Вместо ответа получилось какое-то невнятное мычание. Вместо прощания, собственно, тоже. Да и настроение испортилось ужасно, даже лес не вызывал теперь никаких эмоций. Хотелось только одного — чтобы Вичка ошиблась, причем так конкретно ошиблась, по всем пунктам.

Потому что иначе ничем хорошим все это точно не закончится.

На утро мое настроение несколько улучшилось. Наверное, дело было в том, что я попросту еще не успела встретиться с Максимом Станиславовичем.

Хотя, на удивление, и разговор с боссом по дороге на работу прошел гладко. Я только и успевала кивать и делать пометки в записной книжки, ловя время от времени удивленные взгляды Ярослава Александровича, вновь выступавшего в роли шофера.

— Прошлогодние отчеты тоже нужно проверить. — продолжал начальник. — За три года. Раз уж все равно приехали.

— Конечно. — в очередной раз кивнула и добавила очередную заметку, попутно оценивая список. Он выходил более, чем внушительным, однако я еще не решила, радоваться этому факту или нет.

С одной стороны, погрязнув в работе, которой на самом деле был непочатый край, я смогу минимизировать свое общение с начальником. С другой же, так и свихнуться недалеко. Да он даже в пожарную охрану решил меня отправить, чтобы и там все проверить.

Сомневаюсь, что Саша в том году до такого дошел.

Плюсом казалось лишь то, что босс детально расписывал мне все то, что необходимо сделать, и это не считая письменных инструкций и наличия Ярослава Дмитриевича, который, теоретически, должен нам помогать.

Так вот, все эти разжеванные до невозможности требования к моей работе наводили на мысли о том, что начальник надолго задерживаться в «Корольках» не планирует. Как бы мне хотелось, чтобы это оказалось правдой!

А что, с Ярославом Дмитриевичем я уж общий язык найду. Мужчина он, кажется, вменяемый, и, что самое главное, я без труда могу говорить ему «нет», мы это еще по пути на завод проверили.

Воспользовавшись тем, что Максим Станиславович остановился, чтобы ответить на звонок, директор «Корольков», отойдя на достаточное расстояние, проговорил:

— Не успели замерзнуть, Мария Игоревна?

В том, что речь идет отнюдь не о сегодняшней погоде на улице, которая, кстати, была в разы лучше вчерашней, я не сомневалась.

— Вашими стараниями, нет, хотя я была к этому близка.

— А я тут причем? — с хитрой улыбкой поинтересовался мужчина.

— Ага, действительно. — фыркнула в ответ, заставив Ярослава Дмитриевича улыбнуться.

— Ну кто же знал, что Макс не один приедет. — повторился мужчина.

— Он и знал.

— Слу-у-у-ушайте, — не переставая улыбаться, протянул мой собеседник. — а, может, он вас специально взял с собой, ну, как живой щит. Хотя нет, вами только и прикрываться…

— Сомнительный комплимент. — ответила, также не в силах сдерживать улыбку.

— Я вообще-то вашу хрупкость и утонченность имел. — быстро нашел выход директор «Корольков».

— Уже лучше, вы в следующий раз сразу поясняйте.

— Обязательно. — Ярослав Дмитриевич даже руку на сердце положил, чтобы я уж точно была уверена, что дальше так и будет. — А вообще, не обращайте внимания, Мария Игоревна, у нас с Максом дальше мелкого вредительства обычно не заходит, так уж исторически сложилось.

— Приятно слышать.

— Хотя… Если бы вы согласились помочь мне…

Вновь рассмеялась и, не испытывая никаких мук совести, отказалась:

— Да ни за что! Медвежьи капканы я ставить не пойду, даже не умоляйте.

— Эх, а какой вариант мог бы быть…

О том, какой именно это был бы вариант, мы договорить не успели, Максим Станиславович, закончивший разговор, уже приближался к нам, на ходу раздавая очередные указания:

— Мария Игоревна, нужно перекинуть в главный офис пару бумаг, сейчас набросаем, и вы оформите.

— Хорошо. — послушно кивнула, делая вид, что запомнила.

— И с Питерским филиалом связаться надо.

