Я о них, конечно, уже знала, но говорю же, не самоубийца, поэтому в этот раз решила замычать удивленно.
— М-м-м…
— Поэтому давайте на завод без меня. Займитесь сегодня прибылью. Яр… — кажется, на этом моменте глаза шефа вспыхнули адским пламенем. — Ярослав Дмитриевич должен был подготовить все необходимые документы.
— Хорошо. — тут даже без мычания удалось обойтись, спасибо Ядвиге, что бы я без нее делала!
— Водитель отвезет вас на работу, а потом домой.
Да прямо целый конвой с любезностями!
— Я поняла. Спасибо. — ответила с кивком, после чего Максим Станиславович все-таки соизволил освободить дорогу.
Однако оставлять меня в покое босс по-прежнему не желал, следом спустился вниз, старательно пытаясь прятать зевки. Выходило забавно, поэтому в какой-то момент я даже позволила себе улыбнуться.
— Я все видел. — беззлобно.
— Да вы прямо идеальный разведчик — все видите, все слышите!
— У меня еще и память хорошая.
— Сплошные достоинства. — фыркнула, застегнув пальто, после чего развернулась к двери, возле которой, подпирая стену, стоял начальник. — Ну, я поеду.
— Ага. — Максим Станиславович кивнул, потянул за ручку и любезно распахнул дверь.
А уже через секунду я увидела ее.
Снегопад, конечно, изрядно припорошил машину Ярослава Дмитриевича снегом, однако не узнать автомобиль директора «Корольков» было невозможно. Ну, это я поняла по недоуменному голосу из-за спины:
— А это еще что за фигня?
Интересно, уж пора начинать врать про уроки вождения, или лучше прикинуться мебелью?
— Вы о чем? — ладно, вариант прикинуться дурой еще никогда не был самым плохим. А вдруг Максим Станиславович решил просто поговорить о местной погоде, которая с завидным постоянством превращалась в стихийное бедствие, а тут я с рассказами о автомобиле Ярослава Дмитриевича.
— А вы как будто не понимаете.
— А, ну да, снежно сегодня… Очень снежно.
— Мария Игоревна! — ой. Это угроза в голосе? — Что тут делает машина Яра?
— Так я и говорю, снежно! Ее, наверное, снегом и принесло. — кажется, босс не верил ни единому моему слову, пришлось постараться. — Знаете, если какой-нибудь поток типа лавины куда-то понесет, его же фиг остановишь, будет ползти до победного. — он что, улыбается? Ладно, главное с пути истинного не сбиваться. — Так вот, видимо, дополз… Да.
— Дополз, значит? — упс! Что-то эта улыбка уж слишком хитрая стала, я бы даже сказала с нотками опасности.
— Ага. — главное — не переставать кивать и гнуть свою линию, а еще не думать о том, что босс сделает с машиной Ярослава Дмитриевича, когда я уеду. Если я уеду.
В тот момент, когда я уже в красках нарисовала картину, где Максим Станиславович с особой жестокостью расправляется с автомобилем директора «Корольков», во двор въехал мой транспорт. А свобода так близко, как бы ее еще получить…
— Водитель заберет вас в пять. — не отрывая взгляда от сугробомобиля Ярослава Дмитриевича, проговорил начальник.
— Ладно… — протянула я, с опаской смотря на шефа. — А вы ведь сейчас спать пойдете? Вот прямо сейчас?
Мои вопросы все-таки заставили мужчину отвлечься. Он удивленно вскинул бровь, но улыбаться так и не перестал, а затем, кивнув, заверил тоном, которому я не поверю ни за что в жизни ни при каких обстоятельствах:
— Несомненно, вот прямо сейчас и пойду.
Блин, а если я скажу еще что-нибудь или вообще предложу остаться, чтобы проконтролировать, дошел ли шеф до кровати, это будет совсем странно?
Я даже рот уже открыть успела, правда еще не придумала, что конкретно сказать, однако босс был проворней — опережая меня, качнул головой, а потом в меру строго сказал:
— Мария Игоревна, поезжайте на завод.
Этой фразе я уже возразить не могла, покорно кивнула и зашагала в сторону машины, попутно думая, стоит ли покупать Ярославу Дмитриевичу успокоительное или сразу взять что-нибудь покрепче.
Едва захлопнув за собой дверцу, предусмотрительно устроившись на заднем сиденье, достала телефон и набрала сообщение.
