Глава 1

Списанный торпедоносец болтался в межсистемном пространстве Детройта, Валгаллы и Йорктара. Даже не песчинка – нано-частичка, затерянная в бескрайних просторах, вдали от основных гиперпространственных трасс. Идея таких схронов была не нова и ВКС с ЦРУ, и контрабандисты с пиратами всех мастей активно прятали технику и товары вдали от губительных лучей солнечной радиации и гравитационных полей. Места в космосе много, а риск обнаружить такой схрон стремится к нулю. Вот потерять – намного проще, поэтому в таких местах обычно ставили маяки, работающие в пассивном режиме и активирующиеся кодовым сигналом. Торпедоносец же был практически мертв. Все его системы не просто спали, а были полностью выключены. Ну, почти все. Продублированный тремя независимыми контурами мирно тикал таймер, отсчитывающий последние секунды консервации.

3 … 2 … 1 … Проснулась базовая система главного корабельного компьютера и практически сразу же загрузилась операционная система. Началась проверка систем жизнеобеспечения, навигации и вооружения. Очнулся реактор и первым же делом начал подавать энергию в отопительную систему корабля. Заработала искусственная гравитация, на пару с воздушными фильтрами проснулись синтезаторы кислорода. Отметили нормальное давление, химический состав воздуха и вновь перешли в спящий режим.

Последней проснулась система анабиоза. Хотя если придраться, каждая из двенадцати капсул, спрятанных в технологичной нише медотсека, сама по себе была автономной системой с собственным энергообеспечением. Огромный металлический шар рободоктора под потолком треснул и выпустил разнокалиберные многосуставные конечности, став похожим на паука. Шар переместился по потолку ближе к капсулам, завел «за спину» ненужный инструментарий, перед собой выставив две самые толстые и крепкие конечности с клешнями-хваталками, взялся за крепления одной из капсул и без особого труда транспортировал ее на стол. Толстые конечности переместились за спину, а на смену им пришли манипуляторы изящней, отдаленно напоминающие человеческие руки, правда каждая ладонь имела по два больших пальца, что не мешало им ловко нажимать на кнопки. Еще один, по-паучьему тонкий манипулятор ткнул в разъем карту-идентификатор, что являлась аналогом медицинского удостоверения для машины.

Машины быстро договорились меж собой, и короткое гудение воздухозаборников сообщило о том, что газ выкачан, а давление выравнено. Крышка капсулы плавно сдвинулась вправо, а над человеческим телом внутри замелькали другие манипуляторы со встроенными сканерами. Получив нужную информацию рободок определили количество и качество смесей, необходимых человеку для скорейшего восстановления и тут же ввел их бесконтактным шприцем в сонную артерию. Манипуляторы сдвинулись назад, и только глаз камеры продолжил неподвижно и безропотно, как умеет только машина, наблюдать за человеком.

***

Подвижный желатиновый глаз надо мной обрел четкие очертания, а потом прорисовалось шарообразное тело и пучок разнокалиберных лапок за ним. Если бы не препараты, медленно разлагающиеся на составляющие, и назойливая мысль о лимонном желе, я бы, наверное, испугался. А так понял, что это дроид до того, как выбросил из головы это чертово желе.

- Бойд, Скотина! – выругался я в голос, как только включились мозги. Горло першило как после дешевого алкоголя и паршивых сигарет. Ненавижу сигареты! И Бойда ненавижу. – Старый подлый боров!

Хм…, а где эта скотина прячется?

Я оттолкнул лапу назойливого дроида, ослепившего меня сканером и, поднявшись на локтях, осмотрел пустую комнату. Стандартный медицинский блок, без доктора, без Бойда. Да бог с ним, со стариком, мог бы хоть амбала какого приставить. Где все?

- Эй, железяка, где я?

- В медицинском отсеке, капитан, - проинформировал синтетический голос. – Чувствуете дезориентацию? – спросил он и вновь полез ко мне со сканером, а я так же на автомате от него отмахнулся.

Капитан значит… Это хорошо. Я вновь лег, чтобы думалось легче. Значит, свою часть сделки старик таки выполнил хотя бы частично.

