Стены моего домика на дереве были покрыты старыми рисунками и картинами, которые мы с мамой создавали вместе. Много рыцарей и волшебников. И черепашек-ниндзя. И трансформеров. Там также была куча селфи в рамке с нашими аватарами, позирующими вместе, сделанных в этой самой комнате. А всего в нескольких футах от нас, на книжной полке, стояла настоящая фотография меня и моей мамы, сделанная в нашем трейлере за несколько месяцев до ее смерти. На ней мы обе корчили глупые рожицы, позируя для селфи.

Я забыл, что эта фотография здесь, и, увидев ее впервые за десять лет, почувствовал себя так, словно мне вскрыли старую рану, прямо на глазах у моих друзей.

Арт3мида увидев фотографию и мою реакцию на нее, тут же подошла и положила ее лицом вниз на книжную полку. Затем она вернулась ко мне и утешительно сжала мое плечо.

«Тебе дать минутку?» — спросила она. «Мы можем подождать снаружи».

«Вы, ребята, должны кое-что знать», — сказал я. «У меня был нервный срыв, когда я в последний раз посещал эту планету. Вот почему я так долго не возвращался».

Они все изучали мое лицо, чтобы понять, не шучу ли я, и увидели, что нет.

«Мне тогда было одиннадцать лет», — сказал я. «И моя мать умерла от передозировки наркотиков несколькими днями ранее. Я вернулась в Халцидонию, потому что мы с мамой провели здесь так много времени вместе. Я думала, что это принесет мне утешение, но этого не произошло. Это просто вывело меня за грань».

«Мне очень жаль, Си», — сказал Арт3мида. «Но на этот раз ты не один. Твои друзья с тобой. И мы останемся с тобой, на протяжении всего времени. ХОРОШО?»

Я кивнул. Затем я прикусил нижнюю губу, чтобы она не дрожала.

Сёто положил руку мне на плечо. Затем Эйч сделала то же самое и сказала: «Мы прикрываем тебя, Си».

«Спасибо, ребята», — ответил я, как только снова обрел голос. Затем я достал Третий осколок и указал на герб, выгравированный на его поверхности. «Это герб королевы Ицалот, суверенной правительницы королевства Ицалот, которое находится на небольшом континенте к югу, где расположено большинство заданий, связанных с математикой».

Я открыл карту планеты и сделал ее видимой для всех. Она выглядела точно так же, как карта из «Доры-исследователя», но я быстро отключил звук, прежде чем она успела начать петь свое собственное имя.

«Мы здесь», — сказал я, указывая на Лес Дружбы. «Королева живет в замке Калькулюс, который находится на юге, за горным хребтом МорСтафф и через море СиСоу. Телепортация на этой планете запрещена, и нам потребуется несколько часов, чтобы добраться туда пешком. Но я знаю короткий путь. Это вон тот выход».

Я указал на винтовую лестницу внутри полого ствола дерева в центре комнаты. Сёто подбежала и начал спускаться по ней первым, а за ним и Эйч. Но ей пришлось остановиться и уменьшить свой аватар до половины размера, чтобы спуститься по крошечной лестнице. Пока она это делала, я подошел, чтобы снять свой миниатюрный рюкзак Клуба искателей приключений Халцидонии с крючка на стене. Эти рюкзаки нельзя было добавить в инвентарь аватара, а предметы внутри были полезны только на этой планете, поэтому все оставляли их в шкафчиках или в своем домике на дереве, как это сделал я.

Рядом с этим рюкзаком висел точно такой же рюкзак моей матери. Я старалась не смотреть на него, но потом все равно взял и посмотрел. В том числе и на слово, вышитое на задней стороне клапана скорописью розовой пряжей: Мама.

Я запустил программу подавления эмоций на своем устройстве, чтобы Арт3мида не видела, как я начал всхлипывать. Я сумел продолжить идти. Я надел свой собственный рюкзак на спину своего аватара. При этом он автоматически увеличился в размерах, чтобы соответствовать моей двадцатиоднолетней фигуре. Я развернулся, чтобы пойти за остальными вниз по лестнице. Но Арт3мида встала на месте, преграждая мне путь. Программа подавления эмоций работала — она никак не должна была знать, что я плачу, но каким-то образом знала. Я попытался обойти ее. Но, как и в первую нашу встречу, она не дала мне пройти.

