— Стася, всё хорошо, — обхватив двумя пальцами мой подбородок, поднял лицо. — Детали не должны тебя тревожить. Тебе не стоит обо мне волноваться: я смогу и за себя постоять, и за свои интересы.

Не дождалась, сама поцеловала:

— Пошли уже, чтоб родители чего не подумали.

Ухмыльнулся своей пошлой улыбкой, но смолчал.

— Говори уже!

— Паниковать ещё больше начнёшь.

— Нет, я теперь буду прятаться за тебя. Говори!

— Им будет чего думать, когда мы вечером уедем домой, — засмеялся Ветров, таки поддав паники.

Стукнув в плечо кулачком, тихо проворчала, больше для вида:

— Вот возьму и не поеду никуда!

— Никуда ты от меня не денешься уже, — самоуверенно заявил Тим.

А я ущипнула за бок, совсем по-детски. Немного успокаиваясь, услышав шипение сбоку.

В машине я села сзади, рядом с мамой. Пока мы обсуждали лето, закатки, огород, мужчины говорили на свои какие-то темы, так обыденно, непринуждённо, что на какое-то мгновение загляделась и успокоилась.

Не заметила, как машина остановилась. Огляделась и воспоминания нахлынули волной: вон там мы жили, достаточно было перебежать тропинкой под самым домом, и ты уже в гостях у Ветровых. А здесь я пересеклась с Тимом и его компанией… А там я выскочила из его автомобиля, когда он подвёз меня в дождь… Там же разрушилась моя детская влюблённость, когда увидела Ветрова с очередной девушкой…

Вдох-выдох…

Ободряющее пожатие пальцев на моих коленях.

Вернулась в реальность: мама ласково держала меня и так же улыбалась. Улыбнулась в ответ и решительно открыла дверь.

Хватит киснуть, сейчас предстоит выдержать любопытные взгляды с четырёх сторон! А ещё пережить признание Ветрова.

И что он собирается сказать?

Анастасия

— Наконец-то! — прямо с порога все по очереди оказались в объятиях тёти Риты. — Как же я рада вас видеть!

— И это взаимно, — в ответ призналась мама.

— Проходите, проходите, что мы все у двери? — засуетилась Ветрова. — Проходите в зал, дорогу знаете — все свои.

— Мы тут с гостинцами из огорода.

— Ты как всегда. Тогда пошли на кухню.

Суета и беготня длилась около получаса. Доставали продукты, доносили тарелки, усаживались…

Как-то так родители сели, что нам с Тимом остались два места рядом друг с другом, напротив моих родителей. Вроде бы и поддержка, но в то же время взгляды старшего поколения постоянно косились в нашу сторону.

И если я нервничала, чуть салфетку не теребила, то Тимур вёл себя довольно свободно: руки не дрожат, участвует в диалоге, разливает алкоголь, даже насыпает мне блюда в тарелку, не дожидаясь моего согласия.

Неожиданное прикосновение к моей ладони заставило посмотреть в сторону парня. А он сжал нежно мои пальцы и поднял стакан сока:

— Выпьем? — улыбаясь, предложил он, указывая на мой бокал.

Да мне сейчас не поможет, если я сама выпью бутылку! Но дрожащей рукой потянулась к бокалу.

— Сколько это мы так не собирались? — меланхолично спросила мама Тимура.

— Лет десять, — уверенно ответил Тим.

Я удивлённо посмотрела на него.

— Что? — не понял мою реакцию. — Да, я помню, когда начал гулять отдельно от родителей.

— И оставлял Настеньку скучать, — задела Ветрова мама.

— Да мы и до этого не особо веселились. Так, больше дрались, — вставила свои пять копеек.

— И что вам не дружилось? — вот что ожидают взрослые, задавая такие вопросы?

— Разные интересы были.

— Скучно ему было с мелкой, — не удержалась, съязвила. Тут же ощутив, более сильное сжатие пальцев.

— Как хорошо, что мы уже выросли.

А вот этого не надо! Что за намёки?! Я ещё не достаточно "осмелела"!

— Поумнели, — не без гордости заявила тётя Рита. — Вроде бы недавно у отца машину выпрашивал, возмущался, когда заставляли учиться. А уже и дело своё открыл, на свой автомобиль заработал.

— Хватка есть, а молодость на то и дана, чтобы гулять, — подлила комплиментов и моя мама. А я всё это время, внутренне поджавшись, молча наблюдаю за говорящими.

