На связи был Сапёр.

— Иван Никифорович, — слышался в трубке его угрюмый басок. — Тут вот какое дело… Планы резко изменились.

— Что такое?! Как это так планы изменились?!

— Понимаете, пришлось взять с той квартиры в Орехово-Борисове Хмельницкого и Скороходову, связать их и посадить в нашу машину.

— Зачем? Ты что, с ума сошёл?! — побагровел от бешенства Фефилов. — Что за чушь ты несёшь?

— Оба говорят, что у них есть исключительно важная информация для вас. Что-то очень важное, касающееся вас лично, — бубнил Сапёр.

— А как вы попали в эту квартиру? Вам что было приказано делать?

— Мы решили действовать самостоятельно и выяснили, в какой именно квартире они находятся. Десантник, воспользовавшись удобным моментом ворвался туда и связал их. Как раз в это время мне позвонили вы и отдали приказ… Я перезвонил Десантнику, он рассказал мне о том, что произошло. Я поднялся наверх, и мы стали их допрашивать. И они требуют вас. Извините, Иван Никифорович, мы не выполнили ваш приказ. Но, может быть, им действительно есть что сказать…

— Вы где находитесь?

— На Ленинском проспекте. Неподалёку от вашей квартиры.

У Фефилова была конспиративная квартира в конце Ленинского проспекта, около Дома туриста, где он назначал своим агентам встречи по особо важным делам.

— Ладно, ждите, — проворчал Иван Никифорович, немного подумав. — Скоро буду.

Он положил трубку и несколько минут в недоумении стоял около двери. Это было нечто странное, от Сапёра и Десантника он такого не ожидал. Зачем им понадобилось хватать Хмельницкого и Скороходову, сажать их в машину и везти на его конспиративную квартиру, когда им было приказано поставить на машину Скороходовой радиоуправляемую мину? Что за непонятная инициатива? Хотя Десантник, надо признаться, действительно порой проявлял самостоятельность и своеволие, и Иван Никифорович уволил бы его, если бы на этой службе вообще существовало такое понятие, как увольнение с работы. Увольнение с работы автоматически означало увольнение из жизни… А специалистом по некоторым вопросам парень был незаменимым, Фефилову было жалко терять его. А вот Сапёр всегда все выполнял беспрекословно, от него такого ожидать было сложно. И вообще, очень все это странно. И почему, кстати, человек Волокушина ещё не ликвидировал Хмельницкого? Однако, может быть, оно и к лучшему. Мало ли какой информацией обладают эти двое? А теперь он будет обладать ею. А уж когда и в каком виде донести её до Павленко, он разберётся. Пусть на его руках будет козырная карта. С Павленко надо держать ухо востро, от него всегда можно ожидать какой-нибудь подлости.

Ладно, в жизни бывает всякое, и теперь надо действовать применительно обстоятельствам. И в данной ситуации делать было нечего, кроме как спуститься вниз, сесть в чёрную «Волгу» и велеть шофёру везти его на Ленинский проспект.

Через полчаса они были на месте. Фефилов ещё издалека увидел серебристый «Ауди» своих подчинённых, стоящий во дворе дома.

Своего водителя он решил отпустить, совершенно незачем ему быть в курсе дел. Павленко вполне мог поручить водителю следить за ним и аккуратно доносить о его встречах и разговорах, даже наверняка именно так оно и было.

Иван Никифорович медленным шагом направился к «Ауди». Ему показалось несколько странным то, что Сапёр не стал вылезать из машины, чтобы встретить его как положено, а лишь показал жестом, чтобы тот открыл заднюю дверь и сел в машину.

Однако Иван Никифорович поступил именно так. Но только он открыл заднюю дверцу «Ауди», как чья-то мощная рука втянула его в машину.

Он плюхнулся на заднее сиденье и увидел, как некто рядом держит на прицеле из двух пистолетов и его, и Сапёра на водительском месте. Десантника в салоне автомобиля и вовсе не было.

— Какая встреча, — вдруг тихо, с удивлением в голосе, произнёс человек с пистолетами, увидев лицо Фефилова. — Впрочем, этого можно было ожидать, — добавил он ещё тише.

Иван Никифорович не знал, кто этот человек. Лицо его лишь показалось ему несколько странным, очевидно, он был в гриме. А в салоне автомобиля было достаточно темно.

