Воздух в пещере был затхлый и неприятный, пол усеян костями; но на полках и на полу валялось в беспорядке множество съестных припасов, вперемешку со всевозможной добычей, от медных пуговиц до золотых монет, целые кувшины которых стояли в углу. По стенам висело множество всякой одежды, – слишком маленькой для Троллей, так что она, вероятно, принадлежала их жертвам, – и среди нее несколько мечей различного рода, формы и размеров. Два таких меча привлекали особое внимание своими великолепными ножнами и самоцветами на рукоятках.

Гандальф и Торин взяли по одному из этих мечей, а Бильбо – нож в кожаных ножнах. Для Троллей это был бы карманный ножичек, но для Хоббита – короткий меч.

– Славные клинки, – произнес кудесник, наполовину извлекши их из ножен и внимательно разглядывая. – Они сделаны не Троллями и не кузнецами-Людьми в наших краях и в наше время; но если бы мы могли прочесть руны на них, то узнали бы о них больше.

– Давайте уйдем из этой вони, – предложил Фили, и они вынесли оттуда кувшины с золотом и всю еду, которая выглядела нетронутой и пригодной для них, а также бочонок пива, еще полный. К этому времени им уже хотелось позавтракать; они были очень голодны и не отворачивались оттого, что нашли в кладовой у Троллей. Их собственных припасов осталось уже очень немного. Но теперь у них были хлеб, сыр, много пива и ветчина.

Ночь была беспокойная, так что, позавтракав, они долго спали; а потом привели своих пони и погрузили на них золото. Очень тайное место нашли у реки, невдалеке от дороги; зарыли и наложили на это место множество заклятий, – на тот случай, если смогут вернуться сюда и забрать свой клад. Сделав все это, они снова сели на пони и рысцой направились по тропе на восток.

– Куда вы уходили, если смею вас спросить? – обратился Торин к Гандальфу.

– Смотреть вперед, – ответил кудесник.

– А что привело вас обратно в самый нужный момент?

– Я смотрел назад.

– Вот именно! – воскликнул Торин. – Но можете ли вы сказать яснее?

– Могу. Я поехал вперед, чтобы разведать путь. Он вскоре станет опасным и трудным. Мне хотелось также пополнить наши скудные запасы. Но я еще не отъехал далеко, когда встретил своих друзей из Ривенделля.

– А где это? – спросил Бильбо.

– Не перебивайте, – произнес Гандальф. – Вы скоро попадете туда, если вам повезет, и тогда все узнаете сами. Итак, я встретил двоих из племени Эльронда: они спешили вернуться, опасаясь Троллей. Они-то и сказали мне, что трое Троллей спустились с гор и поселились в лесу, недалеко от дороги, пугая всех вокруг и подстерегая прохожих.

Я тотчас же понял, что должен вернуться. Взглянув назад, я увидел вдали костер и поспешил туда. Остальное вы знаете. В следующий раз будьте, пожалуйста, поосторожнее, иначе мы никуда и никогда не попадём.

– Благодарю вас, – ответил Торин.

Они не пели и не рассказывали ничего в этот день, хотя погода улучшилась; ни на следующий день, ни на следующий за тем. Они начали ощущать близкую опасность со всех сторон. Они становились лагерем под открытым небом, и их пони ели лучше, чем они сами, так как травы было везде много, а в сумках у них еды оставалось мало, даже с тем, что они взяли у Троллей. Однажды, уже к вечеру, они перешли вброд реку, там, где она была широкой и мелкой, полной пены и шума Другой берег был крутой и скользкий. Поднявшись на него со своими пони в поводу, они увидели высокие горы, словно шедшие им навстречу, совсем близко. До подножья ближайшей из них было не более, чем полдня пути. Казалась она темной и мрачной, хотя на ее бурых склонах играли солнечные пятна; за нею блестели снежные вершины пиков.

– Это и есть та самая гора? – почтительно спросил Бильбо, глядя круглыми глазами. Он никогда еще не видел ничего, казавшегося таким большим.

– Конечно, нет, – ответил Балин. – Это только начало Туманных гор, а мы должны каким-то образом перебраться через них, пройти насквозь, или над ними, или под ними. И даже когда мы попадем на ту сторону, нам еще долго придется идти оттуда к Одинокой горе на востоке, где Смауг сторожит отнятое у нас богатство.

