Посмотрела в его глаза ясные и улыбнулась. Впервые за эти дни, сделала это искренне.

— Все хорошо, правда. Всего неделя, мы будем постоянно на связи. Не переживай, Дим. И я не одна, со мной Анька. Весь день я буду торчать в клинике. А когда ты приедешь, мы начнем готовиться к свадьбе. Договорились?

Он поверил мне. Я чувствовала это, когда он целовал меня, и когда, запустив пальцы в волосы, касался губами лба. Но как только Дима вышел за порог и уехал, боль вернулась. Огромной, сносящей с ног лавиной она обрушилась на меня. Не осталось и тени спокойствия, я снова горела в огне. Бесконечные мысли о прошлом: об отце и матери, об Эльмире не оставляли меня в покое. Заур невидимым призраком витал вокруг, и даже здесь, в собственном доме я не чувствовала себя уверенно.

До вечера время пролетело. Дима уже позвонил и сообщил о прилете. От бесконечных слез раскалывалась голова. Я должна была собрать себя в кучу, должна была перешагнуть через боль и жить дальше. Но не могла. Алан принес мне ящик Пандоры. И как только я открыла его, все беды мира обрушились на меня с новой силой.

Подошла к зеркалу. Лицо заплаканное, припухшее, глаза красные. Нет, достаточно. Я должна вытягивать себя сама. Но для того, чтобы это сделать, я хочу раз и навсегда разобраться с прошлым.

Метнулась на первый этаж, к ящику комода, где все еще был спрятан телефон. Включила гаджет, и пока играла заставка, пыталась унять дрожащие руки. Сомнения одолевали. Я понимала — если пойду к Зу, самолично затяну себя в ловушку. Но для того, чтобы жить спокойно и иметь шанс на счастливую семью, я просто обязана сейчас рискнуть. Только так он отпустит меня. Когда поймет, что все мосты уже сожжены. Все до единого.

Одевалась на автопилоте. То и дело прокручивала в голове наш диалог. И каждый раз, разговор приводил к жуткой ссоре.

Понимала, что по мирному с Зауром не выйдет. Я была так зла на него! Зачем он снова появился? Зачем передал мне флешку с документами? Уверена, Алан сделал это с согласия Заура. Он и шагу без своего начальника ступить не сможет.

Когда я вышла за ворота, к дому подъехал темно серый БМВ. Алан как всегда до раздражения пунктуален.

Открыв пассажирскую дверь, забралась в салон. Вместо приветствия, мужчина просто кивнул мне. Алан выехал на проезжую часть, машина набирала ход. Я не хотела говорить с ним, но мужчина выглядел таким напряженным и злым. Это удивило меня.

— Скажи, зачем ты принес мне это? Какую реакцию ждал?

Он молчал. Неотрывно пялился в лобовое.

— Я уже ничего не жду, Самира, — заговорил вдруг тихим, уставшим голосом.

— Все настолько быстро катиться в пропасть, что мне кажется, мы все угадим в нее.

Мне не нравилось то, как он себя ведет. Все эти загадки и недосказанности. Я чертовски устала от всего.

— Я еду не для того, чтобы помириться. Если ты так думаешь, можешь высадить меня прямо здесь, но в таком случае и вы забудьте ко мне дорогу.

Он остановился на светофоре, посмотрел на меня из-под хмуро сведенных бровей.

— А для чего ты едешь? Снова будешь кричать о том, что Зу чудовище, потому что убил твоего папашу? Ты все еще любишь и оплакиваешь ублюдка Мустафу?

Отвернулась, попытавшись выдохнуть. Говоря об отце, Алан провоцирует меня. Я чувствую, как внутри поднимается буря, и она сегодня вырвется наружу.

— Молчишь? — смеется нервно. — Что ж, не удивлен. А я знаю, о чем ты думаешь.

Когда я возвращаю к нему взгляд, на губах Алана замирает улыбка.

— Ты думаешь, будто это не мое дело. Будто я принес тебе бумаги по просьбе Заура. Только это ни хрена не так, Самира. — он резко тормозит.

Подается ко мне, прожигает меня напряженным взглядом.

— Ты ничего о нем не знаешь, и даже не догадываешься в каком аду он находится. Каждый еб*ный день, каждую секунду. Он уничтожает себя, Самира. Верней не так, позволяет другим уничтожать себя. Он погряз в этом, стал зависим…

Его слова ледяными иглами в кожу. В сердце ударяет волна адреналина.