Да, Андрей Стрельцов в принципе мог ожидать этого. Но, разумеется, уверен в своей догадке не был. И тем не менее, она подтвердилась. Вот тебе и загадочный и всемогущий Фефилов. А когда ему называли эту фамилию, у него мелькнула мысль, что Фефилов это не кто иной, как его Куратор, по кличке Грач. А фамилии, имени и отчества своего шефа в разведке знать было не положено. И вот в какой необычной обстановке пришлось их узнать.

Но в этот момент долго размышлять не приходилось. Надо было действовать, и действовать оперативно.

— Послушай, парень, — сказал Андрей Сапёру. — Объясни шефу, какая штуковина лежит у меня в кармане, чтобы он, не дай бог, не выкинул какой-нибудь фокус.

— У него пульт, — пробасил, не оборачиваясь, Сапёр. — А мина под нами…

— Вы поняли, Иван Никифорович? — спросил Андрей.

Тот промолчал, едва заметно кивнул подбородком.

Андрей отработанным движением пристегнул заранее приготовленными наручниками правую руку Сапёра к левой руке Фефилова. Теперь с ними будет ещё спокойнее работать. Затем он на всякий случай обыскал карманы Фефилова. Но никакого оружия у того не было, как Андрей в принципе и предполагал. Ему оно ни к чему.

— Ладно, Иван Никифорович, — произнёс Андрей. — Теперь давайте побеседуем по душам. Оцените ситуацию, вы ведь человек опытный и искушённый. Я сейчас могу вас отправить на тот свет и спокойно отсюда уйти. Меня никто не знает, и никто меня в вашей смерти обвинять не станет. Так что согласитесь, моё положение выгоднее вашего во много-много раз.

— Что вам от меня надо? — пробасил Фефилов, ошарашенный тем, что его провели, как ребёнка. Такого он никак не мог ожидать. А Сапёр-то хорош, шкура. Быстро он сдался. Хлипким оказался. Сидит теперь и головы не поворачивает, паскуда…

— Мне надо знать вот что, — ответил Андрей. — Только одну вещь. Точнее, две вещи. Кто заказал Хмельницкого? Кому заказали Хмельницкого? — Второе он, разумеется, прекрасно знал и сам, но хотел подтверждения от Фефилова.

Иван Никифорович понял, что имеет дело с профессионалом, а тот обязательно осуществит то, что обещает, и решил, что прикрывать Павленко ему совсем ни к чему. Для чего он вообще жил? Для чего занимался своей деятельностью? Для себя, для удовлетворения своих все возраставших и возраставших аппетитов, а не ради какого-то там Павленко. И совсем не для того, чтобы сейчас закончить свою жизнь в этой машине от пули неизвестного киллера ради интересов банка «Роскапиталинвест». Надо было спасать только себя, и больше никого. И именно в этом сейчас были высшие интересы, а не в чем-то другом.

— Хмельницкого заказал Вадим Филиппович Павленко, — спокойно произнёс Фефилов.

— И зачем ему это понадобилось?

— Он обладает сверхсекретной информацией.

— Так. А кому вы заказали Хмельницкого? Кто должен был убрать его и каким образом?

— Я заказал его Волокушину из охранного агентства «Барс».

— А Скороходова? Она тоже обладает сверхсекретной информацией?

— Да. И она тоже.

— Кому вы заказали её, я вас не спрашиваю, так как прекрасно знаю это сам. Вы её заказали вот этому господину, с которым вы связаны одной целью, а теперь ещё и одной цепью. Только он свой заказ не осуществил, должен вас разочаровать.

— Разберёмся, — проворчал Фефилов, бросая суровый взгляд на крепкий бритый затылок Сапёра.

— Да, это действительно ваши внутренние проблемы. А у меня есть другие. Например, побеседовать по душам с Вадимом Филипповичем, — сказал Андрей. — Да и с Волокушиным тоже. Так что, Иван Никифорович, давайте совместными усилиями приглашать их на рандеву. У каждого из нас своя цель, причём у вас гораздо более серьёзная — сохранить свою жизнь.

— Да, ради бога, — проворчал Фефилов. — Что мне до них? Кстати, Волокушин живёт тут неподалёку.

— Так звоните ему.

— Набирайте номер.

Фефилов продиктовал номер Волокушина. Андрей набрал его и вскоре услышал в трубке мужской бас.