— Однако, как я уже упомянул, Ваша Светлость, — заметил Энниас, — я послал солдат церкви в Арсиум своими собственными глазами увидеть место преступления. Я также приказал им разыскать священников из замка графа Редана и вернуться с ними в Симмур. Их свидетельства не оставили бы никаких сомнений.

— О да, — с жаром согласился Долмант. — Совершенно никаких. Однако я думаю, что могу сберечь наше время. По случаю, я привел с собой человека, который был непосредственным свидетелем происшедшего в замке графа Редана. Его свидетельство не может, как мне кажется, ни у кого вызвать сомнения, — он посмотрел на завернутого в плащ графа Редана, незаметно стоящего позади всех. — Не будешь ли ты так любезен выйти вперед, брат? — сказал патриарх.

Энниас до мозга костей терзался неизвестностью. Ход представления, задуманного им сбивался, и он в досаде кусал губы, пытаясь понять кто же этот таинственный свидетель Долманта.

— Можешь ли ты открыть свое лицо, брат? — спокойно сказал патриарх, когда Редан подошел к нему и встал лицом к королям.

В момент, когда граф откинул капюшон, на его лице промелькнула скупая усмешка.

— Дядя! — удивленно воскликнул Дрегос.

— Дядя? — спросил Воргун, вскакивая на ноги и расплескивая свое вино.

— Да, это мой дядя, граф Редан, — сказал Дрегос, с глазами все еще расширенными от удивления.

— Кажется, вы воскресли, Редан? — рассмеялся Воргун. — Мои поздравления! Может, вы расскажете, как вам удалось приставить назад вашу голову?

Энниас побелел как полотно, и ошеломленно уставился на графа Редана.

— Как вы?… — выпалил он, потом дико осмотрелся по сторонам и, наконец, взял себя в руки. — Ваши Величества! Я был введен в заблуждение лжесвидетелями. Прошу, простите меня, — лицо его покрылось бисеринками пота и он, повернувшись к стражникам, гневно прокричал: — Схватите этих двух лжецов! — Энниас указал на съежившихся от ужаса Тессеру и Вэрла. Несколько стражников скрутили их и выволокли из зала.

— Энниас быстро соображает, — прошептал Келтэн Спархоку. — Хочешь пари, что эти двое повесятся еще до захода солнца? Конечно, не без чьей-нибудь помощи?

— Я не любитель заключать пари, Келтэн. Тем более в делах подобного рода.

— Расскажите же нам, что в действительности произошло в вашем замке, граф Редан, — сказал Долмант.

— Откровенно говоря, все было достаточно просто, Ваша Светлость, — начал Редан. — Некоторое время назад ко мне прибыли сэр Спархок и сэр Келтэн и предупредили меня, что отряд наемников, облаченных в доспехи Рыцарей Пандиона, собирается обманом, пользуясь моим гостеприимством, проникнуть в мой замок и убить меня и мою семью. С собой они привели отряд настоящих пандионцев, и, когда появились самозванцы, сэр Спархок вывел боевых рыцарей против них и разбил их наголову.

— Кто же из этих людей сэр Спархок? — спросил Облер.

Спархок вышел вперед.

— Я, Ваше Величество.

— Как вам стало известно об этом заговоре?

— Совершенно случайно, Ваше Величество. Я случайно услышал разговор, касающийся его. Я немедленно сообщил об этом Лорду Вэниону, и он приказал сэру Келтэну и мне предотвратить это злодеяние.

Король Дрегос встал и сошел с возвышения, на котором стояло его кресло.

— Я был несправедлив к вам, мой Лорд Вэнион, — сказал он слабым голосом. — Ваши побуждения были самыми лучшими, а я огульно обвинил вас. Сможете ли вы простить меня?

— Мне нечего прощать вам, Ваше Величество, — ответил Вэнион. — При таких обстоятельствах я поступил бы точно так же.

Король Арсиума взял руку Магистра и крепко пожал ее.

— Скажите мне, сэр Спархок, — продолжал меж тем король Облер, — не узнали ли вы случайно заговорщиков?

— Я не мог видеть их лиц, Ваше Величество.

— Какой позор, — вздохнул старый король. — Может выяснится, что заговор имел далеко идущие цели. Двое лжесвидетелей, которых мы видели, похоже, также являются частью заговора, и в определенный момент по чьему-то сигналу должны были выступить со своей, очевидно, хорошо подготовленной ложью.

