— Никто в нашей округе не носит такой одежды, — кратко ответил он.

— Точно?

— Я же сказал, никто у нас не одевается так.

— Тогда может это был какой-нибудь путешественник?

— Должно быть так, — тон пильщика снова стал недружественен и глаза приобрели диковатое выражение.

— Спасибо тебе, приятель, — сказал Спархок, поворачивая Фарэна, чтобы уезжать.

— Он знает больше, чем говорит, — заметил Кьюрик.

— Да. Ищейка конечно не завладел им, но он очень-очень испуган. Давай-ка поедем побыстрее, чтобы к вечеру нагнать наших.

Они нагнали своих друзей, как раз когда закат окрасил небо на западе в багровые тона. Они разбили лагерь на берегу тихого прозрачного горного озера.

— Интересно, пойдет ли дождь? — сказал Келтэн, когда они, поужинав сидели вокруг костра.

— Не говори так, — ответил Телэн. — Я только начал чувствовать, что просыхаю после этого дождя в Лэморканде.

— Конечно, все возможно, — сказал Кьюрик. — Такое уж это время года, но я что-то не чувствую в воздухе сырости.

Берит, ходивший проверить лошадей, вернулся к костру.

— Сэр Спархок, там кто-то приближается к нам.

Спархок встал.

— Сколько их?

— Я слышал только одну лошадь. Кто спускается оттуда, куда мы едем. Он сильно гонит свою лошадь.

— Неосторожно, — прокомментировал Улэф, — в темноте, по такой дороге…

— Может нам бы стоило загасить костер? — спросил Бевьер.

— Я думаю он уже увидел его, сэр Бевьер, — ответил Берит.

— Ну ладно, поглядим, что он собирается делать, — сказал Спархок. — Один человек, вообще-то, не представляет большой угрозы.

— Если только он не ищейка, — заметил Кьюрик, помахивая своей булавой. — Ну вот, господа, распределяйтесь и будьте наготове.

Рыцари автоматически исполнили приказ. Они как-то инстинктивно почувствовали, что в схватках Кьюрик разбирается лучше, чем кто-нибудь другой во всех Четырех Орденах. Спархок обнажил меч, внезапно почувствовав гордость за своего друга-оруженосца.

Всадник осадил лошадь на дороге невдалеке от их лагеря. Слышно было частое дыхание его лошади.

— Позволите ли вы подъехать к вам? — донесся из темноты его голос, визгливый и почти истеричный.

— Подъезжай, незнакомец, — ответил Келтэн, бросив короткий взгляд на Кьюрика.

У костра появился ярко, почти безвкусно кричаще одетый человек. На нем был красный шелковый камзол, голубые лосины и кожаные ботфорты до колен, на голове — широкополая шляпа с пером. За спиной его болталась на веревке лютня, и, кроме маленького кинжала, у него не было никакого оружия. Лошадь была почти загнана, немногим лучше — ездок.

— Слава Богу, — проговорил человек, увидев вооруженных рыцарей, стоящих вокруг огня. Он покачнулся в седле, и наверняка упал бы, если бы Бевьер не подбежал и не подхватил его.

— Бедняга, — сказал Келтэн, — он, похоже, перестарался. Интересно, от кого он так убегал.

— Может быть, волки, — пожал плечами Тиниэн. — Я думаю он расскажет нам.

— Принеси-ка воды, Телэн, — сказала Сефрения.

— Хорошо, — мальчик взял ведро и пошел к озеру.

— Полежи немного, — сказал Бевьер, — теперь ты в безопасности.

— Нет времени на отдых, — задыхаясь проговорил незнакомец, — я должен рассказать вам что-то очень важное.

— Как твое имя, дружище? — спросил его Келтэн.

— Я — Арбел, менестрель, — ответил тот. — Я сочиняю песни, для развлечения лордов и леди. Я только что сбежал из дома этого чудовища — графа Гэзека.

— Звучит не слишком зазывно, — пробормотал Улэф.

Телэн принес воды и подал Арбелу, тот жадно и долго глотал, пока не утолил жажду.

— Возьми его лошадь и отведи к воде, — сказал мальчику Спархок, — но не позволяй сначала пить слишком много.

— Хорошо, — снова ответил Телэн.

— Почему ты назвал графа чудовищем? — спросил Спархок Арбела.

— А как назвать человека, заточившего в башне прекрасную деву?

— Что за прекрасная дева? — спросил Бевьер странно настойчивым тоном.

