— Красивые цветы у тебя на столе. Тайный поклонник? — спрашивает он вдруг, остановившись на перекрестке.

Меня бросает в озноб.

— От него? — слетает с его губ напряженное.

Я молчу. Разве есть смысл отпираться? Или говорить то, что он и так знает.

— Я не просила его. Эти цветы ничего не значат. Я хотела их выкинуть.

Он усмехается горько.

— Что ж не выкинула?

Поднимаю на него глаза, Дима смотрит на меня в упор. В его взгляде нет злости или ревности. Грусть и предчувствие скорого конца. Я не хочу, чтобы он так думал. Потому что я не допущу этого.

Поворачиваюсь к нему, накрывая его руку своей.

— Дим, это ничего не решило бы. И не решит. Каждый из нас совершает ошибки. Но ведь кто не безгрешен, скажи?

Он хмурится. Не понимает до конца, о чем я, но чувствует правду. Я вижу это по его глазам.

— Будет сложно, он не отступиться просто так. Он опасен, он может навредить. Ты знал о моем прошлом с первого дня. Ты знал о том, как много меня связывает с ним. Но я хочу, чтобы у нас с тобой было все как прежде. Как до его появления. Если так невозможно, я пойму. Но не рви мне душу, не упрекай, пожалуйста.

Шестаков молчит. Резко дает по газам, перестраиваясь в правый ряд, паркуется в первом возможном месте. А потом резко притягивает к себе, обхватив ладонью мой затылок.

— Я не отдам тебя ему, слышишь? Я люблю тебя, Сами. И мне пох*й, кто он. Если потребуется сражаться, я буду это делать. Даже не смей думать, что когда-то мы будем не вместе… поняла?

Мой лоб упирался в его. Я смотрела в его глаза, и думала только о том, что хочу спрятаться в них. От всего мира. От Заура, от чувств к нему, которые сжирают мою душу заживо.

Димка теплый, уютный, заботливый. Он — хороший и будет замечательным отцом для своих детей. Именно такой я вижу свою жизнь — без боли и крови, без грязных тайн прошлого. Все остальное — блажь. И как ее не назови, блажью она и останется.

— Спасибо тебе, — слетает на выдохе. Вместо ответа, он накрывает мои губы поцелуем.

— Я в душ. Позже сварю себе кофе. Ты будешь?

Мы заходим домой. Он встречает нас уютной тишиной и теплом. В коридор выбегает Ари. Кот трется о ноги Димы, приветливо мяукая.

— Сами, — Дима хватает меня за руку, останавливая. В его взгляде тревога.

— Я тебе не все сказал… есть еще кое-что.

Я думаю об Агате. Неужели все же рассказала еще что-то помимо букета цветов?

— Да…

Шестаков на секунду отводит взгляд, словно собирается с мыслями.

— Не хотел тебя расстраивать, но и тянуть не могу. Мне придется уехать из города на неделю.

— Уехать?

Он кивает.

— В командировку. В Москве проходит симпозиум. Меня пригласили выступить на нем. Я не горю желанием, но для клиники это очень Важно.

Меня отпускает. Выдохнув в облегчении, обнимаю его, прижимаясь к груди.

— Все хорошо, Дим. Неделя — это не проблема. Посижу дома, посмотрю вечерами сериал. А на работе Анька не даст скучать.

— Ты уверена?

Я знаю, почему он так расстроен. Но Диме не стоит об этом переживать. Больше я не допущу такой ошибки. Больше не подпущу к себе Заура. Я решила свое будущее, и буду идти навстречу ему, что бы ни вставало на моем пути.

— Уверена, что в душ все-таки надо, — морщусь со смехом, отстраняясь от него.

Дима хмурится.

— Прости, три операции сегодня. Сложный был день, — он устало трет лоб.

— Иди. А я пока кофе сварю.

Шестаков поднимается на второй этаж. Я хочу спросить у него про Агату. Зачем она приходила? Но боюсь нарушить то зыбкое спокойствие, что воцарилось между нами. Боюсь трогать эту тему, чтобы не впускать в душу сомнения и мысли о Зауре. Я решила, что он в прошлом. Больше никаких встреч, никаких ошибок. Я не потеряю Димку. Не потеряю спокойное, счастливое будущее.

Достаю из шкафа упаковку с любимым кофе. Поставив на печку турку, жду пока закипит вода. За окном, во дворе начинает лаять Шерхан. Громко и грозно, сопровождая лай недовольным рычанием.