— Вот, вот! Рад, тёть Ира, что не осуждаете.

— А за что тебя осуждать? У тебя хорошие родители — с правильного пути не сбился, а если и были ошибки, так шишки набил и пошёл дальше.

— Спасибо за понимание. Я вот что хотел сказать… — Тим немного сменил позу и потянулся за своим стаканом.

Пахнем жареным! Нужно уйти! Срочно!

— Арбуз! — вскрикнула я невпопад. — Никто не хочет арбуз? Жуть как захотелось!

Не дожидаясь ответов, лечу на кухню.

За обедом мне кусок особо в горло не лез. Практически всё, что положил мне Тим, так и осталось нетронутым. Да и от волнения подташнивало немного. Но вот от арбуза не отказалась бы.

— Я помогу, — услышала позади, когда почти скрылась в кухне.

Тяжёлый вздох за спиной, а я сосредоточенно мою ягоду под краном.

— И что это было? — нежно отодвинув меня, Ветров перехватил арбуз.

— Есть не хочется, а вот жажду утолить не против, — не дурак, знаю, но, может, отвлечётся.

— Стась, — положил на полотенце зелёную ягоду и развернулся ко мне. — Что за нервозность?

— Что ты хочешь сказать? — прямо спросила я, чтобы не ходить вокруг да около.

Меня взяли в кольцо надёжных рук и, глядя в глаза, признались:

— А что я могу сказать? Только правду: мне безумно нравится одна девушка, без которой я не представляю уже своей жизни, с которой хочу встречать рассветы и засыпать в одной кровати…

— Вот про кровать говорить не обязательно, — растаяла я.

— Значит, всё остальное одобрила? Хорошо, — казалось, он даже выдохнул с облегчением.

— Так, дети, хватит тут обжиматься! — на пороге появилась мама Тимура. — Мы вас за столом ждём, налюбоваться на вас не можем, а вы и сейчас этой возможности лишаете.

— Что значит, налюбоваться?

— А то думаете, не видно ваших перемигиваний! Мы старшие, но не глупые! — выдала эта прямолинейная женщина, а я уткнулась в грудь парня, краснея от смущения.

— Вот, и позажиматься в этой квартире нигде не дадут! — Ветрова вся эта ситуация, кажется, только веселила. Он легко общался с мамой, прикрывая меня и успокаивающе поглаживая по спине.

— В своей квартире где хочу, там и хожу.

— Намёк понял! Значит, — замолчал, отвлекаясь на часы, — даю вам ещё пару часов позагонять Стасю в краску, а потом мы отчаливаем.

— В смысле? Куда это? — громче прежнего спросила тётя Рита.

— Что такое? — на наши голоса пришло и четвёртое лицо — моя мама.

— Эти голубки хотят через пару часов уйти, — сдала с потрохами подруге Ветрова.

— Почему это?

— Потому что не дают нам здесь обжиматься, — снова выдал свой упрёк Тимур, а я, наверное, ещё больше покраснела. Даже сильнее затошнило.

Душно что-то, но от спасительной груди не отклонюсь.

— Всё с вами ясно, — оттаяла мама, по голосу слышно — тревога ушла. — Сама их спугнула, Рита, а теперь возмущаешься! Так сложно было ещё делать вид, что ничего не замечаешь?

— Да сколько ж можно терпеть? И чего от нас скрывать? Вроде бы мы против! Очень даже за! Давно, при чём!

— Ваша бы воля, вы бы нас ещё десять лет назад и поженили.

— Нет, Тимур, не перегибай! — начала оправдываться мама. — Вы же тогда совсем детьми были. Так, просто мечтали.

— Домечтались…

— Предлагаю выпить за столько приятную новость! — перевела разговор немного в другое русло Ветрова, хотя, чувствую, это только начало.

— Идём? — наклонился ко мне Тим.

— А арбуз?

— Сейчас порежу.

— А я пойду умоюсь, что-то жарко.

— Это потому, что я горячий парень, — самодовольно заявил Ветров.

— Не перегори!

— Не в твоём случае, — ухмыльнулся парень и принялся за арбуз.

***

Отцы, слава богу, скромнее отреагировали на новость, лишь серьёзно посмотрели на моего парня. Оба!

Я теперь могу официально заявить, что он мой?!