Турлок постарался, чтобы его голос звучал как обычно:

— Передай ей, что звонила Ирма Джесеп, просила связаться с ней как можно скорее. Разговор надо заказать за ее счет, номер Тринидад 6273. Это все. Извини, что побеспокоил, но эта девушка, Ирма, сказала, что разговор очень важный, как я ни втолковывал ей, что до самого позднего вечера не смогу увидеть Бетти.

— Хорошо. Я… я… передам. Вы понимаете…

— Спасибо, — стараясь казаться спокойным, прервал сбивчивое лепетание Лью и повесил трубку.

Ему понадобилась пара секунд, чтобы взять себя в руки, прежде чем вернуться к жене в гостиную. Оказалось, миссис Турлок настолько погружена в чтение, что даже головы не подняла. Она безусловно поверила, что Роза-Мария немедленно вернется домой и передаст сообщение подруге.

Лью застыл, размышляя, что делать дальше. В голове у него царила неразбериха, но он старался держаться и говорить, как обычно.

Напротив, в усадьбе Кэльхоунов, храпели и бились лошади. Восточный ветер доносил оттуда каждый звук. Лью решил немного отвлечься от собственных проблем.

— Схожу все-таки к соседям и взгляну, что там с лошадьми, — сказал он жене. — Может, какой-нибудь ногу защемило или еще что случилось.

— Да уж, этот Сид не перетрудится, — презрительно бросила миссис Турлок. — Не очень-то, скажу тебе, я в восторге от соседей, которые уезжают и оставляют усадьбу на такого типа, как он. И вообще, эти Кэльхоуны и шести дней в месяц здесь не живут, а когда они здесь, только и слышишь визги да крики.

— Знаю, знаю, — поддакнул муж и открыл ящик стола, чтобы достать фонарик. — Минут через пять — десять вернусь.

Когда он выходил из кухни, его жена еще ворчала что-то насчет того, что Роуен ходит в кино по четыре раза в неделю, причем ответственность за это непостижимым образом перекладывала на своих соседей. Эта тема оказалась для нее интереснее, чем книга.

Турлок тихо закрыл за собой дверь, отгораживаясь от нескончаемой тирады жены.

Граница между владениями Турлоков и Кэльхоунов пролегала прямо по вершине холма, поэтому дома стояли довольно близко друг к другу — каждый из хозяев хотел иметь хороший вид из окна и дышать прохладным свежим воздухом.

Освещая дорогу фонариком, Лью пересек узкий газон, открыл ворота в ограде и подошел к конюшне соседа.

Днем шел дождь, но к вечеру тучи рассеялись, и теперь на небе ярко светились звезды. Напоенный влагой воздух был чистым и бодрящим. Приятно пахло сырой землей. Сумятица в голове Турлока, где обрывки мыслей неустанно гнались одна за другой, как белки в колесе, улеглась.

Лью размышлял, какую бы ему выдумать причину, чтобы отлучиться из дома и съездить к Джорджу Мелларду. Надо как-нибудь ухитриться отвести Розу-Марию в сторонку и хорошенько допросить, пока она не встретилась с Бетти и они не выдумали совместную версию происходящего. Все это, решил Турлок, влияние Кэльхоунов. Лорин Кэльхоун всегда держится так надменно, хоть и улыбается, что все девушки в ее присутствии из кожи вон лезут, стараясь выглядеть более изысканными, чем есть на самом деле. Возьмем, например, ту же дочку старины Джорджа, которая теперь не желает зваться Розмари, а стала Розой-Марией. Родителям не следовало ей этого позволять. Был бы он отцом этой девушки…

Вдруг Лью, занятый своими мыслями, заметил, что луч его фонарика отразился от хромированной отделки автомобиля с откидным верхом, стоящего почти перед самой дверью конюшни.

Он прошелся по нему лучом фонарика. Это была машина Лорин Кэльхоун. Верх был опущен, виднелась красная кожаная обивка салона. Эта игрушка, с досадой подумал Турлок, стоит больше, чем трактор с дизелем, а нужна лишь для того, чтобы подвозить дочурку богача к местам развлечений.