- Год?

- Семьсот сорок девятый п. д. – На этот раз железяка не стала лезть с вопросами о проблемах памяти и потери во времени. Видать для выходящих из анабиоза – обычный вопрос.

П. д. это у нас «подписание договора» об объединении. Когда ивари – завоеватели-неудачники и хьюмы – коренные жители Земли объединились в одну человеческую расу, смешав гены. Ко мне это, правда не относится. Впервые меня запихнули в капсулу анабиоза еще до объединения в самом начале вторжения, а разморозили только в семьсот сорок четвертом и то для опытов, попутно стерев память. А может потеря – действительно побочка от длительного пребывания в капсуле. Мне тогда много какой лапши на уши навешали, но вот второй раз память точно стирали умышленно. И если бы не инопланетное разумное насекомое, сжегшее мне руку, фиг бы я ее вернул. Так бы и мотался исполнительным болванчиком по рабским рудникам диких планет.

Я пошевелил левой. Рука отозвалась с готовностью, но вот ощущений никаких. Правая хоть ныла застоявшимися мышцами. Я сжал кулаки и правый тут же хрустнул несколькими суставами, а левый двигался как идеально смазанная машина. Под искусственной кожей там у меня склепанный тем же безумным инопланетянином протез из кусков его родичей. Страшная штуковина по силе сравнима с гидравлическим прессом.

Оп-па, пора укольчик делать. Разглядывая руку, я увидел разноцветные пятна на левом предплечье. Красное налилось намного сильнее зеленого и желтого. Еще один подарочек от спецслужб во время моих предыдущих приключений – симбионт фильтрующий кровь. Такой обычно в печень ставят, но там много нюансов и главный – эта штуковина бракованная немного, так что естественной системы очищения не имеет и от быстродействующих ядов не столь уж и эффективна.

При первом выходе из анабиоза я потел и дрожал как толстяк на фитнесе. Мышцам нужно время для восстановления, но в этот раз все прошло на удивление легко. Даже ноющая боль из мышц ушла, а вот суставы похрустывали. Аккуратно ступив босыми ногами на пол, я с удовольствием потянулся, а после прогнал в памяти данные гипнообучения, что получил во время экспериментов, и попытался вспомнить, где в этом стерильном царстве можно взять шприц. Бесполезно. То ли в «Полном курсе пилотов малого и среднего кораблей с базовым техническим обслуживанием» такой информации не было, то ли стерлась она из-за невостребованности. На мгновение меня бросило в жар от предположения, что я забыл курс полностью, но память тут же услужливо выдала порядок разгона импульсных, расчеты для варпа и межсистемных прыжков. Ху… Перепугался.

- Железяка, у тебя тут шприцы есть? Обычные одноразовые, без наворотов.

- Четвертый шкаф, вторая полка снизу, - ответил рободоктор.

Порывшись в ящичках, я нашел несколько лент разнокалиберной пластиковой дешевки. Распечатав двухкубовый, я постарался нащупать стыки хитиновых чешуек под фальшивой кожей и вогнал туда иглу. Не согнулась, значит попал. Потянул за поршень, и шприц начал наполнятся мутной красной жидкостью. Всего я вытянул не больше кубика смертельных для обычного человека токсинов, но красный индикатор на руке мгновенно потух до цвета легкой аллергии.

Вот я и вооружился. Теперь, прежде чем начнутся неприятности, а они начнутся, было бы неплохо одеться.

- Эй, железяка, одежда тут есть?

- Костюмы биозащиты во втором шкафу, халаты и больничная одежда в пятом.

Биозащита это хорошо, очень хорошо, но начнем с чего попроще. Штаны, футболка и даже мягкие тапки здесь были синего цвета, а вот герметический прорезиненный костюм – ядовито-оранжевого.

- На корабле есть биологическая угроза?

- Не наблюдается, капитан.

Точно, я же капитан. У капитана должна быть своя каюта. В торпедоносцах она находится на первой, главной палубе, возле рубки. А медотсек делают на третьей.