Вскоре мы продолжили путь. И в этот раз, как назло, или наоборот, нам на удачу, никто нам не встретился. Почти.

Дойдя до перекрестка, где можно было свернуть на дорогу к Ладони бога, мы встретили караван. Две здоровенные телеги, которые тянули медленные, но поистине громадные звери, чем-то напоминающие буйволов, а вокруг этих самых телег человек пятнадцать караванщиков. Судя по их одежде — парочка торговцев. А остальные — охрана.

— О! Хвала Триликому! — обрадованно заголосил один из торговцев, едва разглядев нас. — Как я рад видеть глубокоуважаемых королевских гвардейцев!

Опа-на! Гвардейцы? Неожиданно…

Вот, значит, кого мы пришили на тракте? Но раз гвардейцы, то должны же были быть более опытными воинами. Вроде ж в гвардию набирают ветеранов, особо отличившихся вояк? Или нет?

Нет, вроде в разные времена и в разных странах гвардейцами могли быть и действительно опытные бойцы, и откровенные лоботрясы, дети богатеньких и влиятельных родителей.

В этом мире и в этой стране, судя по всему, королевскими гвардейцами были все же вторые. Вряд ли кто-то из пришибленной нами пятерки участвовал в боевых действиях. Скорее всего, от битв и войны отмазались статусом «гвардейцев». Сидели в столице, пока другие воевали, и в ус не дули. Только так можно объяснить тот факт, как себя вела вся пятерка и их старший в частности.

Но хватит о гвардейцах — сейчас прямо передо мной стояла внезапно нарисовавшаяся проблема. Проблема стояла и подобострастно улыбалась. Я не придумал ничего лучше, чем просто кивнуть. Думаю, именно такой реакции должны будут ждать от доблестного гвардейца.

Похоже, угадал.

— Могу я узнать, господин, не на Ладонь ли бога вы направляетесь?

Всеми фибрами души я ощущал, что нужно отвечать отрицательно. Торговец явно чего-то от меня хотел, а решать его проблемы мне было сейчас, мягко говоря, не с руки. Но с другой стороны — мне ведь нужно попасть на Ладонь бога. Не то чтобы проверить, действительно ли там началась ярмарка (а она точно началась, ведь еще на подходах к скале до нас доносились отдаленные радостные выкрики, мелькали огоньки), а узнать, сколько там вообще людей, есть ли там воины, чего нам там ждать вообще? Ведь именно отталкиваясь от этого, нужно будет планировать нападение. Тем более, когда у нас вроде как есть неплохая маскировка, а наступившее уже темное время суток с легкостью скроет все изъяны этого нашего маскарада.

Поэтому я вновь кивнул.

— О! Это прекрасно! — прямо-таки засветился торговец. — Наверняка вы, господин гвардеец, прекрасно знаете тропу, ведущую наверх, и легко сможете показать нам, как ее пройти, чтобы не застряли телеги? Я бы предпочел отправиться наверх утром, однако ярмарка уже в самом разгаре, а я потерял целый день, задержавшись в пути… Если бы вы смогли провести нас…

Ну, в принципе, тропу я знал. Мы ведь уже поднимались туда в прошлый раз. Нельзя сказать, что дорогу я знал досконально, но все же помнил пару коварных мест, где действительно было проще немного обойти крутой подъем, чем пытаться ползти по нему вверх.

Я бросил взгляд на телеги. Ну да, груженные так, что наверняка бедная животина и по ровной-то дороге тянула все это добро с трудом. А уж на горку…

Торговец, похоже, несколько иначе понял мой взгляд, потому что тут же затараторил:

— О, уважаемые гвардейцы, я понимаю, что вы очень заняты. Но я и не прошу помощи просто так. Конечно же, когда мы окажемся наверху, я отблагодарю добрых людей, оказавших мне столь любезную услугу…

И тут же в моей руке оказалась монета.

Во, дела…торговец настолько быстро дал мне взятку, что я даже движения его не заметил. Прям берсерк-взяточник, а не торгаш.

— Идемте, — бросил я сквозь зубы, справедливо полагая, что именно так и должен вести себя гвардеец. И не удосужившись даже взглянуть в ту сторону, чтобы понять, услышали меня или нет, двинулся вверх по дороге.

Трое моих «подчиненных» пошли вслед за мной. А затем я услышал шаги караванщиков, скрип их телег.

