— Это мое последнее слово. Хотя есть еще один выход — принять предложение Лукаса-младшего. Я уверен, у тебя все получится. Сделаешь противоядие, займешься собственной практикой.

— Он к тебе приходил и просил посодействовать?

— А должен был? — эта игра слов ужасно раздражала. Ингрэм не давал ответов на мои вопросы, хотя сам желал получить их на свои. — В понедельник у меня начинаются учения, в воскресенье вечером нас перебрасывают на место, поэтому я приду в пятницу и надеюсь, что к этому моменту ты разберешься со всем этим.

— А в субботу?

— В субботу я буду собираться.

— Есть еще один выход, Ингрэм, но ты о нем и слышать не хочешь.

— Разве замужество помешает вам видеться? Даже если между вами до сих пор ничего не было, это не значит, что этого не случится после. А тогда узнать правду будет сложнее…

Я была столь ошарашена услышанным, что не смогла и звука выдавить. Неужели он предполагал, что после брачной ночи я начну изменять ему с Винсентом?

— До встречи, Эми! — раздался голос Ингрэма откуда-то издалека, а затем ощутила прикосновение его губ к своей щеке.

Он ушел, совершенно не раскаиваясь в высказанных мне обвинениях. Устало опустившись на край постели, я уронила лицо в ладони и расплакалась. Все мечты в последнее время сводились лишь к одной мысли — чтобы моя душа и сердце наконец-то обрели покой и их перестали терзать все, кому не лень.

Берта непрерывно стучала в дверь, звала меня, а я смотрела в одну точку и даже не думала подниматься. Я не хотела никого видеть. По крайней мере в данную минуту. Решение, которое я приняла, должно было кардинально изменить мою жизнь.

Внезапно раздался треск, и полоска тусклого света из коридора пересекла справочник зельевара. Возникший сквозняк слегка пошевелил его страницы. Видимо, тревога подруги достигла высшей точки, раз она вломилась в комнату, сломав замок. Щелчком пальцев она зажгла магический светильник и уставилась на меня во все глаза.

— Ты чего сидишь в темноте? Почему не отзываешься? Я думала, с тобой случилось что.

— Нет, все в порядке, — я продолжала смотреть перед собой. — Теперь точно все в порядке.

— Ты плакала? — в голосе соседки прозвучали тревожные нотки.

— Еще чего?! — фыркнула я и закрыла конспект. — Закончились у меня слезы. Весь резерв уже выплакан на долгие годы вперед.

— Эми, ты чего? — подруга оторвалась от двери и подошла ко мне.

— Ничего! Устала я. Скажи, Берта, если бы Мартин узнал, что тебе грозит опасность, как бы он поступил?

— Посадил бы рядом с собой и не отпускал бы ни на шаг, — она недоумевала, чем вызван мой вопрос.

— Во-от. Все верно. Так поступит любой любящий человек. Как ты сейчас. Ты ведь переживала за меня. И пошла на крайние меры, чтобы убедиться, что со мной все в порядке, — указала я на взломанную дверь. — Тот, кто любит, ни за что не будет ставить ультиматумы, а тем более подвергать опасности жизнь своей второй половинки, — мой голос все же дрогнул.

— Что происходит? Кто тебя припер к стене? — она оперлась бедром о стол и положила руку на его поверхность.

— Ингрэм. Сказал: или мы расстаемся, или ты покидаешь стены академии. И предложил несколько вариантов.

Я поднялась со стула, размяла плечи и уселась на кровать, подобрав под себя ноги.

— У него крыша поехала? Или он грибов поганых наелся? — подруга от злости сжала губы в тонкую линию.

— А может, дело в другом? — резко выдохнула я. — Вернее, в другой, той некромантке.

— Думаешь, он за твоей спиной шашни с ней водит?

— Иного объяснения его нежеланию жениться на мне я не вижу. И намерение встать на ноги тут ни при чем. Он работает, да и у меня сбережений полно. Выкрутились бы как-нибудь. А тут прямо-таки наотрез.

— Чего он вдруг завелся?

— На пустом месте. Пришел после ректора, начал говорить мне всякие гадости. Едва ли в изменах обвинял, а от самого женским парфюмом несло. Знаешь, Берта, я устала всем потакать. Два года я старалась жить не по своим правилам и понятиям, а так, как этого хотелось другим, боялась лишний раз огорчить Ингрэма или родителей, оглядывалась на мнение окружающих. А теперь все!

— Что ты задумала?

