Лэмберт счел наиболее вероятным сценарием появление второго незваного гостя. Если одному человеку могут дать амулет, позволяющий проходить в ворота Гласкасла, то почему не второму? Фелл, конечно, мог уйти и по доброй воле. Лэмберт предпочел думать иначе.

Когда он наконец поддался желанию выругаться, ему потребовалось несколько минут для того, чтобы охватить ситуацию целиком. Он ругался потому, что это свойственно природе человека, потому, что ему этого хотелось, потому, что он мог это делать, но прежде всего потому, что ему пора было снова отправляться в дом к Брейлсфордам. Четыре раза за один день — это сверх нормы. Единственным утешением служило то, что час был слишком поздний для того, чтобы предлагать гостю чашку чая.

Солнце уже давно село, и поздние летние сумерки переходили во тьму. По мере того как свет меркнул, плотные дневные тени слились и смягчились, составляя однородную светотень. День был на той границе сумерек и темноты, когда почти все цвета, за исключением самых ярких, становятся различными оттенками серого. Шпили Гласкасла, каждый из которых был увенчан флероном, подобно пламени, венчающему свечу, приобрели четкие очертания, черные на фоне темно-синего неба, гордые и изящные, словно цветочные побеги репейника. Колокола и щебет птиц служили контрапунктом затихающему миру. В красоте сумерек Лэмберт шел, бормоча себе под нос ругательства — такие же черные, как университетские шпили.

Подойдя к главным воротам, Джейн сняла одну перчатку, сунула руку в ридикюль, стянутый тесемкой, и извлекла из него амулет незваного гостя вместе с носовым платком. Вернув носовой платок обратно, она сжала деревянный цилиндр в руке. Она устроит амулету испытание, проверив, работает ли он у нее настолько же хорошо, насколько у незнакомца. Джейн старалась ступать мягко. Не годится, чтобы неосторожное топанье выдало ее присутствие.

Когда Джейн приблизилась к привратнику, он поднял голову и улыбнулся.

— Приятно снова вас видеть, мисс. Подождите на скамейке для гостей, пока к вам не выйдет сопровождающий.

Разочарованная Джейн подосадовала на себя за то, что разрешила себе надеяться на удачу, и повернулась обратно к скамье. Ей нужна секунда, чтобы убрать эту глупую штуку и снова надеть перчатку, а потом она пошлет за Феллом. А если Фелл ее проигнорирует, она пошлет за Лэмбертом. А если ни один из них не выйдет, она будет ждать. Будет скрипеть зубами, но ждать.

Джейн настолько смирилась с этой программой, что с изумлением и радостью увидела, как Лэмберт выходит из-под арки, пока она еще застегивала перчатку. Увидев ее, он изменил направление движения и сел рядом с ней на скамью. Но ее удовольствие моментально испарилось при виде мрачного лица Лэмберта.

— Что случилось?

— Фелл пропал.

Лэмберт говорил негромко, но его гнев и тревога были очевидны. Похоже, он не замечал странности их вида: под самой аркой главных ворот джентльмен, переодевшийся к обеду, встречает даму, одетую для вечерней прогулки.

— Он пропал? — Джейн даже оставила пуговицу незастегнутой. — Что случилось?

— Я знаю только, что его кабинет в еще большем беспорядке, чем раньше. Если он и оставил записку, то я не могу ее найти. — Лэмберт пристально посмотрел на девушку. — Что вы здесь делаете?

— Пришла повидать мистера Фелла. — Джейн выдержала вызывающий взгляд Лэмберта — и дождалась, чтобы он стал чуть мягче. — Вы за него тревожитесь?

— Черт, еще бы! — Лэмберт тряхнул головой, словно пытаясь привести мысли в порядок. — Извините. Не хотел прибегать к сильным выражениям. Да, я тревожусь. Он пропал, но его саквояж так и остался там, где он его бросил, когда мы вернулись днем.

— Этим утром, говоря без экивоков, мистер Фелл пытался сбежать, — напомнила ему Джейн. Ей не удалось избавиться от язвительных интонаций.

Лэмберт гневно сдвинул брови.

— Он не убегал. Он уезжал. Тут большая разница.

Джейн выгнула бровь.

— Вы оба собирались улизнуть.

— Фелл хотел уехать в Лондон. — Лицо Лэмберта посветлело, и он сдвинул шляпу на затылок, что придало ему вид совершенно безобидного человека. — А я не хотел отпускать его одного.