– О! – только и мог оказать Бильбо. В этот миг он чувствовал себя более усталым, чем мог когда-либо вспомнить. И снова он подумал о своем удобном кресле перед огнем в любимой гостиной своей норки и о закипающем чайнике. Не в последний раз!

Теперь впереди шел Гандальф.

– Нам нельзя сбиться с дороги, иначе мы пропали, – сказал он. – Нам нужна прежде всего еда, потом отдых в безопасности, поэтому необходимо найти в горах надлежащую тропу, иначе вы заблудитесь, и вам придется вернуться и начать все сначала, – если вам вообще удастся вернуться. Мы подошли к самой границе Диких стран. Где-то впереди скрыта прекрасная долина Ривенделля, где живет мудрый Эльронд в своем Последнем убежище. Я послал ему известие с моими друзьями, и нас там ждут.

Это звучало утешительно. Впереди не было ни деревьев, ни долин, ни холмов, – только обширный склон, медленно поднимающийся все выше, к подножью следующей горы: широкое пространство цвета вереска, и каменистых осыпей, с пятнами и полосами зеленой травы и мхов, показывающими, где здесь можно найти дорогу.

Солнце склонялось к закату, но на всем безмолвном просторе не было видно и признаков какого-нибудь жилья. Они ехали так некоторое время и вскоре поняли, что дом может скрываться где угодно, между ними и горами. Им встречались неожиданные долины, узкие и крутые, открывающиеся внезапно у самых их ног, и они изумленно видели внизу под собою деревья и речку на дне. Встречались расселины, такие, что их почти можно была перепрыгнуть и нельзя в них спуститься; и болота, иногда красивые, зеленые, заросшие цветами, – но пони, ступивший на такую зеленую лужайку, не смог бы уже выбраться из нее.

Действительно, от речного брода до гор было гораздо дальше, чем можно было бы подумать. Бильбо был ошеломлен. Единственная тропка была помечена белыми камешками, но одни из них были маленькие, – а другие – полускрыты травой или мхом. Отряд продвигался очень медленно, даже под водительством Гандальфа, видимо, знавшего местность довольно хорошо.

Им казалось, что они прошли совсем немного, осторожно следуя за кудесником, борода которого шевелилась из стороны в сторону, когда он высматривал дорогу. День уже кончался. Время чая миновало; то же, по-видимому, суждено было и времени ужина. Кругом порхали вечерние бабочки, и сумерки все сгущались, так как луна не взошла. Лошадка Бильбо начала спотыкаться на камнях и корнях. Они очутились на краю крутого спуска, – так внезапно, что конь Гандальфа чуть не соскользнул вниз.

– Вот она, наконец! – воскликнул кудесник, и остальные столпились вокруг него, заглядывая, вниз. Они увидели долину, далеко внизу, и услышали шум воды, бурно струящейся по каменистому руслу на ее дне; а на склоне долины, за рекой, горели огни.

Бильбо никогда не мог забыть того, как они съезжали и скользили в сумерках по крутой тропинке, зигзагами спускавшейся в скрытую ото всех долину Ривенделля. Чем ниже они спускались, тем в воздухе становилось теплее, от аромата сосен у Хоббита кружилась голова, так что он то и дело покачивался и чуть не падал или не стукался носом о шею своего пони. Чем ниже они спускались, тем бодрее себя чувствовали. Сосны сменялись буками и дубами, и сумерки становились все мягче. Зеленая трава почти совсем потеряла цвет, когда они спустилась, наконец, на полянку недалеко от ручья.

«Гимм! Пахнет Эльфами!», – подумал Бильбо и взглянул на звезды: они горели ярким синим огнем. – И тут среди деревьев раздалась веселая песня, похожая на взрыв смеха: это Эльфы приветствовали своих гостей, хотя и не без насмешки над их странным видом, и особенно над бородами.

В сумерках Бильбо различал между деревьями Эльфов. Эльфы ему нравились, хотя он редко встречал их; но ему было с ними и немного страшно. Карлики с ними не в ладах. Даже такие умные Карлики, как Торин и его друзья, считают их неразумными (что очень неразумно с их стороны) или обижаются на их насмешки.