Ольга устало махнула рукой:

– Пусть идет. Я спать хочу. А спиртного у нас в доме действительно нет. И вообще, недостойно требовать с человека какую-то плату за случайное стечение обстоятельств.

Сны в эту ночь посещали ее самые бредовые. Все превращались во что попало, Зинь гонялась со шваброй за покаянным Кантором, который вернулся просить у Ольги прощения, разгневанный король дубасил Жака подставкой от пюпитра за гнусное присвоение чужих идей, придворные дамы пялились в телевизор, а Ольга плевалась и возмущалась, как можно целыми днями смотреть мистралийские сериалы, под ногами постоянно мельтешили пустынные скалозубы, а также суслики, хомячки и тушканчики с монетками в зубах…

А потом из телевизора вылез красавчик Эль Драко, который исполнял в сериале какую-то из главных ролей, и зрительницы с визгом набросились на него, требуя автограф. Бедный маэстро от неожиданности испугался и почему-то стал звать на помощь Ольгу. Какая-то из дам полезла к нему с поцелуями, и с него вдруг облезла часть кожи, отчего красавец превратился в чудовище, точно как это было в сне-проклятии. Дамы с визгом бросились прочь из комнаты, а увечный бард, облегченно вздохнув, присел на диван перед телевизором.

– Ох и сны у тебя, Ольга…

– А откуда вы знаете, как меня зовут? – ляпнула девушка, ибо ничего умнее в голову не пришло.

– А мы не знакомы?

– Ну, знаете, маэстро, мы с вами только пожениться успели, а поговорить как-то нет… А можно, вы превратитесь обратно? Мне так удобнее будет общаться.

В глазах «мертвого супруга» мелькнуло внезапное озарение, тут же опять сменившееся непониманием и тревогой.

– А я что, превращаюсь? В кого? Или во что?

Ольга объяснила.

– Тогда попробуй меня поцеловать, – предложил повеселевший маэстро. – Может, я обратно превращусь. А то от поцелуя графини Монкар можно и в гадюку превратиться. И не надо обращаться ко мне на «вы». Мы вроде не чужие.

– Как сказать… – засомневалась Ольга, не торопясь приближаться. – Ты что, за мной пришел? Как положено в проклятии?

– Нет. Просто поговорить.

– Тогда приходи по-настоящему. Где ты прячешься, что тебя даже мама найти не может? Записочки пишешь, приветы передаешь, а сам не показываешься! Да как бы ты ни выглядел, уж маме-то мог бы признаться! Она же переживает!

– Откуда ты знаешь? – встревожился блудный сын. – Ты что, знакома с моей мамой?

– Сегодня она была у меня в гостях.

«Мертвый супруг» схватился отсутствующей рукой за разорванную щеку и произнес несколько очень знакомых слов. Видимо, желание поговорить у него очень быстро исчезло, так как он вскочил с дивана и заявил, что ему пора.

– Подожди! – спохватилась Ольга, опасаясь, что он сейчас нырнет обратно в телевизор. – Скажи мне наконец точно: ты жив или как?

Эль Драко остановился на половине шага, задумался и пожал плечами.

– Это неважно. Лучше сделай доброе дело – поговори с Карлосом, как тебе советовали. Даже если тебе это не нужно, все равно, жалко же, хороший человек пропадает.

– Откуда ты… – начала Ольга, но бард все-таки шагнул в телевизор и исчез.

На экране еще несколько секунд было видно, как он опять обрастает кожей и одеждой, уходит по людной широкой улице, а потом жилет и татуировка исчезли в толпе.

А толпу перекрыли огромные руны «Конец 48-й серии».

Шеллар III задумчиво постучал карандашом по столу, нечаянно сломал его и потянулся за другим. Впервые за много лет (пожалуй, с тех самых пор, как он в последний раз допрашивал потерпевшего) ему было неловко лезть человеку в душу и требовать ответа на крайне неприятный и болезненный вопрос. Но информация была необходима, и никто, кроме этой хрупкой женщины в черном платье, не мог ею поделиться.

Король покосился на своего придворного мага, без которого чувствовал бы себя куда более неловко и неуютно, прокашлялся и наконец выговорил:

– Метресса Морриган, будьте добры, расскажите мне о вашем брате.