— Та же самая мысль пришла и мне в голову, Ваше Величество, — согласился Спархок.

— Но кто стоял за всем этим заговором? И против кого он был в действительности направлен? Возможно, против графа Редана… Или короля Дрегоса?

— Это вряд ли разъяснится, пока мы не убедим так называемых свидетелей назвать нам имена людей, по чьему поручению они лжесвидетельствовали.

— Прекрасная мысль, сэр Спархок, — сказал Облер и строго посмотрел на первосвященника. — Энниас, на вас лежит ответственность за то, чтобы мы могли допросить купца Тессеру и крепостного Вэрла. Мы все будем глубоко огорчены, если с ними случится непоправимое.

— Я прикажу, чтобы их тщательно охраняли, Ваше Величество, — натянуто пообещал Энниас. Позвав жестом одного из стражников, он тихо дал ему указания, после чего тот, слегка побледнев, поспешил прочь из зала.

— Сэр Спархок, — неожиданно взвизгнул Личеас, — вам было приказано отправиться в Димос и не покидать его до дальнейших распоряжений. Почему же так случилось, что вы…

— Утихомирься, Личеас, — зашипел на него первосвященник.

Краска медленно начала заливать прыщеватое лицо Принца-Регента.

— Вам следовало бы принести извинения Лорду Вэниону, — многозначительно сказал Долмант.

Энниас побледнел и неохотно повернулся к Магистру.

— Пожалуйста, примите мои извинения, Лорд Вэнион, — придушенно произнес он. — Я был введен в заблуждение лжецами.

— Конечно, мой дорогой первосвященник, — любезно ответил Магистр. — Все мы время от времени ошибаемся.

— Я надеюсь, мы более или менее покончили с этим делом, — сказал Долмант, глядя на Энниаса, прилагавшего все силы, чтобы держать себя в руках. — Не бойтесь, Энниас, — сказал патриарх Димоса, — когда я буду делать доклад Курии в Чиреллосе, я постараюсь, чтоб вы не выглядели уж окончательным идиотом.

Энниас закусил губу.

— Скажите нам, сэр Спархок, — спросил король Облер, — вы не узнали никого из нападавших на замок графа?

— Человека, возглавлявшего отряд, звали Адус, Ваше Величество, — ответил Спархок. — Это слабоумный дикарь, который является подручным бывшего пандионца, отступника Мартэла. Часть людей были простыми наемниками, а другие — из Рендора.

— Рендорцы? — прищурившись переспросил Дрегос. — У нас были некоторые трения с Рендором, но этот заговор кажется мне слишком изощренным для рендорского ума.

— Мы можем проводить целые часы в бесполезных рассуждениях, — сказал Воргун, держа свой кубок в вытянутой руке, чтобы слуга мог налить туда вина. — Но какой в этом смысл? Ведь полчаса-час под пыткой заставят этих двоих, что сейчас в темнице внизу, рассказать все, что они знают об устроителях этого заговора.

— Церковь не одобряет подобных методов, Ваше Величество, — заметил Долмант.

Воргун насмешливо фыркнул.

— Темницы под Базиликой в Чиреллосе славятся изощреннейшими пытками в мире.

— Все это уже в прошлом.

— Возможно, — проворчал Воргун, — но это дело светского характера. И поэтому мы не стеснены деликатностью, свойственной клирикам. Я, например, не склонен дожидаться, пока вы уговорите этих двоих рассказать вам все добровольно.

Личеас, все еще переживающий обиду на Энниаса, выпрямился в своем кресле.

— Мы рады, что это дело завершилось к общему удовлетворению, — провозгласил он. — Мы рады также, что доклад о смерти графа Редана оказался безосновательным. Я также считаю, что расследование этого чудовищного заговора следует считать законченным, до тех пор, пока допрос свидетелей не прольет свет на личности его организаторов. — Личеас повернулся к королям Талесии, Дэйры и Арсиума. — Мы слишком ограничены во времени, Ваши Величества. Все мы не можем забывать о своих королевствах и своих обязанностях по управлению ими. Полагаю, мы можем с благодарностью отпустить Лорда Вэниона, а сами вернуться к своим государственной важности делам.

Трое королей склонили головы в знак согласия.