– В чем дело? – спросил Блейз. – Я уже несколько раз пытался связаться с тобой.

– Жизнь полна неожиданностей. сейчас мы плывем по одной из них.

– Шторм?

– Можешь прозакладывать свои штаны. Это не шторм, а его пра-пра-дедушка. Мне кажется, слева по борту я вижу какое-то чудовище. Если у него есть хоть капля мозгов, оно ударит о дно корабля… он только что так и сделал.

– У нас тоже только что был шторм, заметил Блейз.

– И тоже пра-пра-дедушка?

– Обыкновенный. Мы потеряли двести человек.

– Верь, крепись, и давай-ка свяжемся попозже, – ответил я. – Годится?

Он кивнул, за спиной его сверкнули две молнии.

– Эрик знает наши силы, – добавил он прежде, чем отключиться.

Мне ничего не оставалось делать, как согласиться с ним.

Прошло еще три часа прежде, чем море стало хоть немного успокаиваться, а то, что мы потеряли более половины нашего флота (на одном моем флагманском судне погибли сорок человек из ста двадцати) я узнал значительно позднее. Шел сильный дождь.

И все же по морю, через Рембу, мы проплыли.

Я вытащил из колоды Рэндома.

Когда он понял, кто говорит, его первыми словами были:

– Поворачивай обратно.

– Почему?

– Потому что, если верить Льювилле, Эрику ничего не стоит сейчас стереть вас в порошок. Она говорит, что вам надо подождать немного, пока все не уляжется, и напасть на него в самый неожиданный момент, когда он и думать об этом забудет – скажем, через год.

Я покачал головой.

– Извини. Но не могу. Слишком много потерь у нас было, и мы почти у цели. Сейчас или никогда.

Он пожал плечами, и на лице явно отразилось выражение, которое легче всего описать словами: «Не говори потом, что я тебя не предупреждал»

– А все же почему? – спросил я.

– Главным образом потому, что он может управлять погодой.

– И все же нам придется рискнуть.

Он опять пожал плечами.

– Не говори потом, что я тебя не предупреждал.

– Он точно знает, что мы приближаемся?

– А как ты сам думаешь? Разве он полный кретин?

– Ну нет.

– Тогда он знает. Если я знаю об этом в Рембе, то тем более он знает об этом, сидя в Эмбере – а я знаю по тем колебаниям, которые вы производите в Отражениях.

– К сожалению, у меня с самого начала были недобрые предчувствия относительно нашей экспедиции, но это – план Блейза.

– Выйди из игры, и пусть с плеч летит только его голова.

– Нет, так я рисковать не буду. Он может и выиграть. Я веду флот.

– Ты разговаривал с Каином и Жераром?

– Да.

– Тогда ты думаешь, что у тебя есть шанс. Но послушай, Эрик разобрался, как контролировать Драгоценный Камень Правосудия, насколько я понял из придворных сплетен Рембы о его двойнике. Он может использовать его, чтобы контролировать погоду в реальном мире. Это бесспорно. Один Бог знает, что он еще может сделать с его помощью.

– Жаль, – ответил я, – Но придется вынести и это. Не могу позволить, чтобы несколько жалких штормиков деморализовали нас.

– Корвин, я признаюсь тебе. Я сам говорил с Эриком три дня тому назад.

– Почему?

– Он вызвал меня. Я говорил с ним больше от скуки. Он очень тщательно описал мне, какими оборонительными средствами располагает.

– Он говорил с тобой потому, что узнал от Джулиана, что мы путешествовали вместе и действуем заодно. Он просто был уверен, что все сказанное тебе дойдет до меня.

– Может быть. Но это ничуть не меняет сказанного.

– Это верно, – согласился я.

– Тогда оставь Блейза и пусть он сам ведет свою войну. Ты сможешь напасть на Эрика позже.

– Но скоро его будут короновать в Эмбере.

– Знаю, знаю. Но ведь на короля напасть так же легко, как и на принца, ведь так? Какая разница, как он будет называться в то время, когда ты его победишь? Он все еще будет Эриком.

– Тоже верно. Но я дал слово.

– Так возьми его назад.

– Боюсь, что не могу этого сделать.

