Пролился дождик вежливых аплодисментов – куда более редкий, чем он ожидал. Да, вовремя он спустился на нижсторону. Пора заняться организацией, укрепить тающую преданность.

– Итак, петиция Демарест. Пункт первый – отмена одиночных патрулей. – Оукс покачал головой. – Если бы мы только могли… Вы, возможно, не понимаете, для чего это делается. Я скажу вам прямо. Мы дрессируем тварей Пандоры, чтоб бежали без оглядки от одного вида человека!

Вот на это зал похлопал сердечнее.

Оукс подождал тишины.

– Благодаря вашей отваге ваши дети унаследуют более безопасную планету. Да, я сказал ваши дети. Я намерен перевести наталей на нижсторону.

Это известие было встречено изумленным перешептыванием.

– Это случится не сразу, – проговорил Оукс, – но случится непременно. Теперь ко второму пункту прошения. – Он поджал губы, как бы припоминая. – «Никакие важные решения о делах Колонии или ее расширении не могут приниматься без одобрения явного большинства колонистов, голосующих на Совете». Я не ошибся, Рашель?

Он обернулся к Демарест, но ответа дожидаться не стал. Бросив взгляд на рассыпанные по полу листы, он окинул взором вначале первые ряды, а потом и весь зал.

– Оставим пока невнятное определение «явного большинства» и непонятную мне ссылку на Совет. Позволю себе напомнить то, что мы и так знаем. Чтобы очистить этот зал для собрания, ушло десять часов. У нас есть выбор. Или мы держим зал свободным постоянно, уменьшая этим производственные площади, или соглашаемся, что все важные решения будут приниматься с десятичасовой задержкой. Я, кстати, предпочитаю называть их жизненно важными. – Оукс демонстративно покосился на большие настенные часы и снова обратился к слушателям: – Мы заседаем уже больше четверти часа, и конца-края этому пока не видно.

Оукс прокашлялся, давая залу вдуматься в его слова. Он заметил, что кое-кто внизу ерзает – видно, желая оспорить этот аргумент. Зато Мердок взял Рашель Демарест за ручку и оживленно нашептывал ей что-то на ушко, выводя тем самым из дискуссии.

– Пункт третий, – продолжал Оукс. – Больше отпусков на борт нашего корабля. Если мы…

– Корабля! – рявкнул кто-то из средних рядов. Оукс узнал кричавшего – охранник из оцепления эллинга, один из пособников Демарест. – Не нашего корабля, а Корабля! – Охранник даже привстал, но товарищи усадили его обратно.

– Тогда давайте разберемся, – проговорил Оукс. – Полагаю, капеллан-психиатр обладает достаточным опытом, чтобы разрешить этот вопрос.

Он покосился на Рашель Демарест, еще не вырвавшуюся из незаметной, но цепкой хватки Мердока. «Хочешь поиграть титулами? Отлично, только сокращать не будем. Не „кэп“, а „капеллан-психиатр“. За мной стоят все традиции нашего корабля».

– Объясняю по буквам. – Оукс в очередной раз окинул слушателей взглядом. – Мы чертовски разнородная команда. Большинство из нас, похоже, происходит с Земли, где я родился. Нас забрал оттуда корабль…

– Корабль спас тебя! – Этот чертов охранник все не уймется. – Корабль спас вас! Наше солнце готово было взорваться!

– Так говорит корабль! – Оукс коснулся контактов жезла, добавляя громкости. – Факты не противоречат и другому объяснению.

– Факты…

– Что мы пережили? – Оукс заглушил вопли охранника, потом убавил звук. – Что мы испытали? – Еще тише. – Мы оказались на борту корабля вместе с другими людьми, чье происхождение нам неясно. Совершенно неясно. Часть из них – клоны, другие – оригиналы. Корабль научил нас своему языку и навязал нам свою историю. Мы знаем то, что наш же корабль разрешает нам узнать. Каковы же его мотивы?

– Богохульство!

Оукс выждал, пока крикуны уймутся.

– Корабль сделал из меня врача и ученого. Я полагаюсь только на те факты, которые могу проверить. Что я знаю о корабельниках? Мы биологически совместимы. Собственно, все это может быть одной генетической…

– Я знаю, откуда я родом, как и все мы! – Рашель Демарест избавилась наконец от Мердока и, вскочив с места, ринулась к Оуксу. Мегафоном она пока не пользовалась, но пальцы ее уже шарили по контактам. – Я клон, но я…

– Так говорит корабль!