— Он на наркоте? — слетает хриплое.

Алан усмехнулся горько, отвернувшись.

— От боли, Самира. От физической боли.

Он резко вдавливает педаль газа в пол, что меня отбрасывает назад на сидении. Он больше ничего не говорит, а я… я даже не знаю, как воспринимать его слова. Но в груди нещадно раздирает от боли.

Через двадцать минут мы подъехали к трехэтажному дому, обнесенному высоким забором. Не двор — крепость. Усмехнулась про себя, когда мы с Аланом проехали мимо КПП. От Заура я другого не ожидала. Видимо за время нашей разлуки он действительно стал весомым криминальным элементом. Уверена, надумай полиция штурмовать его, к самому дому они добрались бы к глубокому вечеру. Столько здесь охраны! И все вооружены до зубов.

Пока шли по длинной аллее к крыльцу дома, я чувствовала себя словно мишень в тире. По обе стороны от нас, стояли крепкие мужчины. Под их черными, напряженными взглядами было не по себе. Казалось, сделай я неверный шаг, или отойди хоть на метр от Алана, они без раздумий пустят мне пулю в лоб.

Поднявшись по ступенькам, Алан открыл дверь.

— Проходи.

Сглотнув вязкую слюну, я постаралась взять себя в руки. Напомнила себе еще раз, для чего я здесь. Но уже сейчас понимала, что будет сложно. Я должна выдержать это испытание, должна показать ему, что все кончено и нет даже намека на шанс. Пусть живет своей жизнью дальше. С Агатой или любой другой. Мне плевать.

— Где он? — Алан обратился к стоящему в дверях дома охраннику.

Мужчина кивнул вниз.

Я отправилась следом за Аланом по темному коридору. Перед лестницей он остановился.

— Он в тренажерном зале. Спустишься, первая дверь направо.

Волнение прокатились по телу. Многочисленная охрана, огромные стены, решетчатые окна и мысли о скорой встречи с Зауром — все это действовало на нервы. Еще и Алан подливал масла в огонь своими странными фразами о некой зависимости Заура. О том, что все катиться в бездну. Судя по внешнему виду его жилья, складывалось совершенно другое впечатление. С финансами у него явно все в порядке.

Ждать было нельзя. С каждой пройденной секундой моя уверенность сходила на «нет». Но и сбежать я не могла.

Спустившись вниз, остановилась у нужной двери. С той стороны доносилась музыка. Я знаю этот трек и голос солиста отдал болью в сердце. Выдохнув, толкнула дверь и вошла внутрь.

Здесь было слишком задымлено. Сладковатый запах марихуаны и серый сумрак покрывал тренажерный зал. Из колонок доносились слова песни «Painkiller», и мне показалось, что это очень символично. Басы были такими громкими, что отдавали вибрацией в груди. К горлу подкатила тошнота.

Я заметила его профиль, точнее тень. Он сидел около огромного зеркала, у дальней стены. Я не видела его лица, но чувствовала на себе его взгляд. Сделав шаг, стала приближаться. Голова Заура была откинула назад, а между пальцев тлела сигарета. Он сделал затяжку и отдернул от губ руку и зашипел, будто ему было больно. А когда я подошла ближе и увидела его лицо, ужаснулась.

С левой стороны, прямо от уголка губы шел огромный порез, зашитый темными нитками. Он был красным, сантиметров в четыре в длину. Я видела, как оттуда понемногу сочилась кровь.

Зу молчал. А меня трясло. Я даже забыла, зачем пришла сюда. Просто стояла и смотрела. Никогда не видела его таким. Потерянным и исковерканным, в прямом смысле этого слова. В прошлые наши встречи он был одет, и я не могла видеть всего. А сейчас торс Заура был обнаженным. Он был покрыт шрамами. Длинными, круглыми, рваными. Кое-какие были такими глубокими и неровными, что складывалось впечатление, будто его кожу в тех местах собирали по кускам. И в этот момент я вдруг поняла злость Алана и его слова о Зауре.

— Что случилось?

Он молчит. Только глаз с меня злых не сводит. Думаю о том, что впервые за это время смотрю на него в упор, внимательно. Он изменился. Прическа, да еще и этот порез не щеке… он не уродует его, но делает похожим на чудовище. Мне страшно. Мои руки дрожат, а ноги наливаются свинцом. Еще вроде как есть надежда на спасение, но где-то в глубине души я понимаю, что сама своими ногами пришла к погибели.