Вместо этого она обняла меня и прижалась ко мне — что я уже давно понял, что она больше никогда не сделает. Она крепко держала меня, пока я, наконец, не взяла свои душевные раны под контроль.

Саманта знала все о моей матери и о том, как я нашел ее мертвой от передозировки наркотиков на нашем диване, когда мне было одиннадцать. Это был героин, смешанный с чем-то еще, я думаю. Именно поэтому я избегал всех записей ОНИ, сделанных потребителями героина, в течение всего первого года работы ОНИ-сети. Затем любопытство наконец взяло верх, и я проделал весь путь в кроличью нору героинового наркомана сети ОНИ. Я хотел испытать то, что моя мать испытала из первых рук. Узнать, какой именно кайф испытывала моя мать, когда у нее случилась передозировка. Я всегда полагал, что это должно быть очень приятное ощущение, если моя мать считала, что ради него стоит потерять жизнь. Вводить наркотик через ОНИ было совсем не то же самое, что впрыскивать его в собственную кровь. Ощущения были те же, но это не вызывало таких долгосрочных разрушений или симптомов физической зависимости. И это устраняло риск случайной смерти. Таким образом, записи ОНИ позволили мне испытать тот же кайф, что и моя мать, не разрушая при этом мой мозг и мое тело. Я не нашел это столь уж познавательным.

Я протер глаза и сделал несколько глубоких вдохов, пока не взял себя в руки. Затем я натянуто улыбнулся Арт3миде и поднял большой палец вверх. Она кивнула, взяла меня за руку и повела вниз по винтовой лестнице. Когда мы добрались до самого низа, я толкнул тяжелую деревянную дверь, и мы вместе вышли на улицу, в Лес Дружбы, где нас ждали Эйч и Сёто. Они стояли рядом в лучах солнечного света, пробивавшихся сквозь верхушки деревьев, освещая крошечных насекомых и пылинки, парящие в воздухе вокруг них.

Я ожидал, что Арт3мида отпустит мою руку прежде, чем Эйч и Сёто увидят, что она держит ее в своей руке, но она этого не сделала. Она позволила им увидеть. А Эйч и Сёто сделали вид, что не обратили внимания.

Я указал на тропинку, ведущую на юг, через густой лес из домиков на деревьях вокруг нас.

«Горы МорСтаффа в той стороне», — сказал я. «Просто следуйте за мной вплотную, в одну шеренгу, и ступайте только туда, куда ступаю я. Не останавливайтесь, чтобы заговорить ни с одним аватаром или персонажем. Также не трогайте ничего, и, если можете удержаться, старайтесь ни на что не смотреть — не больше секунды или двух. Иначе вы можете запустить какую-нибудь обучающую мини-игру или побочный квест, который вы будете вынуждены завершить, и нам придется идти дальше без вас. У нас нет времени останавливаться и играть в «Blue's Clues». Понятно?»

Они все кивнули, и мы вчетвером отправились на север по тропинке на максимальной скорости.

Как только мы достигли границы леса из домиков, мы вышли на поле Холдена — большое, ровное, открытое поле ржи, расположенное на краю утесов Сэлинджера, место, где я выполнил несколько различных заданий по составлению книжных отчетов на разных уровнях обучения. Я также играл в бесчисленные игры в пятнашки на этом поле с другими детьми со всего мира. Дети, которых я никогда не встречал и никогда не встречу в реальном мире, с именами пользователей, которые они, вероятно, давно сменили. Арт3мида положил руку мне на плечо, возвращая меня в настоящее. «Нам нужно идти дальше», — сказала она.

Я повел их вдоль края ржаного поля к узкой асфальтированной дороге, которая тянулась на север, через холмистую сельскую местность и к горам МорСтафф вдали. Окружающая обстановка казалась мне еще более яркой и реалистичной, чем я помнил — потом я понял, что это потому, что я впервые увидел это место с гарнитурой ОНИ. Я услышал радостный вопль и посмотрел наверх. Там было несколько детей, летающих на своих спелликоптерах. У меня в инвентаре был один, но в нем было место только для одного человека, и ему приходилось постоянно подбирать новые слова, чтобы оставаться в воздухе. Пришлось искать другой транспорт.