Последнее десятилетие XIX века ознаменовалось очередной мировой гонкой вооружения. Появление бездымных порохов, новых бризантных взрывчатых веществ, более крепких сталей, сравнительно легких и мощных паровых машин, а также накопление, что военными, что учеными, что инженерами и производителями, изрядного опыта, повлекло за собой многократное повышение боевых характеристик всевозможных систем вооружения, начиная от револьверов и заканчивая эскадренными броненосцами. Естественно, не обошло это повальное увлечение и страну располагающую наиболее крупной сухопутной армией мира. И, что не удивительно, последняя требовала на свое содержание действительно огромных средств. Так, даже без авральных программ приемки новых винтовок, револьверов или орудий, Военное министерство ежегодно "съедало" пятую часть годового бюджета страны. Что уж было говорить о суммах необходимых для осуществления очередного полного перевооружения!?
Впрочем, ни провалившийся в прошлое обыватель, ни ставший его другом и проводником отставник, ни даже сам государь-император, никак не могли повлиять на уже запущенный процесс замены старого вооружения на новое. Во всяком случае, сразу же - в ближайшие годы после гибели броненосца "Русалка". Все же маховик подобных преобразований являлся невероятно тяжелым и инертным, чтобы мгновенно замереть по первому слову императора и при этом не разрушить всю систему военной промышленности страны.
Но с получением знаний о грядущем и располагая определенным запасом времени, ряд необходимых отечественной армии программ удалось заморозить до получения их оценки человеком, обладающим если не энциклопедическими знаниями, то потребными познаниями. Так, внезапно было отодвинуто на неопределенный срок уже практически подписанное военным министром решение о принятии нового револьвера системы "Наган", призванного заменить старичков "Смит-Вессон". Совершенно неожиданно была дана команда упразднить "Особый запас" собираемый для захвата и последующего удержания черноморских проливов с передачей орудий в крепости. Так что в 1896 году удалось сохранить и перенаправить на иные нужды свыше двух с половиной миллионов рублей, большая часть которых должна была уйти на изготовление мортир, чей век, говоря по чести, закончился с последними залпами Русско-Турецкой войны 1877-1878 годов. А прочие орудия быстро расписали по осадным паркам, за исключением четырех новейших 152-мм пушек Канэ и шести 57-мм орудий Норденфельда отправленных во Владивосток. Туда же вскоре должны были выслать еще полдюжины шестидюймовок заказанных как раз для хранения в "Особом запасе". Тогда же на все казенные заводы поступила директива прекратить производство новых мортир после выработки имеющегося запаса заготовок и впредь заниматься этими коротышами лишь в канве модернизации орудий старых систем или проведения ремонта.
Вообще, впервые столкнувшись с перечнем того невероятного зверинца артиллерийских орудий состоящих на вооружении армии и флота, первым делом Иван Иванович почувствовал острую необходимость выпить. "Ночной кошмар снабженца" - именно так можно было в трех словах описать то величайшее многообразие снарядов, зарядов и марок порохов, потребных для применения более чем полусотни находящихся на вооружении систем. Причем, зачастую снаряды вроде бы одного и того же калибра никак нельзя было применять с орудиями имеющими разную длину ствола и тип нарезов. А еще эта вечная борьба армии и флота, выражающаяся даже в заказе тяжелых орудий разных калибров! О чем вообще можно было говорить, если в арсеналах сохранялись бомбы с ядрами для дульнозарядных орудий! И что самое обидное, взять все старье и сдать в утиль явилось бы настоящим преступлением в силу серьезной некомплектности артиллерийских парков многих крепостей, включая столь важные, как Севастополь и Владивосток. Модернизация же некоторой части систем хотя бы позволяла провести определенную унификацию снарядов и несколько улучшить явно недостаточные характеристики крепостной артиллерии, в составе которой до сих пор числилось свыше трех тысяч дульнозарядных орудий.
