— Она была убита животным, которое не может здесь существовать. Что вы об этом знаете?

— Вселенная гораздо более странное место, чем многие из нас думают.

— Так вы знаете что-нибудь или нет?

— Я знаю о вас, — произнес он, впервые улыбнувшись. — Она, естественно, мне все рассказала.

— Как это понимать?

— Как мою осведомленность в том, что вы и сами более чем знакомы с вещами подобного рода.

— И что?

— Когда известные силы начинают действовать, Искусство находит способ собрать нужных людей в нужный момент.

— Значит, вы думаете, что дело именно в этом?

— Я знаю.

— Откуда?

— Так было предсказано.

— Поэтому вы меня ждали.

— Да.

— Любопытно. Расскажите-ка об этом поподробнее.

— Давайте я лучше покажу.

— Вы говорите, будто бы вам было что-то предсказано. Как? Кем?

— Скоро и сами поймете.

— И смерть Джулии?

— Пожалуй, и это тоже.

— Ну и каким образом вы собираетесь меня просветить?

Мелман улыбнулся:

— Я хочу вам кое-что продемонстрировать.

— Хорошо. Я готов. Демонстрируйте.

— Это здесь. — Он встал и направился к закрытой двери.

Я последовал за ним через комнату.

Мелман засунул руку за пазуху, вытащил цепочку, а когда поднял ее над головой, я увидел, что на ней висит ключ. Этим ключом он и открыл замок.

— Заходите, — предложил он, толкая дверь и отходя в сторону.

Я вошел в небольшую, довольно темную комнату. Мелман нажал на кнопку выключателя — зажегся слабый синий свет. На противоположной стене я заметил единственное окно, все стекла которого были закрашены черной краской. Мебели в комнате не было, если не считать нескольких подушек, разбросанных по полу. Часть стены справа от меня была задрапирована черной тканью.

— Ну, смотрю, — сказал я.

Он усмехнулся:

— Потерпите немного. Как вы думаете, какой раздел оккультных наук занимает меня больше всего?

— Вы каббалист.

— Да, — признался Мелман. — Откуда вы знаете?

— Люди, интересующиеся Востоком, склонны к самодисциплине, — заявил я. — А каббалисты всегда были страшными неряхами.

Он фыркнул:

— Тут все зависит от того, что считать для себя важным.

— Именно.

Мелман ногой отбросил подушку на середину комнаты:

— Садитесь.

— Я постою.

— Ладно, — сказал он, пожав плечами, и начал что-то тихонько бормотать.

Я ждал. Через некоторое время, продолжая негромко говорить, он подошел к черному занавесу и быстрым движением отодвинул его.

Моим глазам предстало каббалистическое Древо Жизни с десятью сефиротамиnote 14 в символичнеских аспектах. Рисунок был весьма впечатляющим. Неожиданно возникшее чувство узнавания меня озадачило. Эта картина была оригинальной вещью, а не поделкой из оккультной лавчонки. Однако по стилю она не имела ничего общего с полотнами, что висели в другой комнате. И стиль этот был мне знаком.

У меня не оставалось сомнений: Древо Жизни рисовал тот же художник, что сделал Козыри, найденные мной в квартире Джулии.

Мелман продолжал бормотать свои заклинания, а я разглядывал картину.

— Ваша работа?

Мелман не ответил. Вместо этого он подошел к картине и показал на третий сефирот, который называется Бинаnote 15. На нем был изображен маг перед темным алтарем, и...

Нет! Я не мог поверить. Так не должно...

Я понял, что вхожу в контакт с этой фигурой, причем контакт не был символическим. Маг был настоящим, и он призывал меня к себе. Фигура начала расти, стала объемной. Комната вокруг меня потускнела. Я уже почти...

Был там.

Сумеречное место, маленькая поляна посреди странного леса. Тусклый кровавый свет озаряет каменную плиту алтаря. Маг, лицо которого скрыто в тени капюшона, перемещает какие-то предметы по поверхности камня, его руки двигаются так быстро, что я не в силах за ними уследить. Откуда-то издалека доносятся слова заклинаний.

