Увы, кадров катастрофически не хватало. Так что пришлось выбирать, на что бросить человека. В итоге я решил, что сопровождать торговую миссию в данный момент важнее. Тем более что медь плавить начнём в лучшем случае через несколько месяцев — пока же нужно разобраться с более важными делами.

На прощание Тухупу выслушал длинную лекцию на тему соблюдения осторожности — чтобы в Вохе ртом не хлопал, ни с кем особо не откровенничал, и выполнял распоряжения Тунаки. Сектанту же я сказал об ответственности за сопровождающих, которые «в вашей стране, словно дети, будут». Ну, в качестве благого пожелания — в случае возможности — пристроить начинающего металлурга в какую-нибудь мастерскую по профилю, для повышения квалификации, так сказать.

Прошли долгие часы, прежде чем стайка кораблей, медленно уходящая от берега, затерялась на просторе Хонского залива. Сегодня вечером они, ещё может быть, остановятся на ночёвку в Вэй-Поу или, скорее, где-нибудь на северном берегу пролива, ведущего в открытый океан. А завтра, с утренним солнцем, преодолеют пролив и, уйдя подальше от суши, будут ловить парусами попутный ветер. А там как повезёт: могут за неполные два месяца добраться до первых островов, подчиняющихся вохейскому царю, могут и все три бороться с морем, а могут и навсегда сгинуть в пучине. Оставалось только надеяться на доброе расположение Тобу-Нокоре или его вохейского коллеги Шшумпшу-Уляраху.

Но мне некогда было предаваться излишним размышлениям и грусти. Две сотни «макак» и шесть сотен отборных бойцов со всего Вэя и Хона уже практически готовы выступить в поход, как они думают, против ещё не покорённых бунса и тинса. В общем-то, люди собраны и организованы ещё пару дней назад, но я дожидался отплытия заморских торговцев — как-то неуютно оставлять в тылу четыре сотни чужеземцев, когда уводишь самых боеспособных воинов.

«Он шёл на Одессу, а вышел к Херсону» — внезапно вспомнилась строка из песни. Саму песню слышать не доводилась, а эти слова в далёком цивилизованном прошлом до меня добрались посредством не то какого-то телевизионного юмориста-зубоскала, не то просто в виде анекдота.

Ситуация у нас была чем-то схожа с тем революционным матросом, который вроде бы фигурировал в песне: восемь сотен папуасов под моим руководством бодро топали по деревянной гати через бунсанские болота на Тинсок. А согласно моему плану должны будут через два или три дня оказаться под Тенуком. Правда, об этом даже командиры узнают только завтра с утра — когда мы окажемся недалеко от верховьев Бунуме, по которой будем сплавляться до Алуме. В общем: «Я шёл на Тинсок, а вышел к Тенуку».

Пейзаж вокруг не радовал — болота, покрытые ряской озёрца, небольшие куски леса на местах повыше, снова болота и небольшие водоёмы. За прошедшие со времени славной победы над болотными обитателями недели я так и не сумел сообразить, как же всё-таки прокопать каналы, чтобы осушить местность. Потому приходилось довольствоваться бревенчатыми настилами, весьма свободно плавающими в болотной жиже, так что то и дело кто-нибудь из бойцов, не удержавшись, соскальзывал в мерзкую даже на вид субстанцию. К счастью, идущие рядом всегда успевали вытащить неосторожного товарища, и единственной неприятностью для искупавшегося была прилипшая к телу грязь. Впрочем, учитывая роящихся над нами кровососов, от которых эта корка защищала, не такая уж это и неприятность. По крайней мере, кое-кто специально измазывался — чтобы комары меньше грызли.

После нескольких часов акробатических упражнений на брёвнах наша колонна выбралась на сухое место. До ближайшего селения бунса оставалось пройти всего ничего. Но, посоветовавшись с командирами, я объявил привал до утра — нечего свежеиспечённым ганеоям видеть представителей касты господ в жалком виде. Завтра с утра со свежими силами пройдёмся через их деревни. Правда, из графика немного выбьемся. Но об этом знаю только я один.