И снова Оукс бросил им тот же вызов. Если Льюис и Мердок верно просчитали умонастроения колонистов, посеянные им сомнения взойдут, когда придет время голосовать.

– Так говорит корабль, – повторил Оукс. – Я не сомневаюсь в вашей искренности… но доверчивость ваша меня изумляет.

От злости Рашель запуталась в управлении жезлом-мегафоном и недобрала громкости. В результате голос ее долетел только до первых рядов.

– Это всего лишь ваше толкование!

– Она говорит, – благоразумнейшим тоном повторил за ней Оукс, – что это лишь мое толкование. Но я, капеллан-психиатр, подвел бы вас, если бы не предупредил, что и такое толкование возможно. Что мы на самом деле знаем? Может быть, мы лишь препарат в опытах по космической генетике? Нам известно лишь, что корабль, – он ткнул пальцем в потолок, – принес нас сюда и отказывается улетать. Нам сказано, что мы должны заселить этот мир, который корабль же называет Пандорой. Легенду о Пандоре вы знаете – она входит в образовательные архивы. Но что мы знаем о планете? Можно хотя бы заподозрить, что название дано не случайно?

Он позволил аудитории подумать об этом пару секунд, зная, что многие испытывали схожие сомнения.

– Четырежды мы не смогли основать колонию на Черном Драконе! – крикнул он. – Четырежды!

«Пусть вспомнят погибших близких».

Он бросил взгляд на стоящую слева от него оцепеневшую Рашель Демарест.

– Почему эта планета, а не что-нибудь получше? – строго вопросил Оукс. – Только посмотрите на эту Пандору! Всего два континента – кусок грязи у нас под ногами, который корабль обзывает Яйцом, и груда скал, убившая наших близких, – Черный Дракон! И что еще подарил нам корабль? Остальную сушу планеты? Это что – горстка островов, слишком маленьких и опасных, чтобы рисковать ради них головой? И океан, где обитает самая опасная форма жизни на планете? И за это мы должны его благодарить? Или…

– Вы обещали принять всю петицию!

Это опять встряла Рашель Демарест, но на этот раз она переборщила с громкостью. От грохота толпа вздрогнула, и ясно было, что многим ее вопль пришелся не по душе.

– Я приму ее, Рашель. – Мягко и уважительно. – Ваше прошение стало необходимым и полезным инструментом. Я согласен – задания должны раздаваться разумнее. То, что мое внимание было привлечено к этому недостатку, придает нам сил. Все, что придает нам сил, я одобряю безусловно. Спасибо вам за это.

Демарест наконец справилась с мегафоном.

– Вы утверждаете, что электрокелп – самое опасное…

– Рашель, я уже одобрил проект, в ходе которого выяснится, сможем ли мы как-то использовать келп. Руководитель проекта и его помощница сидят прямо перед нами.

Оукс указал на Томаса с Ваэлой и заметил, что слушатели оборачиваются к ним.

– Я запустил в ход этот проект, невзирая на опасность, – продолжал он. – Опасность явную и страшную, как скажет вам любой, изучавший в подробностях здешние океаны. Ваша петиция была подана уже после этого.

– Тогда почему мы не знали об этом, когда…

– Вы хотите, чтобы решения принимались более открыто?

– Мы хотим знать, выживет Колония или погибнет! – Снова она переборщила с громкостью.

– Разумно, – согласился Оукс. – Это одна из причин, по которой я сам окончательно переселился и перевел свой штаб на нижсторону. В моем мозгу… – он постучал себя по лбу, – хранится подробный план, как прекратить Пандору в планету-сад для…

– Следовало бы включить членов Совета…

– Рашель! Ты предлагаешь поставить твоих людей на ключевые посты? А почему, собственно? Какими успехами они могут похвастаться?

– Они выжили здесь!

Оукс поморщился. А вот это уже удар ниже пояса, подумал он, намекать, что он в безопасности отсиживался на борту, покуда она и ее товарищи рисковали жизнью на поверхности Пандоры. С этим обвинением можно было справиться только при помощи спокойствия.