Наконец маг поднял правую руку, в которой был зажат единственный предмет — черный обсидиановый кинжал. Потом положил руку на алтарь и быстро смахнул все на землю.

Только после этого посмотрел на меня.

— Иди ко мне, — позвал он.

Я улыбнулся, услышав столь глупое предложение. Но в следующий миг почувствовал, как ноги, без всякого участия с моей стороны, понесли меня к нему, и тогда я сообразил, что маг из густой черной тени силой заклятия пытается подчинить себе мою волю.

Я мысленно поблагодарил другого своего дядю, обитавшего так далеко, что и представить себе невозможно, и на языке тари принялся творить собственное заклинание.

Воздух разорвал дикий крик, словно мимо пронеслась какая-то ночная птица.

Маг не утратил сосредоточенности, и мои ноги шагали вперед, послушные его желанию, но я сумел поднять руки. Я продолжал держать их на нужной высоте, а когда они коснулись верхнего края алтаря, перестал противиться и ускорил шаги. А еще я согнул руки в локтях.

Маг взмахнул кинжалом, однако это уже не имело значения. Я изо всех сил толкнул камень.

Алтарь опрокинулся, маг попытался отскочить в сторону, но камень ударил его по одной, а может быть, и по обеим ногам. Как только он упал на землю, чары рассеялись. Я снова мог двигаться, в голове прояснилось.

Маг подтянул колени к груди и успел откатиться в сторону до того, как я перепрыгнул через поваленный алтарь. Потом сделал сальто на небольшом склоне и, промчавшись между двух стоящих вертикально камней, бросился к черному лесу.

Добравшись до края поляны, я заметил глаза — сотни злобных огоньков, горевших в темноте на разной высоте. Заклинания стали громче, приблизились, зазвучали у меня за спиной.

Я быстро обернулся.

Алтарь по-прежнему валялся на земле. За ним стояла другая фигура в плаще с капюшоном, значительно больше первой. Голос этого колдуна показался мне знакомым. Запульсировала Фракир, и я почувствовал, как меня обволакивают чары, но на сей раз я был к этому готов.

С противоположной стороны, послушный моему приказу, возник ледяной ветер и развеял колдовство, словно дым. Моя одежда взметнулась, меняя форму и цвет. Лиловое и серое... светлые брюки, темный плащ и рубашка. Черные сапоги и широкий пояс, на котором висят перчатки, а серебристая Фракир превратилась в сияющий браслет. Подняв левую руку, я прикрыл глаза правой, готовясь сотворить яркую вспышку света.

— Молчи, — приказал я. — Ты оскорбил меня.

Голос смолк.

Порыв ветра отбросил капюшон, и я увидел испуганное лицо Мелмана.

— Ну что ж, ты хотел, чтобы я пришел, — продолжал я, — твое желание исполнилось, и да помогут тебе небеса. Ты сказал, что я получу ответы на свои вопросы. Однако этого не произошло. Сдержи свое обещание!

Я сделал шаг вперед.

— Говори! — приказал я. — Можешь выбрать легкий путь или трудный. Так или иначе — ты мне все расскажешь! Решение за тобой.

Он откинул голову и возопил:

— Господин!

— Давай, призывай своего господина! — Я усмехнулся. — Я готов подождать. Потому что ему тоже придется дать ответ.

Мелман снова крикнул, но отклика не последовало. Тогда он бросился бежать.

Я был готов и к этому и сотворил более мощное заклинание. Лес начал исчезать; деревья повалились на землю прежде, чем Мелман успел до них добраться, потом налетел могучий ветер и унес их прочь. Вихрь закружил над поляной, серый и красный; вокруг нас выросла неприступная стена, уходящая в бесконечность. Мы оказались в ночи, на круглом островке диаметром всего в несколько сотен метров, края которого медленно разрушались.

— Он не придет, — сказал я, — а ты останешься здесь. Он тебе не поможет. Никто тебе не поможет. Здесь властвует высшая магия, и ты оскверняешь ее одним своим присутствием. Знаешь, что находится за границей наступающего ветра? Хаос. И я отдам тебя ему, если ты не расскажешь мне о Джулии, о своем господине и о том, почему ты осмелился привести меня сюда.