– Тогда ты просто сумасшедший. Настоящий псих.

– Возможно.

– Ну что ж, в любом случае – ни пуха, ни пера.

– К черту.

– До встречи.

Вот так и окончился наш разговор, и честно говоря, он меня встревожил. Может быть, впереди ожидала ловушка.

Эрик был далеко не дурак. Может, впереди нас ожидало что-то непредвиденное и смертельно опасное. В результате этих размышлений я просто пожал плечами, оперся о борт корабля и засунул свои карты за пояс.

Быть принцем Эмбера значит быть гордым и одиноким. Это значит, что ты не можешь довериться ни одной живой душе. И сейчас я был от этого не в восторге, но что уж тут поделаешь.

Я не сомневался, что Эрик управлял тем штормом, который только что на нас обрушился, а это означало, что Рэндом не соврал. Эрик может управлять погодой в Эмбере.

Так что я попытался и сам нечто предпринять.

Я вновь направил флот к Эмберу через снегопад, валящийся с неба. Это был самый ужасный снегопад из всех, которые я когда-либо создавал.

На океан падали огромные хлопья.

Пусть-ка он попробует остановить то, что естественно для данного Отражения, если сможет.

Он смог.

Примерно через полчаса снегопад прекратился. Эмбер был практически неприступен, и он действительно был единственным городом. Мне не хотелось сбиваться с курса, поэтому я оставил все как есть. Эрик действительно мог управлять погодой.

Что поделаешь. Мы, конечно, продолжали плыть дальше. Смерти в зубы.

Что тут можно еще сказать?

Второй шторм был еще хуже первого, но на сей раз за штурвалом с самой первой минуты стоял я. Шторм был насыщен электричеством и направлен только на корабли. Он разметал их в разные стороны. В результате мы потеряли еще сорок судов.

Честно говоря, мне даже страшно было вызывать Блейза и узнавать у него, что произошло с его сухопутными войсками.

– У меня осталось примерно двести тысяч солдат. Наводнение.

После чего я передал ему рассказ Рэндома.

– Придется поверить, – сказал он.

– Но лучше об этом сейчас не думать. Управляет он погодой или нет, мы все равно побьем его.

– Надеюсь.

Я закурил и облокотился о штурвал. Вскоре покажется Эмбер. Теперь я знал, как попасть туда, работая с Отражениями, и по воде, и на суше.

Но у каждого есть свои недостатки.

Хотя когда-нибудь наступит тот день, и…

Тьма нахлынула внезапной волной, и начался шторм – хуже двух предыдущих.

Мы чудом умудрились выйти из него, но я был испуган. Штормы обрушивались на нас один страшнее другого, а ведь мы были в северных водах. Если Каин сдержит свое слово, тогда все в порядке. Если нет, он окажется в прекрасном положении.

А следовательно, я тут же предположил, что он нас предал. А почему бы и нет? Я приготовил свой флот – семьдесят три оставшихся корабля – к боевым действиям, когда увидел, что приближается его эскадра. Карты солгали – или, наоборот, указали совершенно точно – на него, как на ключевую фигуру в предстоящем сражении.

Флагман эскадры направился к моему, и я тоже перебрал руками штурвал, двигаясь навстречу. Мы могли бы связаться через Колоду, но Каин этого не сделал, а сейчас он занимал более сильное положение. Следовательно, фамильный этикет позволял ему использовать те средства, которые он найдет нужными. Он явно хотел, чтобы об этом разговоре было известно всем, потому что крикнул мне через рупор:

– Корвин! Немедленно сдай командование своим флотом! Я превосхожу тебя в численности. Тебе не пробиться!

– Я глядел на него через тонкую полосу воды, разделяющую нас, и поднес свой рупор к губам.

– А как же наше соглашение?

– Аннулировано и не имеет больше силы, – сказал он. – У тебя слишком мало сил, чтобы нанести Эмберу хоть какой-то серьезный ущерб, поэтому лучше пощади жизнь людей и сдайся сейчас.

Я посмотрел через левое плечо на солнце.

– Выслушай меня, брат Каин. И в таком случае позволь мне собрать совет капитанов: тогда я дам тебе ответ, как только солнце окажется в зените.