— Да, конечно.

— А еще последние бумаги от экономистов, они никуда не годятся.

— Разберусь. — еще немного, и у меня голова уже отвалится от столь интенсивного кивания.

Начальник сперва задумчиво вскинул бровь, но затем все-таки улыбнулся.

— Спасибо, Мария Игоревна.

Мне, конечно, хотелось сказать, что у меня тупо нет выбора, но телефон шефа и мой инстинкт самосохранения сработали практически одновременно. Босс, показав рукой, чтобы мы не отставали, зашагал вперед, мне же оставалось лишь вздохнуть.

Голос в этой ситуации подал тот, от кого это совсем не ждали — Ярослав Дмитриевич. Поравнялся со мной и со смешком спросил:

— А если он вам с самолета без парашюта выпрыгнуть скажет, тоже согласитесь?

Несмотря на шутливый тон, мое настроение моментально испортилось, даже отвечать с улыбкой расхотелось. Заглянула в зеленые глаза директора «Корольков», а затем отрицательно покачала головой.

— Это вряд ли.

Стоит ли говорить, что про себя я произнесла совсем другой ответ?

В целом, мой первый рабочий день проходил достаточно хорошо. Я бы даже сказала, что в некоторых местах весело.

Дело в том, что наблюдение за тем, как Максим Станиславович и Ярослав Дмитриевич пытаются друг другу досадить — вполне интересное занятие.

Сперва выяснилось, что в кабинете, который должен был занять мой начальник, чисто случайно не успели доделать ремонт, а по должностной инструкции предоставить свой кабинет для столичного руководства Ярослав Дмитриевич категорически не мог.

Рассказывать о том, что под должностной инструкцией стояла подпись самого директора «Корольков», а датировалась она позавчерашним числом, нужно?

В общем, Максиму Станиславовичу пришлось занять место среди строительных лесов и банок с краской. Не удивлюсь, если завтра в его кабинет прибежит еще и толпа строителей. Человек так двадцать. Чтобы наверняка.

Мое рабочее место, к счастью, оказалось не столь колоритным — обычная приемная. Конечно, попроще той, к которой я привыкла, но тоже вполне себе хорошая. Да и территориально было достаточно удобно — сюда выходили двери кабинетов обоих руководителей, и это являлось огромным плюсом, особенно если учесть то, что за последний час я уже восемь раз успела сбегать из кабинета в кабинет с одной единственной бумагой, которая была нужна Ярославу Дмитриевичу, и которую ни в какую не хотел подписывать Максим Станиславович. Не удивлюсь, если следующей причиной отказа станет криво поставленная печать или недостаточная толщина листа.

Так вот, представьте, как бы несладко мне пришлось, подготовь директор «Корольков» моему начальнику кабинет где-нибудь на другом конце завода.

Хотя, к лету бы можно было себя в форму привести… Ну, при условии того, что после таких нагрузок я выживу, конечно.

К концу рабочего дня я узнала много нового, например, о том, что Максим Станиславович «злобный гоблин», а Ярослав Дмитриевич «стопроцентный баран». Успехи, конечно, тоже были. С десятого раза мужчинам все-таки удалось подписать документ. Аж целый один!

Предполагаю, что, если так и дальше пойдет, наша работа в «Корольках» растянется на годы. Может, пора уже присматривать себе домик неподалеку и знакомиться с местными?

Больше всего в конфликте двух руководителей меня поражало то, что они совершенно не скрывали своей неприязни друг к другу, наоборот, словно удовольствие получали, в очередной раз в открытую проворачивая какую-нибудь гадость.

— Очень надеюсь, что Яр не додумался на машине отключить тормоза. Это было бы не слишком хорошо. — осматривая подогнанный на парковку перед заводом автомобиль, проговорил Максим Станиславович.

На удивление, обычный черный седан, а я-то уж представила, как нам придется рассекать по поселку на розовом «Запорожце», ну а что, за машину-то тоже директор «Корольков» отвечал.

Про тормоза я, кстати, как-то не подумала, и вот теперь уже было как-то не по себе, особенно, когда начальник выдал команду садиться в салон, и не отвертишься же.