дорога была еще так себе. Пару раз с хозяином тайги столкнулся, а волков видел всего несколько раз.

— С кем Вы столкнулись? — решил уточнить Саша.

— С хозяином — медведем, — пояснил егерь, — дошел вечером четвертого дня до этого места. Местечко, должен сказать, жуткое, сами увидите. Взял фотоаппарат, сделал снимки — снаружи стены и в самом городище, — он понизил голос, — кости не погребенные на улице под открытым небом так и лежат. Думаю, пора возвращаться, а уже темнеет. И хотя я всю жизнь в лесу живу, дрожь меня до костей пробрала. Думаю не-ет, на этом погосте я не останусь ни секунды. А городище стоит в долине между горами. Увидел я там пещерку, да и дождь стал собираться. Решил я в той пещерке заночевать, и завтра убраться оттуда побыстрее.

— И что дальше? — нетерпеливо спросил Медведь.

— На всю жизнь запомнил я тот ночлег, — ответил со вздохом егерь. — Собрал я валежник, еще пару деревьев срубил для костра, как раз дождь пошел. Разжег костер у входа, чайник да котелок поставил, ужин сварить и сижу осматриваюсь. А пещера-то не простая. И не пещера это вовсе оказалась.

— А что? — шепотом спросил заинтригованный Саша.

— То ли шахта, то ли лабаз жителей этого городища. Она через тридцать метров заворачивала за угол. Ну я, пока вода вскипала, и пошел дурак посмотреть, что там за углом, — егерь замолчал и перекрестился, вспоминая жуткую картину, которую он там тогда увидел.

— Ну не томи, — попросил Медведь умоляющим голосом.

— Мертвые там лежали, в тупичке, — глухо ответил егерь, — видно часть жителей укрылась в этой пещере, а бандиты их нашли и всех там и убили. Но не это меня напугало до смерти.

— А что? — спросил, напряженно слушавший его, дедушка Кати.

— Они не разложились, как те, которые на улице лежали и… — егерь снова замолчал.

— Что «и»? Что ты как рожаешь? — не выдержал Медведь.

— Они светились в темноте, — прохрипел тот осипшим голосом. — Я фонарь уронил со страху, он выключился, а они светятся! Как светлячки ночью. Я бегом из этого тупичка на выход, а там…!

— Что там?

— А там у входа, под дождем, за костром — тигр этот стоит! И смотрит на меня! Сам рыжий, а хвостом белым молотит по бокам! И тоже весь светится! Веришь, я чуть в штаны не напустил! Думаю, все Гриша, сам Сатана за тобой многогрешным пришел. Тут тебе и конец. А тигр зарычал, и понял я тогда, что это не призрак, а живое существо. Схватил ружье, чтобы выстрелить, а смотрю, тигра-то и нет. Умный зараза, сразу понял, что к чему. Короче, ночью я глаз не сомкнул, а утором, как только солнце встало, я взял ноги в руки и бегом оттуда. Через три дня был дома. Отдал фотоаппарат прокурору, да только зря!

— Дай догадаюсь, — произнес старый академик, — пленка оказалась засвеченной? Причем не только то что ты снимал, но и та, что не снимал?

— Точно! А Вы откуда это знаете? Он меня еще потом материл по телефону, что я уронил фотоаппарат, открыл заднюю крышку, и все испортил. Но не было этого! Я ему сказал, что ноги моей больше в том проклятом месте не будет. Поэтому, Медведь, ты меня извини, но я вас туда не поведу. Хотите, идите сами, а я не пойду. Я после этого болел полгода. У меня понос кровавый не проходил, и волосы выпали. От переживаний наверное. Еле потом оклемался.

— Понятно, тоже мне тигр Баскервилей нашелся, светится он ночью! — насмешливо произнес Медведь. — Слушай, Гриша, а может ты тогда лишнего выпил? Вот тебе и померещилось, черт знает что?

— Когда я в тайге один, я не пью, — сухо ответил егерь, — это верный путь к гибели. Ну дело ваше, а мое предупредить!

— Понятно. Спасибо и на этом. Ты лошадь нам то хоть дашь? И расскажешь как туда пройти?

— Конечно, давай карту.

И он подробно рассказал о маршруте, об опасностях, которые там будут в виде болот, или опасных осыпей. Разобравшись с дорогой, члены экспедиции решили выступать завтра утром. После чего поужинали, проверили снаряжение, пообещав подарить один рюкзак с анатомической рамой егерю. Уж очень он просил. Но условились, что презент отдадут после возвращения из похода. Проверили ружья и патроны, а потом легли спать.

— Порфирьевич, ты не спишь еще? — спросил, уже лежа в постели, Медведь.

— Не-а. И тебе смотрю не спится?

— Да какой там сон. После такого рассказа, — шикнул Медведь. — Скажи мне, академик, откуда ты узнал о том, что фотопленка в фотоаппарате прокурора оказалась засвеченной? Ты связан с ними? С прокурорскими? Это они тебя подослали?

— Да нет. С чего ты взял. Какое мне дело до прокуратуры. Я просто сопоставил все детали рассказа Гриши, — ответил старый академик.

— Мы с тобой слушали один и тот же рассказ, вроде бы. Но мне такая мысль даже в голову не пришла.

— Это потому, Медведь, что ты не обращаешь внимания на детали! — рассмеялся дедушка Кати.

— Ну обрати тогда ты мое внимание! — обиделся бородач.

— Не обижайся, — примирительно произнес Сергей Порфирьевич. — Смотри, Гриша сказал, что в тупичке лежали не разложившиеся тела убитых жителей городища, которые светились в темноте. Правильно?

— Правильно, — согласился Медведь.

— Тигр тоже светился в темноте. Правильно?

— Это Григорий так сказал, а что там было на самом деле мы не знаем, — упрямо ответил артельщик.

— Пусть так. Давай дальше. Потом он заболел, через несколько дней после того, как заночевал в той пещере. Верно?

— Это только с его слов! — пробурчал артельщик.

— Да что же ты заладил одно и то же, — разозлился Порфирьевич, которому обеспокоенный проводник покая не давал. — Предположим, что это правда. Вопрос — почему они не разложились и почему они светились?

— Вот и я о том же. Откуда мне это знать. Может этого и не было вовсе.