— Расставить все по местам, начать все с чистого листа. Это моя жизнь и за меня ее не проживешь ни ты, ни мама, ни папа, ни Аурелия… Никто не вправе решать, как мне поступать и что мне делать. Если я решила, что никуда не поеду, значит, никуда не поеду. И ни Ингрэм, ни Джордан не заставят меня изменить мнение. Будут давить — обоих пошлю в дальнее путешествие. Не поможет — пожалуюсь ректору. Уж он найдет на них управу…

Берта на меня странно посмотрела, однако не посмела ничего возразить. Да и говорить было бессмысленно, я доверяла теперь только своему разуму и сердцу, а мне они ничего плохого не посоветуют.

***

Я проснулась во вторник со странным ощущением легкости. Уже и не помнила, когда так хорошо чувствовала себя в последний раз. Несмотря на предстоящие трудности и решительные шаги, которые собиралась предпринять, я не испытывала страха, а только убежденность, что поступаю правильно.

Открыв шкаф, потянулась за черным платьем, но в итоге надела сиреневое. И меня абсолютно не волновала возможность получения отработки. Не впервой. Хотя в какой-то момент поймала себя на мысли, что сделала это намеренно, чтобы привлечь к себе внимание одного боевого мага. И добилась желаемого… Правда, на ковер так и не попала.

На зельеварение мне выпал шанс приготовить любовное снадобье, однако пренебрегла им. Соблазнение Ингрэма больше не входило в мои планы. К тому же поняла, что одной дозой все равно не отделалась бы, а на две могло не хватить ингредиентов.

Самым сложным для меня оказалось — сказать о своем решении Лукасу-младшему.

— Повтори! — требовательно проговорил Джордан, когда я заявила о нежелании отправляться в Таргерию. Его зубы заскрежетали от злости.

— Ты прекрасно слышал мой ответ, — ответила я ровным голосом, хотя внутри все колотилось. Ладони то и дело потели. Однако они лежали на коленях, и мужчина не мог видеть моего истинного состояния. — Я никуда не поеду!

— Эми, ты в своем уме? — он изо всех сил сдерживался, чтобы не взять меня за грудки и хорошенько не встряхнуть.

— Как раз-таки в своем. Если ты не понимаешь, во что ввязываешься и втягиваешь Аурелию, то мне жаль. Но сидеть в чужой и недружелюбно настроенной империи в компании двух целителей, не собираюсь, — выпалила я тоном, не терпящим возражений.

Но это был Джордан. Сдаваться — не в его характере, поэтому он решил подойти к проблеме с другой стороны, заставив меня испытать вину.

— Где твой патриотизм? А забота о ближнем? — он продолжал давить, не желая мириться с услышанным.

— Я не сказала, что отказываюсь помогать. Если вы раздобудете яд, я сделаю все возможное, чтобы синтезировать противоядие, но в привычных мне условиях.

— Ты ненормальная! — зеленые глаза Лукаса-младшего сверкнули гневом.

— Согласна, — мои нервы не выдержали, и губы расплылись в подобие улыбки.

— Это все влияние Эванса, — целитель расхаживал по комнате, взъерошивая волосы. Он не знал, что предпринять, чтобы переубедить меня.

— Нет, Джордан. Лорд Эванс здесь ни при чем. Это мое решение. И только мое. И оно тщательно взвешенное.

— Можешь забыть о практике в больнице! — сквозь зубы процедил мужчина.

— Думаешь, я удивлена? Ошибаешься. Я догадывалась, что наш разговор примет подобный поворот. И нисколько на тебя не в обиде. Наверное, тебе пора.

С этими словами я встала из-за стола, открыла дверь и распахнула ее. Это было крайне невежливо, но мое терпение к тому моменту иссякло. Едва он вылетел стремглав из комнаты, я глубоко вздохнула и отправилась в душ, чтобы снять напряжение, а затем со спокойной душой села за домашнее задание, стараясь не думать о том, что меня ожидало в пятницу.

Незаметно подкралась пятница. Я смотрела в окно и наблюдала за плавным вальсированием огромных снежинок. Уголки искусанных губ слегка приподнялись вверх. Первый снег — это всегда так волнительно. Правда, зима немного запоздала в этом году. На календаре были последние числа ноября, а она только вспомнила о своих обязанностях. Но насладиться прекрасным видом мне не позволяли мысли, неустанно роившиеся в голове. Ведомая неким порывом, я совершила днем безумный поступок и с тех пор терзалась в сомнениях. Что теперь будет? Какова окажется расплата за обман?