Наверняка, наслышана про моральных уродов, проявляющих определенный нездоровый интерес к беззащитным сиротам.

С другой стороны, чтобы появились подобного рода подозрения, со стороны Константинова всё же должно было быть сделано хотя бы несколько определенных шагов. Причем — достаточно откровенных и не двусмысленных. А Рита сильно сомневалась, что человек, сидевший сейчас за управлением автомобиля, был способен обидеть ребенка. А уж девочку — тем более!

— Поговорить с ней не пробовал? — высказала Рита предложение.

— Не идет она с Алексеем Петровичем на контакт, — вклинилась в разговор Лада, отвлекаясь от прочтения какой-то информации в телефоне. — Стена глухая. Хотя замкнутой её не считают. Напротив, говорят, довольно общительная, любознательная. Увлекается программированием.

Необычно для девочки, — отметила про себя Коташова.

— Некоторые взрослые адекватные женщины от меня до последнего времени шарахались, — глянув на Риту в зеркало дальнего вида, выдал неожиданно Константинов. — А здесь никому не нужный ребенок. А ты, сегодня, оказалась таким своеобразным гарантом безопасности. Логика есть, — вынужден был он согласиться.

— Она хорошенькая, — сама не поняла, как вырвалось. Не давала ей покоя эта девочка. Из головы не шла. Тихая, скромная. Никому не нужная. В жизни такой сложно будет. Почему-то с собой сравнила. Тоже по жизни пришлось нелегко. Так родители были, помогали, поддерживали. Не всегда, правда, но тем не менее…

— Внешностью — да, — согласился Константинов, вновь задерживая на гостье взгляд.

Настроение Риты начинало беспокоить. Отсутствие детей вызывало вопросы, задавать которые пока не решался. Поездка в детский дом вполне могла расшевелить болезненную рану, если атковая имелась. А судя по настроению…

Димка с опаской глянул на дорогу. Отец сегодня слишком часто отвлекался. Совершенно не похоже, учитывая, что, при наличии пассажиров всегда находился на максимальной концентрации. По всей видимости Рита выбивала из колеи…

— Дима, хочешь что-то сказать, выкладывай, а не смотри на меня, как кролик на удава, — совершенно неожиданно выдал Алексей, притормаживая перед пешеходным переходом.

— Да это ты бы смотрел на дорогу, — проворчал Димка, как самому показалось — тихо.

Не планировал сегодня конфликтов. Вообще, даже с налетом иронии. Зная характер отца…

Тот в ответ только хмыкнул. Если старший сын что-то вбил себе в голову, вытравить оттуда ничего и ничем невозможно…

2

Охта-парк. Около 30 километров от Питера расположился замечательный парк для активного отдыха. К тому времени, как добрались туда — начало смеркаться. Включались фонари и подсветка. Мерцали гирлянды. Каток… Каток — особый, отдельный разговор. Такой завораживающей красоты Рита до сих пор не видела. Сосновый лес, разноцветная подсветка, сверкающий, играющий разноцветьем лед.

— Может, всё-таки попробуем? — предложил снова Константинов, уверенно стоя на коньках, ожидая, пока Лада закончит переобуваться. Нервничал заметно. Его маленькая Рита оставалась без должного и надежного присмотра. Сыну — не доверял до сих пор, чего в слух не говорил, но четкий посыл давал.

— Вот нет, я пока не готова, — отрицательно качнув головой, Рита, на всякий случай, отступила на пол шага. Да, было сказочно красиво. Только красотой этой, на данный момент времени, предпочла любоваться со стороны. Как бы сказать — оставаясь стоять на твердой почве.

— Бать, я её не покусаю и не съем, слово даю, — заверил Димка, отчасти догадываясь, что может беспокоить старшего Константинова. — Катайтесь спокойно. Мы здесь, со стороны, как сухопутные крысята, полюбуемся вашим мастерством, — заверил он, на мгновение приобнимая собственную жену.

Оба держались на коньках вполне уверенно. Рита наблюдала за тем, как, набирая скорость, Константинов в обществе очаровательной невестки легким ходом скрывается по одной из дорожек в лесном массиве.

— Хотите на каток сверху посмотреть? — совершенно неожиданно последовало предложение Димки.

Сверху… Сверху — только если — с колеса обозрения. С одним Константиновым уже совершила подвиг. Летом минувшего года. Кажется — в прошлой жизни. Сейчас было два варианта — вежливо отказаться от предложения, ссылаясь на страх высоты. Либо, всё же, рискнуть и удивить на этот раз не только себя…

— А давайте, — согласилась она, надеясь, что ее нервозность сильно в глаза не бросится. Увидеть парк с высоты птичьего полета — хотелось. Не смотря на собственные страхи. — Тем более, что ждать нам, так понимаю, придется долго, — продолжала Рита, осматриваясь (по всей видимости — в поиске кассы). — Вы же тоже не катаетесь? Или из-за меня…

— Тоже не катаюсь, — подтвердил молодой человек, догадываясь, какой момент сейчас мог беспокоить гостью отца. — Батя пытался научить, бесполезно. Мне лыжи ближе. А вы хотели бы попробовать? Только честно, отец всё равно не слышит.