— Его собственная сестра! — воскликнул Арбел голосом полным негодования. — Девушка прекрасная и чистая, как голубка.

— А он, случайно, не говорил тебе, почему? — спросил Тиниэн.

— Он говорил какую-то нелепицу, обвиняя ее в каких-то страшных злодеяниях. Я отказался слушать его.

— А ты уверен в его неправоте? — недоверчиво произнес Келтэн. — Ты когда-нибудь видел эту леди?

— Я? Вообще-то нет, но слуги графа рассказывали мне о ней. Они сказали что она невероятно красива, и что граф заточил ее в башне сразу же, как вернулся из путешествия. Он выгнал меня и всех слуг из замка и теперь думает продержать сестру в башне все оставшиеся ей годы.

— Чудовищно! — гневно воскликнул Бевьер.

Сефрения все это время пристально наблюдала за менестрелем.

— Спархок! — позвала она и отвела его в сторонку, за ними последовал Кьюрик.

— Что такое? — спросил Спархок.

— Не дотрагивайся до этого менестреля, — предупредила она, — и скажи всем остальным тоже.

— Я не совсем понимаю тебя Сефрения.

— Что-то не то с ним, Спархок, — вмешался Кьюрик. — Глаза у него какие-то не такие и говорит он слишком быстро.

— Он чем-то заражен, если можно так сказать, — объяснила Сефрения.

— Болезнь? — Спархок поежился, чума была страхом всей Эозии.

— Не в том смысле, в котором ты думаешь. Это не болезнь тела. Что-то злое навело порчу на его разум.

— Ищейка?

— Вряд ли, не похоже. Но у меня такое ощущение, что эта порча передается через прикосновение, так что пусть все держатся подальше от него.

— Он разговаривает, — сказал Кьюрик, — и у него нет этого оцепенелого выражения на лице. Ты права Сефрения, это не похоже на Ищейку, это что-то другое.

— Тем не менее он очень опасен.

— Но ему не долго осталось быть опасным, — Кьюрик потянулся к своей булаве.

— Кьюрик! — воскликнула Сефрения. — Перестань. Что сказала бы Эслада, если бы узнала, что ты убиваешь беззащитных путников?

— Но нам необязательно сообщать ей об этом, Сефрения.

— Когда же наступит день, когда эленийцы научатся говорить не при помощи оружия? — проговорила Сефрения и добавила что-то по-стирикски.

— Что ты сказала? — переспросил Спархок.

— Ничего.

— Но тут есть еще одна закавыка, — серьезно сказал Кьюрик. — Если менестрель заразный, значит и Бевьер тоже — он же подхватил его, когда тот падал с лошади.

— Я послежу за Бевьером. ответила Сефрения. — Может быть его защитили доспехи. Точно мы узнаем это немножко позже.

— А Телэн? — спросил спархок. — Он дотрагивался до менестреля, когда принес ему воды?

— По моему нет, — ответила Сефрения.

— А сможешь ты вылечить Бевьера, если он подхватил эту заразу? — поинтересовался Кьюрик.

— Я даже не знаю, что это такое. Все что я сейчас могу сказать, это то, что менестрель чем-то одержим. Давайте-ка вернемся и постараемся удержать подальше от него остальных.

— Я умоляю вас, Рыцари Храма, — взывал тем временем Арбел. — Поезжайте к дому этого негодяя графа, и освободите его сестру из незаслуженного заточения.

— О да! — пылко воскликнул Бевьер.

Спархок бросил быстрый взгляд на Сефрению и она мрачно утвердительно кивнула.

— Останься с этим несчастным, Бевьер, — сказала она арсианцу, — а остальные пойдемте со мной.

Они отошли подальше от огня и Сефрения тихо все объяснила.

— Так значит, Бевьер теперь тоже одержимый? — спросил ее Келтэн.

— Боюсь, что да. Он уже сейчас ведет себя как-то неразумно.

— Телэн, — серьезно сказал Спархок, — когда ты подавал воду, ты не дотрагивался до него?

— Как-будто нет, — ответил мальчик.

— Ты не чувствуешь никаких побуждений бежать на помощь дамам, терпящим бедствие? — спросил его Кьюрик.

— Я? Кьюрик, ты что, издеваешься?

— С ним все в порядке, — облегченно вздохнула Сефрения.

— Так, — сказал Спархок. — Что нам делать?

— Ехать к Гэзеку как можно быстрее, — ответила Сефрения. — Нужно узнать чем вызвана болезнь, чтобы я могла излечить его. Мы должны попасть в замок, хотя бы и силой.