Придворный маг Лондры без надобности поправила прическу и серьезно кивнула.

– Я знала, что рано или поздно вы меня об этом спросите.

– Извините, если я лезу в личное, но мне больше не у кого спросить.

– Что именно вы хотите знать, ваше величество?

– Что он был за человек. И почему… почему все случилось так, как случилось. Как ни странно, предания, баллады и труды историков расходятся в суждениях о том, как мэтр Скаррон дошел до жизни такой и чем он конкретно угрожал миру, а мемуары маэстро Хаггса о том умалчивают. Действительно ли Скаррон был безумен и жаждал власти над миром, как утверждают некоторые историки? Или намеревался активировать некий потенциально опасный артефакт, чтобы получить способности, недоступные даже магу? Или слишком о себе возомнил и вступил в открытый конфликт с властями? Или же, как стало модно заявлять в последнее время, просто кому-то нахамил и его банально заказали?

Мэтр Истран возмущенно фыркнул, выражая свое отношение к последней версии. Метресса Морриган невесело усмехнулась.

– Посмотрим, что скажут о вас через триста лет…

– Не сомневаюсь, вы посмотрите, – согласился король. – И искренне желаю вам дожить до этой знаменательной даты. Но все же…

– Мой брат был нервным и впечатлительным мальчиком, – вдруг без всякого вступления заговорила волшебница, даже не дав ему закончить фразу. – И ужасным трусом. Этот неприятный факт уже потерялся в веках, так как Скаррон тщательно скрывал свои слабости и мало кто знал о них. Но в семье потомственных некромантов скрыть нездоровый страх перед смертью было невозможно.

– Именно перед смертью?

– Да. Больше всего на свете мой брат боялся смерти. Он видел ее с раннего детства, так как в те времена некромантия еще не была запрещена законом и в нашей семье практически не было живых слуг. К тому же по семейной традиции детей приобщали именно к этой школе, а с какого возраста принято начинать обучение мага – вы сами, наверное, догадываетесь. Особенно если родители тоже маги и могут разглядеть способности потомка чуть ли не с его рождения. В семье были свои правила, свой уклад, и хладнокровное, деловое отношение к смерти было его неотъемлемой частью. Некромант должен иметь крепкие нервы и забыть страх и брезгливость, чтобы эффективно работать с материалом. Так нас воспитывали родители, прививая нам необходимые свойства характера и навыки. Но Скаррон… он оказался полнейшим выродком в семье. Он был абсолютно непригоден для фамильной школы, и для всех было бы лучше, если бы его отдали в ученики к элементалисту или призывателю. Но мать умерла очень рано, мачехе было наплевать, а отец уперся и задался целью «сделать из этого хлюпика настоящего мага». Так часто бывает – мужчина видит в сыне достойного продолжателя самого себя и ожидает от него большего, чем тот способен дать. А признать, что сын трус и слабак, – жесточайший удар по самолюбию. И тянут такие отцы своих несчастных детей буквально за уши, выжимают из них ожидаемые успехи, не замечая, как калечат душу и разум… Вы спрашиваете, был ли Скаррон безумен? Я не проверяла, но после такого детства – вполне мог бы стать. Он боялся. С самого детства боялся того, чем по семейной традиции должен был заниматься. Бледнел от страха при виде мертвецов, не мог без дрожи входить в лабораторию и постоянно думал о том, что тоже когда-нибудь умрет. Наставники осыпали его упреками, отец ругался, что сын позорит семью, и никто так и не понял, что проще было отдать его в какую-нибудь другую школу, чем научить хладнокровию и презрению к смерти. Магии его все же научили. И медведя можно научить плясать. А сделать труса смелым, каждый день насильно сталкивая с тем, чего он больше всего боится, – это весьма и весьма сомнительная теория. С более крепкими людьми – работает. А слабый в такой обстановке погибнет или сойдет с ума. Слухи о безумии Скаррона возникли не на пустом месте. За годы обучения он научился хорошо скрывать свой страх и обрел заветную мечту, больше похожую на манию. Он всерьез озаботился вопросом бессмертия.