Ответила Рита не сразу. Долго задумчиво смотрела на лед. Когда-то в детстве была мечта. Так и оставшаяся мечтой. Сперва были сложности с приобретением коньков. По крайней мере, как ей говорили в детстве. А потом и зи́мы в области сошли на нет, превращаясь в нечто среднее между поздней осенью и ранней весной, с бесконечными оттепелями вместо морозов. А в те времена, когда готова была еще выйти на лед, об искусственных катках, даже в областных центрах, и не слышали. Теперь же…

— В тридцать с хорошим плюсом — на коньки? — уточнила она вслух, при этом открыто посмотрев на молодого человека, чем заметно его удивила. На протяжении всей первой половины дня старалась избегать встречаться с ним взглядом даже случайно. — Вы издеваетесь? Или шутите?

— А мне кажется, у вас получилось бы, — совершенно спокойно заметил Дмитрий. — И, Рит, я не возражаю, если ко мне будете на «ты», — признался он, добавив, — Не ровесники, слава Богу, но и разница — смешная. У отца с сестрой такая разница, как у нас с вами.

Он делал ей шаг на встречу. Так сказать, признавал право быть причисленной к их семье. Признавал выбор отца, и её право на присутствие рядом с человеком, ближе которого для него в этой жизни не было. Вот сейчас — признавал! А она не знала, радоваться этому или…

— Я подумаю, — пообещала Рита в тот момент, когда кабинка Колеса обозрения пошла параллельно земле. Пропустив ее вперед, Константинов сел следом, заняв место на против. Лишь на мгновение задержал на молодой женщине внимательный взгляд. Не был психологом, но напряжение своей спутницы почувствовал. И вряд ли причина — в его обществе. Да, доля неловкости от утренней встречи, без сомнения оставалась, но не до такой же степени!

— Подумайте, — кивнул в знак согласия, затем добавив, — Мне кажется, и отец не станет возражать. Может и не прав, но, по-моему, он до сих пор если не боится, так опасается нашей с вами конфронтации. А воевать с вами у меня нет никакого желания. Как убедить его в том — не знаю. А этот человек мне очень дорог, Рита. Ближе жены и отца у меня никого нет.

— Дима, а не ревнуете? — глянув в сторону катка, совершенно неожиданно выдала Рита.

Кабинка начала подъем, медленно, но верно удаляясь от земли. Коташова постаралась выбрать объект для изучения. Так, для собственного спокойствия. Только вот вниз не смотреть не получалось. Где-то там, на катке, среди вечно зеленых сосен, по ледяным дорожкам легко скользили Константинов-старший и его очаровательная спутница.

— Ревную, — совершено неожиданно для неё, выдал младший Константинов. — Просто — доверяю. И вам советую научиться тому же.

— То есть…

Она, в самом деле, не поняла смысл сказанного? Димка задержал на ней достаточно внимательный взгляд. Константиновский взгляд. Снова у Коташовой мелькнула мысль о феноменальной схожести отца и сына. Это же надо оказаться практически точной копией! Только — с откатом на двадцать лет назад!

— Рита, может ошибусь, но — вряд ли, — оговорился парень тут же, уверенно продолжая, — Если выскажу предположение, что отцу вы сделали шикарный подарок своим неожиданным появлением. Рядом с вами он совсем другой. Поверьте, мне есть с чем сравнить, — заверил Дмитрий, перехватив вопросительный взгляд Риты. — Про женщин в такие моменты говорят — на крыльях летает. Он — оживает. Его глаза как-то по-особому тепло светиться начинают, когда видит вас. Мне кажется, ему все эти годы не хватало именно вот такого простого, человеческого общения. Он отдавал себя, ничего не получая взамен. Но… — пауза, заставившая Риту вновь глянуть на молодого человека, определенно преследовала цель привлечь внимание к тому, что должно было прозвучать дальше. — Без взаимного доверия, учитывая его профессию, у вас ничего не получится. Тридцать первого декабря он летел к вам, не зная, кого может застать в гостях. Но и отношений у вас в то время, так понимаю, не было. Вы прилетели вчера, чтобы либо поймать его на измене, либо убедиться в верности. Рита, поверьте, вам нечего бояться. Он не предаст. Он умеет быть верным. Он дорожит вами. Только вы не подведите.