Мы начали подниматься вверх.

Пройдя метров сто, я повернулся к караванщику и указал рукой в сторону, мол, сюда свои телеги направляй.

Торговец понятливо закивал, и весь караван свернул на обочину, принялся ползти по самому краю тропы.

— Вижу, вы действительно знаете эту тропу, — один из охранников каравана поравнялся с нами.

— Знаем, — коротко ответил я.

— А чего сами не наверху? — спросил охранник. — Из столицы идете?

— Тракт патрулировали, — ответил я.

Вот ведь, балабол! Поговорить ему, что ли, захотелось?

— Тракт? — удивился охранник. — Видно, дела плохи, раз на тракт отправили гвардейцев. Что же там такого произошло?

Вот ведь, черт! Похоже, что-то не то ляпнул. Выходит, встреченная нами пятерка бойцов вовсе не дорогу патрулировала. Что тогда вообще там делали? Возвращались в столицу? Почему шли только впятером?

— Приказали, — пожал я плечами.

Ну его в лес, охранника этого! Ему что не скажешь — только хуже становится. Вот уж действительно — все сказанное будет использовано против вас.

Некоторое время мы шли молча. Но затем словоохотливый охранник заговорил вновь.

— Я слышал, в предстоящей войне король намерен использовать и вас на поле боя?

Я пожал плечами. Мол, мне об этом неизвестно.

— А правда ли, что гвардейцев теперь обучают сражаться с посохом?

Блин, а ведь он не просто так вопросы эти свои задает. И вообще — очень мне этот тип не нравится…совершенно не нравится! Я разглядел его еще там, внизу, на перекрестке.

На обычного балагура и болтуна он совершенно не похож. Наоборот, очень уж у него пронзительный, острый взгляд. Серые глаза глядят на тебя оценивающе, словно бы взвешивают, опознают тебя. Его обветренное, суровое лицо не выражало никаких эмоций. А вот сейчас он лыбится во все зубы. С чего друг он воспылал к нам дружескими чувствами?

Нет…что-то с ним не так. И вопросы еще эти…словно бы проверяет, словно бы выведывает что-то.

Уверен, это неспроста. Наверняка мы как-то прокололись внизу. Чем-то вызвали у него подозрение. Чем? Своим внешним видом? Моими ответами?

Он явно учуял какую-то нестыковку, и теперь аккуратно зондирует почву, пытается пробить нас.

Готов поспорить на все свои драккары — он подозревает в нас самозванцев. Отвечать на его вопросы у меня нет уже ни малейшего желания. Любой ответ может привести к крайне неприятным последствиям.

И под последствиями я имею в виду драку. Убить весь караван мы-то сможем, но что дальше? Наверняка сейчас, в эти дни, тракт весьма оживленный — на место боя наткнутся очень быстро и начнется паника. Да чего там, начнется она задолго до того, как бой закончится — могут банально услышать звуки схватки.

А ведь нам не только наверх нужно подняться, нам еще и спуститься надо, подать сигнал, дождаться своих…

Можно, в принципе, выкосить весь этот треклятый караван и сломя голову нестись вниз. Но какой смысл вообще тогда от всей нашей разведки?

Так, ладно. Не паникуем раньше времени. Чего он там говорил? С шестами гвардейцы учатся сражаться? Правда ли это? Что ему ответить? Сказать, что да? А вдруг этот вопрос с подковыркой, вдруг он меня проверяет?

А кстати, кажется, Корг что-то говорил об этих самых шестах…но что?

Я напряг память и все же вспомнил тот разговор. Кажетс, я Корг говорил, что шесты — это оружие крестьян. Им не позволено иметь холодное оружие, вот и придумали такой способ отбиваться от всякого рода разбойников. Впрочем, как показал уже наш опыт — крестьяне плевать хотели на запрет, и у многих есть и мечи, и копья…

Но не об этом сейчас. Сейчас о шестах. И охранник уже глядит на меня, прямо-таки буравит взглядом, дожидаясь ответа.

— Нет, это неправда, — едва разлепив губы, ответил я.

— Вот я тоже думаю, зачем гвардейцам, умеющим пользоваться мечом, копьем, щитом учиться биться с помощью каких-то палок? — радостно улыбнулся охранник.

— А раз тоже так думаешь, зачем спрашиваешь? — бросил я.