«Я сделала все, что смогла, но, на вашем месте в машину, даже если она уцелеет, я бы не садилась. Ну, мало ли, тормоза там неисправны, или бомба под сиденьем. Это я не утверждаю, хотя…»
Ответ не заставил себя ждать:
«А я так ее любил. Теперь я просто обязан с достоинством проводить ее в последний путь. Думаете, уже стоит заказывать поминки?»
Прочитав сообщение, не смогла сдержать улыбку. И как ему удается так просто какими-то глупостями поднять мне настроение?
«Я могу помочь с речью. Ну, что-то типа она была надежной подругой и всегда приходила на помощь в беде.»
«Сразу чувствуется, что вы не были близки»
«Ну, простите, у меня не слишком богатый опыт написания траурных речей, но, вообще-то я помочь пытаюсь!»
«Вы можете меня поддержать, посетив поминки. Плечо там подставить, когда я рыдать буду!»
Прочитав сообщение, не выдержала и рассмеялась в голос, поймав заинтересованный взгляд водителя. Ладно, он тут далеко не первый, кто считает меня двинутой.
«Ммм… Меня никогда раньше не приглашали на поминки машин»
«Тогда я буду первым»
Улыбнувшись, отвела взгляд от экрана и посмотрела в окно, с удивлением отметив, что мы уже въехали на территорию «Корольков». С еще большим удивлением я заметила, что перед главным входом кто-то стоит, и у этого кого-то слишком уж знакомый силуэт. Вот прямо хоть убейте, но я совершенно точно этот силуэт видела. Примерно сегодня ночью дома.
В этот момент стало как-то не по себе. Все-таки смешная переписка — это одно, а вот личная встреча…
К щекам мгновенно прилил румянец, а еще появилось желание попросить водителя сбавить скорость, однако мужчина моих мысленных посылов не услышал, очень скоро затормозив в нескольких шагах от Ярослава Дмитриевича.
Блин, выходить на улицу надо?!
— Ну, это… Спасибо. Что подвезли. — вышло глупо. Если до этого момента у водителя еще оставались сомнения по поводу моих психических отклонений, то теперь он уже точно поставил диагноз.
Ну вот, теперь выбора точно нет, пришлось потянуть за ручку и распахнуть дверцу. Выбраться на улицу (спасибо, что хоть не поскользнулась, эффектно расстелившись перед директором завода) и посмотреть мужчине прямо в глаза.
А затем… Затем волнение каким-то чудесным образом испарилось. Как по волшебству, честное слово. Вернулась улыбка, а на душе стало легко.
— Своим молчанием вы разбиваете мне сердце, Мария Игоревна. — усмехнулся Ярослав Дмитриевич.
— Да-да, я поняла, как вам необходимо мое плечо для рыданий.
— Я очень громко рыдаю! — заверил мужчина с кивком, вызвав смешок с моей стороны.
— А так и не скажешь.
— Вы снова уходите от ответа.
— Знаете, так настойчиво на поминки меня еще никто не звал.
— И тут я первый.
Вздохнув, сделала шаг в сторону дверей, стараясь спрятать лицо, чтобы моя улыбка не выдала правду целиком. Ну должна же во мне быть хоть какая-то загадка.
— Хорошо, я согласна. — блин, тут и смотреть не надо, голос был предательски довольным.
— Вот и славно. — с не менее веселой интонацией проговорил мужчина, заставив фыркнуть.
— Знаете, создается ощущение, что вы совершенно не расстроены гипотетической утратой машины.
— Что вы, как вам такое только в голову пришло? Я на грани истерики вообще-то.
Интересно, я сегодня хотя бы минуту без улыбки проведу?
К счастью, рабочий день Ярослава Дмитриевича подразумевал не только разговоры со мной. Буквально через несколько минут после того, как он появился на заводе, к кабинету начали стягиваться рабочие.
Один за другим они заходили к директору, чтобы обсудить какие-то свои проблемы, и, что оказалось самым странным, он всех выслушивал. Для меня это было по меньшей мере непривычно. Как-то не удавалось представить, чтобы рядовой сотрудник просто так пришел на прием к Максиму Станиславовичу, и тот его не отправил восвояси. В лучшем случае босс бы послал нерадивого сотрудника к специалисту, занимающемуся его проблемами, параллельно сделав в голове пометку этого самого специалиста отчитать по самое не балуйся.