— Кто там? — раздается голос Димы со второго этажа.

— Может кошка соседская забежала? Пойду гляну, — приближаюсь к окну, а когда отодвигаю в сторону штору, застываю в ужасе.

— Во двор сама не выходи, я сейчас, — Дима словно чувствует. Но я не могу допустить, чтобы он увидел незваного гостя.

— Все хорошо, Дим. Это — кошка. Сейчас выгоню, а то Хан ее на клочки разорвет.

Убедившись, что Шестаков поверил мне, быстренько выхожу во двор. Закрываю за собой дверь и спускаюсь вниз по ступенькам.

Он стоит у входа. Шерхану не хватает всего пары метров цепи, чтобы достать его. Кажется, стал еще крупней после нашей последней встречи. Курить начал. Сигарета, зажатая у него между губ выпускала тонкую струйку дыма.

— Зачем ты пришел? — подхожу вплотную. Я хочу выгнать его со двора как можно скорей. Но его наглая ухмылка дает мне понять, что у самого мужчины совершенно другие планы.

— Даже не поздороваешься с другом, Самира? — даже голос изменился. Огрубел, осип. Я не злюсь на него. По крайней мере, не так как на Заура. Но видеть его здесь у меня нет никакого желания.

— Здравствуй, Алан. А теперь убирайся с моего двора. Я тебя не приглашала.

Я чувствовала себя вором. То и дело оглядывалась назад, боясь, что в любой момент из дверей дома появится Дима. Я не знаю, как объясню ему происходящее. Не хотелось заставлять его нервничать прямо перед отъездом.

— А ты изменилась, — улыбнулся он, сделав глубокую затяжку. — Наглая такая, дерзкая.

— Ты пришел сказать мне об этом? Прости, что не оправдала твоих надежд.

Я отошла чуть в сторону, дабы не быть в поле зрения окна. Если Дима выглянет из кухни, он увидит нас. Но Алан и не думал упрощать мне задачу. Эта наглая рожа так и осталась на месте.

— Ну и что, — он обвел насмешливым взглядом дом и двор. — Ты, типа, счастлива? Это то, о чем ты мечтала?

Мне не нравился его тон. И не нравилось его присутствие здесь.

— Что тебе нужно, Алан? Я не звала тебя.

— Не звала, — кивнул, сделав последнюю затяжку, выбросил сигарету в сторону. — Я просто не могу понять, это то, ради чего ты бросила Заура, бросила нас? Вроде как друзьями с тобой были, Самира. А теперь даже в дом не позовешь, со двора гонишь.

Мне не нравились его насмешливые речи. Я выступила вперед, скрестила на груди руки.

— Мы никогда не были друзьями, и ты это прекрасно знаешь. И не нужно делать из меня монстра. В нашем случае самые настоящие чудовища, вы с Зауром. Ты все прекрасно знал, всегда знал. И ни слова не сказал, Алан. Так то не нужно сейчас строить из себя обиду. Мне плевать на тебя и на него. Да, это, — я кивнула в сторону дома.

— Все, что мне нужно. Вас я не звала. Уходи отсюда, иначе я вызову полицию! — я потянулась за телефоном.

— Эй, подруга, полегче, хорошо? — Алан выглядел напряженным. Не думаю, что он испугался меня или полиции, но проблем ему явно не хотелось. И это натолкнуло меня на мысль. Я тут же ее озвучила.

— Ты здесь в тайне от него, верно?

Он прищурился.

— Точно, — я засмеялась. — Как я могла не понять? Ты приперся просить за своего дражайшего друга? Ну? Давай, расскажи мне…

Его брови насупились, а взгляд стал враждебным.

— Самира, ты говори, да не заговаривайся… по краю ходишь…

— А то что? Что ты мне сделаешь? Cхватишь и отвезешь к нему? В пещеру своего хозяина? Принесешь и положишь на блюдечке? Как делал это всегда? Вы еще мало мою жизнь переломали, пришли добить?

Он вдруг толкнул меня. Его лицо исказилось гневом, а в глазах зажглась ненависть.

— Да ты, бля*ть, не видишь что происходит?! Как ты сломала его! Хватит уже жалеть себя, Самира! За*бала! А я за*бался вытягивать его из всякого дерьма! А знаешь, почему он влезает туда?! — он схватил меня за грудки. Мне стало страшно. К глазам подкатили слезы и это разозлило меня.

— Довольно! Не хочу это слушать! Мне все равно и это не моя проблема, Алан! Я больше не ваша проблема, понял?!