В Бун-Похо меня встретил Длинный со своим отрядом.

— Сонаваралингатаки — бодро отчитался он — Болотные червяки соорудили сто двадцать циновок, о которых ты распорядился. Циновки сложены ниже по течению реки, в полудне ходьбы.

— Хорошо — я улыбнулся. Места на плотах должно хватить на все восемь сотен.

Время перевалило за полдень, самая жара. Можно дать воинам разрешение на отдых. Но прежде следует объявить об истинной цели похода. Поэтому приказываю командирам построить всю нашу армию.

— Славные «пану макаки», славные сыны Хона и Вэя — голос мой звенит над притихшей массой — Я, Сонаваралингатаки, «пану олени» братства «пану макаки», таки Хона и Вэя, хочу сказать вам, что цель нашего похода меняется.

Среди толпы пошёл недоумённый гул.

— Прошедшей ночью ко мне явился дух, сказавший, что в Тенуке ждёт моей помощи Солнцеликая и Духами Хранимая тэми Раминаганива. Правительницу окружают сейчас по большей части люди недостойные. Мой долг прийти на помощь нашей тэми и тем немногим, кто верно ей служит и думает о благе всего Пеу. Сегодня мы пойдём на север. Недалеко отсюда приготовлены плоты, на которых мы спустимся по Бунуме до Алуме, а по ней доберёмся почти до самого Тенука. Солнцеликая и Духами Хранимая тэми волей духов уже знает о помощи, которая к ней идёт, и соберёт всех верных ей людей. Враги же наши не будут знать о готовящемся до последнего, пока мы не окажемся в Тенуке. И помните, в столицу мы придем по зову нашей повелительницы. Так что вести себя все должны, как подобает верным своему долгу дареоям. Постарайтесь никого не убивать без нужды, даже если на вас кто-то будет кидаться с оружием: там могут оказаться честные люди, которые не знают о наших целях. Всех регоев и сильных мужей Тенука надлежит задержать, обезоружить и привести пред очи нашей юной тэми для определения их виновности или невиновности.

Да, умею я народ удивить и в растерянность ввести. Но возмущения никто не выражает. Более того, на чёрных лицах видна решимость идти и вызволять бедную тэми немедленно. И даже марш-бросок по болотам никого не пугает.

На совещании с участием вэйских и хонских командиров и наших «оленей» и полусотников все также ведут себя, словно только и ждали этой новости.

— Мы давно говорили — подал голос Уруборе, «сильный муж» из Нохоне — Что Сонаваралингатаки должен взять в жёны Солнцеликую и Духами Хранимую.

— Думаю, что сама тэми должна решать, кто станет её мужем — отвечаю.

— Конечно — соглашаются со мной все. Им-то выбор Раминаганивы ясен — разве можно выбрать кого-то иного, кроме великого колдуна и полководца.

Ладно, спорить не буду. Разгоним конкурентов, там и посмотрим. Я всё-таки склонен выяснить у Ванимуя с Рамикуитаки полный перечень молодых парней из знатных семейств Западной равнины, из которых и выберем подходящую пару для Солнцеликой и Духами Хранимой. Причём постараюсь, чтобы и ей будущий супруг понравился, и партия была оптимальной с точки зрения внутриполитических раскладов — то есть принц-консорт должен состоять в родстве с максимумом кланов и группировок. А уж в будущем я буду следить, чтобы назначенный в мужья обращался с тэми хорошо — иначе голову паршивцу оторву, вместе с остальным выступающими частями.

Как спала полуденная жара, двинулись в путь. Некоторая заминка вышла из-за нежелания кого-либо оставаться в Бунсане для усиления отряда Длинного — всем хотелось идти спасать тэми. Пришлось устроить жеребьёвку на веточках. Короткая досталась малознакомому старосте из Вэя с отрядом из полусотни человек. Он, конечно, особого восторга не проявил, скорее наоборот. Но вынужден был подчиниться воле духов.