Она обернулась, чтобы еще раз взглянуть на него. Человек быстро уходил от нее вдоль по коридору. Он почти бежал. Он нырнул в кабинет, из которого она только что вышла. В кабинет Билла Хейли.

Рейн отвернулась и продолжила путь, дрожа от снова подступившей паники. Она едва могла контролировать себя. Почему на нее нахлынул этот приступ? Что такого было в этом неприметном человеке? Может, она начинает сходить с ума?

Лучшим решением всегда является самое простое и незамысловатое. Нужно пойти в кабинет к Биллу Хейли и спросить, не встречались ли они раньше. А вариантов было два: либо они встречались, либо нет. Рейн развернулась и уже сделала первый шаг.

Раздался громкий щелчок. Она почувствовала острую боль в ладони. Вытащив руку из кармана плаща, она обнаружила, что слишком сильно сжала очки с лягушками. Одна дужка не выдержала и сломалась. Железный обломок глубоко вонзился в ладонь, и из раны сочилась кровь.

«Доверяй инстинктам. Если будешь доверять им, то они станут сильнее». Она вспомнила слова Виктора. Она сунула руку с очками обратно в карман и поспешила к лестнице. Она сдерживалась изо всех сил, чтобы не сорваться и не побежать.

— А-а, вот и вы, наконец. Харриет сказала мне, что вы уехали к доктору. Полагаю, вам уже лучше?

Рейн отвлеклась от мобильника, где она пыталась набрать сообщение Сету. Она опустила телефон в карман, не отослав SMS, и выдавила на лице ответную улыбку.

— Мне уже хорошо, спасибо, — сказала она Виктору.

— Мой личный врач осмотрит вас в любое время.

— Нет-нет, спасибо, мне правда значительно лучше, — повторила она.

— Рад слышать это. Тогда вы не откажетесь поехать на Стоун-Айленд сегодня вечером. Мне нужна ваша помощь для срочного проекта.

Она уже слышала в голове бурную реакцию Сета налу новость и усмехнулась про себя.

— Э-э, вы не предупредили заранее, я даже не знаю…

— Не волнуйтесь о вещах. Вам все предоставят. Машина уже ждет вас, чтобы отвезти на пристань. Я присоединюсь к вам на острове, после того как разберусь с некоторыми делами здесь. Поторопитесь, прошу вас. Вам предстоит проделать большую работу. — Он вышел, не дав ей ответить.

Она уставилась на его удаляющуюся спину, опешим от такого натиска. Харриет втерлась за ее стол, сверкая поддельной улыбкой.

— Не волнуйтесь, — прошипела она, — вам все предоставят.

Рейн отвернулась, не в силах выносить глупую отравляющую злобу этого места.

— И не надоело тебе быть такой стервой, Харриет? — спросила она. — Не устала еще?

Ее голос прозвучал громче, чем она рассчитывала. Гробовая тишина повисла в офисе, словно все ждали, что сейчас разорвется водородная бомба. Ни малейшего шороха не было слышно вокруг. Даже телефоны перестали трезвонить. Весь офис ждал, когда же небеса низвергнутся на землю.

Харриет схватила с вешалки плащ Рейн и швырнула ей.

— Карета ждет, — выплюнула она. — Убирайся отсюда, и можешь не возвращаться.

Пока она сидела в машине, ей понадобилось немало времени, чтобы ; покоиться. Дабы окончательно прийти в себя, она достала мобильник и продолжила набирать сообщение Сету. «Еду на Стоун-Айленд. Нет выбора. Не волнуйся». Она добавила к письму картинку с сердечком. Смазливое послание, как он и хотел. Толку, правда, от него маловато. Он ведь все равно станет беспокоиться. Ей пришлось отодвинуть эту мысль в сторону и сосредоточиться.

На причале Стоун-Айленда ее встретил не Клейборн, а сногсшибательная брюнетка, которая представилась ей как Мара. Они прошли в дом и сразу поднялись на второй этаж по парадной лестнице. Рейн сильно удивилась такому повороту событий.

— А как же… а разве я не должна идти в кабинет и помогать Клейборну?

— Клейборна здесь нет. И никого из секретариата.

Мара повела ее по винтовой лестнице, которая вела в спальню наверху башни. Когда-то это была комната ее матери. У Рейн зародились недобрые предчувствия.