Естественно, подобный шаг не был идеальным ходом. Да и цена переделки тех же мортир начиналась с двух тысяч рублей для самой легкой - медной шестидюймовой образца 1867 года. А ведь это составляло до половины цены нового скорострельного полевого орудия! Но. Как и всегда, существовало определенное "Но". Во-первых, в последние два года правления, Александр III, урезав финансирование ряда программ, сумел, к вящей радости Витте, добиться серьезного сокращения Чрезвычайного бюджета, фактически сохранив в нем затраты лишь по железнодорожным займам и военные расходы, связанные с событиями в Красном море, на Дальнем Востоке и неожиданной помощи Испании. А ведь более чем двукратное уменьшение данных затрат, позволило впоследствии полностью покрыть их образовавшимся излишком государственного бюджета. Во-вторых, несмотря на потребность в перевооружении армии и флота новыми системами вооружения, для войны с Японией с лихвой должно было хватить имеющихся запасов, включая уже находящиеся в производстве. А процесс перевооружения и подготовки к мировой войне уже сейчас можно было распланировать с куда большей точностью и эффективностью последующей отдачи. Во избежание же простоя немногочисленных оружейных заводов, что привело бы лишь к потерям денег и ценных кадров, те, что пока не имели возможность производить современные скорострельные орудия для флота, к примеру, как Пермский пушечный завод, оказались задействованы в модернизации орудий старых систем, благо имеющегося количества должно было хватить им на годы непрерывных работ.
Коснулась временная приостановка всякой активности и дела замены полевой артиллерии. По предварительным расчетам лишь на закупку новых орудий в ближайшие годы требовалось выделить под 150 миллионов рублей - свыше десятой части годового бюджета империи. Естественно, в отличие от ситуации 70-х годов, когда многие орудия приходилось заказывать за рубежом, ныне деньги должны были уплыть в карманы отечественных заводов. Да и лучшее вооружение являлось залогом могущества страны. Но ведь стоило достаточно въедливому человеку окунуться в проблему с головой, как потребные затраты снижались в разы!
Немного запоздав по сравнению со стрелковым вооружением, армейские артиллеристы принялись переходить на бездымный порох, начиная с конца 1894 года. А год спустя началась модернизация устаревающих 87-мм орудий путем внедрения поршневого затвора и нового заряда. Это не помогло довести максимальную дальность стрельбы, до таковых показателей лучших образцов новых патронных орудий в силу недостаточной прочности стволов ограничивающих мощность заряда. Да и скорострельность дошла лишь до 7-8 выстрелов в минуту в противовес 9-10 выстрелам новейших французских и немецких экземпляров. Но! Все, как оказалось, утыкалось в косность мышления. Могло ли орудие стрелять дальше без изменения мощности заряда? Могло! Гранатой. Аж на 8,5 километров при угле возвышения в 45 градусов. Другое дело, что конструкции имевшихся лафетов не позволяли такового. А ведь стоило принять идеи братьев Барановских и слегка их доработать, как проблема решалась полностью. Раздвижные станины и гидравлический тормоз отката с пружинным или пневматическим накатником, как показывали предварительные расчеты, выполненные Иенишем, позволяли увеличить угол наводки с 20 до 35 градусов. С такими доработками старая пушка, в которой, благодаря изначальной конструкции, расстрелянный ствол можно было ремонтировать сравнительно легко - меняя только внутреннюю трубу едва ли не в полевых условиях, начинал играть новыми красками. Да, он все так же уступал новым системам в скорострельности, весе заряда старых чугунных гранат и точности боя на больших дистанциях, но с такими доработками превосходил все новейшие орудия, что по дальности ведения огня, что по могуществу действия стального фугасного снаряда заполненного двумя фунтами новейшего тринитротолуола. А еще не надо было здесь и сейчас тратить очередные десятки миллионов рублей на изготовление новых шрапнельных снарядов, которые, с учетом потребного запаса, выходили едва ли не дороже самих орудий.