Джейн повернула от ворот в ту сторону, откуда пришла.

— Проводите меня?

Лэмберт зашагал рядом с ней. Примерно сто ярдов они прошли в полном молчании: каждый был занят своими мыслями.

Джейн дотронулась до локтя Лэмберта, и он остановился рядом с ней.

— Вы беспокоитесь о безопасности Фелла. Однако у нас нет поводов думать, что с ним случилось что-то плохое.

— Беспокоюсь? Да я перепугался до чертиков. — Лэмберт поднял руку, чтобы продемонстрировать Джейн легкую, но тем не менее заметную дрожь пальцев. — И мне даже нельзя свалить это на какое-то злоупотребление. Это я сам.

— И что вы собираетесь делать?

— Я шел к вам, чтобы посоветоваться.

— А кто еще знает? — Джейн посмотрела на Лэмберта, жалея, что уже слишком стемнело. — Вы собираетесь сообщить об этом властям?

— Наверное, это следует сделать, так ведь? — Голос Лэмберта звучал довольно уныло. — Я должен. Но пока никому еще не говорил.

— Хорошо. — Джейн взяла Лэмберта за рукав — на секунду, только чтобы потянуть его за собой, — снова направляясь к дому брата. — Прежде чем вы это сделаете, давайте все обдумаем. Полиция не отнесется к вашему заявлению серьезно, пока Фелл не будет отсутствовать больше суток, так что к ним вы еще успеете обратиться. А кому бы вы сообщили в Гласкасле?

Лэмберт назвал имена не задумываясь:

— Войси, Стоу и Стюарту. Еще Брейлсфорду, только его нет. Портеус обязательно найдет способ сунуть свой нос куда не следует. Прежде всего мне нужно пойти к Войси.

— Да, нужно, но не сейчас.

Джейн очень жалела, что Робин уехал и у него нельзя спросить совета. Ей было трудно разобраться в относительных достоинствах мудрецов Гласкасла. Джейн они все казались одинаковыми: поразительно самоуверенными и необъяснимо убежденными в собственном превосходстве над остальным миром.

— Почему не сейчас? — удивился Лэмберт. — Фелл пропал. Котелок тоже пропал. Но все остальное, похоже, на месте.

— Исчез котелок? О боже! Я очень рассчитывала на этот котелок!

Джейн мысленно отругала себя за то, что не настояла на проведении немедленного обследования шляпы, как только незваный гость был арестован. Небольшое волнение и сильная головная боль не оправдывают пренебрежения главными вещами. Теперь придется изобретать способ вернуться в полицейский участок, чтобы еще раз допросить арестованного. Ее утомила даже сама мысль о том, сколько усилий потребуется, когда она снова вынуждена будет прибегнуть к магии.

— Если Фелл уехал, то зачем ему было это делать, не взяв ничего, кроме котелка? — безнадежно спросил Лэмберт.

— Это действительно кажется маловероятным. Но что, если Фелл на самом деле не исчез? Что он сказал бы, если бы вы подняли тревогу преждевременно? — предостерегла его Джейн.

— Что бы он… — Лэмберт резко остановился, переполненный возмущением. — А я решил, что вы мне верите!

— Верю, верю, — успокоила его Джейн.

Она снова потянула его за рукав, чтобы пойти дальше.

— Насчет ложной тревоги вы правы, — признал Лэмберт. — Фелл был бы страшно недоволен, если бы мы подняли шум без всякой причины.

— Да, это ни к чему. Конечно, можно сказать, и поделом ему, раз он настолько беспечен, что не оставил вам записки. Для хранителя быть таким бесцеремонным не только глупо, но и невежливо.

— Но ведь мы оба не думаем, что это ложная тревога.

Теперь уже уступить пришлось Джейн.

— Верно.

— Так что же нам делать? — Вид у Лэмберта был не менее растерянным, чем голос. — Я знаю, что бы мне хотелось сделать. Я бы перевернул весь университет вниз головой и как следует встряхнул. Либо мы нашли бы Фелла, либо убедились, что его здесь нет. Но такое не разрешается делать без согласия ректора или члена совета.

— Даю вам слово, что мы придумаем самый эффективный план поисков Фелла. — Джейн пустила в ход всю силу своего убеждения. — Но сначала выпьем чашку чая.