— А почему тогда мистер Лазар сказал мне…

— Спрашивай его, не меня. — Мара открыла дверь.

Комнату украшало роскошное зеркало для макияжа. Ворох целлофановых пакетов с одеждой лежал перед кроватью. Рейн в растерянности повернулась к Маре:

— Но Виктор сказал мне, что у него какой-то проект…

— Проект — это ты, милочка, — ответила ей худая девушка с короткой стрижкой. Она и еще одна девушка, полная, с длинными светлыми волосами, встали на ноги.

— • Избавься от этой ужасной одежды, и марш в душ. Нужно вымыть тебе голову, чтобы распрямить твои глупые кудряшки.

Рейн покачала головой:

— Но я…

— Просто делай то, что тебе говорят. — оборвала ее Мара довольно грубо. — Сегодня большая вечеринка. Ты должна выглядеть как конфетка, так что не тяни резину.

— Но…

— Ты ведь захватила с собой контактные линзы? — спросила Мара.

— Э-э, да, они в сумочке, но…

— Слава Богу. — Блондинка закатила глаза к потолку и принялась распускать хвост Рейн.

Их было невозможно остановить. Они ее мыли, красили, массировали, обрызгивали какими-то маслами. Волосы ей промыли, сполоснули кондиционером, высушили, подравняли, выпрямили. Она уже устала сопротивляться. Это была часть магии Стоун-Айленда. Часть той странной трансформации, которую она переживала день за днем.

Ей дали даже нижнее белье. Самое красивое нижнее белье, какое ей доводилось видеть в жизни, — трусики цвета ночного неба на шнурочках и настоящие чулки на подвязках. Она огляделась в поисках бюстгальтера, но Мара покачала головой.

— Он не понадобится тебе с тем платьем, которое ты оденешь.

— А? — Рейн нервно посмотрела вниз на свою обнаженную грудь и попыталась представить, что это за платье, если ей не нужен лифчик. Впрочем, сопротивляться было уже бесполезно. Ее подвели к большому зеркалу. Лидия, девушка с короткой стрижкой, забрала ей волосы в шиньон, а вторая девушка, которую звали Мойра, принялась за макияж Рейн. Она напевала что-то себе под нос, пока наносила слой за слоем косметику налицо подопечной своими маленькими пухленькими ручками. Закончив, она отступила на шаг с победной улыбкой на лице.

— Готово.

— Теперь платье, — скомандовала Мара.

Она порылась в вещах па полу, вытащила пакет и бросила его на кровать. Из него выпала длинная пышная юбка. Мара перевернула пакет, и к ярко-голубой юбке добавился красивый корсет. Теперь Рейн поняла, почему в лифчике не было необходимости. Лидия принялась застегивать корсет на крючочки. Рейн выпрямила спину и выдохнула, чтобы ей было легче.

— Я и не думала, что ты такая худенькая, — сказала Лидия.

— Извини, но в последнее время я мало ем.

— Нужно есть, иначе потеряешь свою привлекательность. Погоди, я сейчас подтяну лентами.

Одев, ее оставили перед зеркалом. Рейн была шокирована тем, что увидела в нем. Цвет платья идеально сочетался с ее кожей, заставляя ее блестеть матовым жемчужным огнем. Макияж выглядел вызывающе, зато подчеркивал все ее достоинства. Брови взлетали черными дугами вверх, глаза казались огромными, даже ее полные губы, которые она всегда считала немного детскими, выглядели по-другому… они стали чувственными. Она выглядела просто… потрясающе.

Она никогда не считала себя красивой. Симпатичной? В каком-то смысле — да но красота всегда была привилегией Аликс, и Рейн с раннего детства усвоила, что не стоит посягать на нее.

Впрочем, знание этого не доставило ей радости. Это было преимуществом, возможно, даже оружием, если у нее хватит смелости воспользоваться им. Аликс всегда пользовалась своей красотой. Часто и без жалости.

Эта мысль охладила ее. Красота не придавала ей уверенности. Во всяком случае, не здесь. Наоборот, в этом чудесном наряде она чувствовала себя еще более уязвимой. Виктор просто играл с ней.

Платье было цвета последнего проблеска уходящего дня. Это напомнило ей иллюстрацию из толстой книги сказок, которую она листала в детстве. Невеста Синей Бороды носила почти такое же.

Она поежилась. Мара неверно истолковала ее жест и подошла.