Рядом в конюшне какая-то лошадь храпела и брыкалась. Лью открыл дверь. Обрадовавшись появлению человека, где-то в темноте фыркнула лошадь.

Турлок умел чувствовать настроение животных и сразу понял, что все они по непонятной ему причине беспокоятся. Нервничают, точно перед приближением грозы.

В глубине конюшни снова фыркнула лошадь. Лью услышал, как повернулось в гнезде железное кольцо, когда она дернула веревку. Затем последовали громкие удары копытами по деревянному полу стойла и протяжное всхрапывание.

Турлок нашарил выключатель и зажег свет.

Ослепленные лошади мгновенно затихли.

Обежав глазами стойла, Лью заметил на полу женскую ногу в туфельке на высоком каблуке и безвольно откинутую руку.

Даже в этот момент оцепеневший от неожиданности Турлок помнил о животных. Нельзя их волновать зря. Поэтому он ровным голосом приговаривал, торопливо шагая мимо:

— Ну, ребятки, спокойнее, ничего страшного, стойте тихо.

Девушка лежала на боку, скорчившись в такой странной позе, что кобыле пришлось забиться в угол, чтобы не наступить на неподвижное тело.

Ужасная бесформенная рана на голове, откуда натекла красная лужа, говорила сама за себя.

Лью сдавленно воскликнул:

— Бетти!

Он опустился около девушки на колени и только тогда обратил внимание на ее одежду. Это платье не его дочери.

— Мисс Кэльхоун… Лорин, — окликнул он. Никакого ответа. Лью взял девушку за руку. Одного прикосновения к безвольному телу хватило ему, чтобы понять: помочь уже нельзя.

Оставив тело лежать, он осторожно переступил через него, отвязал кобылу и потянул ее к выходу из стойла.

Нервное животное стало рваться на веревке, когда приблизилось к скорченной фигуре, потом лошадь заржала и прыгнула, приземлившись уже в проходе между стойлами.

Лью привязал ее и направился к параллельному телефону, который Кэльхоун пару недель тому назад установил в конюшне.

Шериф Билл Элдон был дома, когда зазвонил телефон.

Он как раз мучился, пережидая очередной визит свояченицы Дорис. Время не притупило острого ума этой женщины… или, скорее, ее острого язычка.

Элдон молча выслушал Лью Турлока, медленно излагающего все подробности.

— Говоришь, ее лягнула кобыла?

— Похоже на то. Наверно, девушка вошла в стойло и кобыла лягнула ее копытом прямо в середину лба.

— Ты ее не трогал?

— Ну, только убрал из стойла…

— Не надо было этого делать, Лью, следовало оставить тело…

— Да не тело я убрал, — перебил его Турлок, — а кобылу. Она топталась там в таком возбуждении…

— А тело не трогал?

— Черт побери, конечно нет. Кобыла так ловко перепрыгнула через него. Я и сам понимаю, что тело трогать нельзя. Даже лошадь поняла.

— А что с Кэльхоунами? Они дома? — спросил шериф.

— Нет, тут ни души. Сид Роуен с женой наверняка ушли в кино.

— Ладно, — сказал шериф, — сейчас вызову коронера, и мы приедем. Да, еще позвоню в кинотеатр и попрошу их высветить на экране просьбу, чтобы Сид немедленно возвращался. Присмотри, чтобы там ничего не трогали. Пока.

Дорис Нельсон навострив уши сидела в гостиной. Еле дождавшись, пока трубка опустится на рычаг, она накинулась на Билла с вопросами:

— Кто звонил? Кого-нибудь убили? Что случилось? Злорадно усмехаясь, шериф снова снял трубку. Необходимость позвонить по делу давала ему моральное право не отвечать на вопросы.

— Немедленно соедините меня с коронером Логаном, — приказал он телефонистке, — это очень важно.

За несколько минут Элдону удалось и оповестить коронера, и позвонить в местный кинотеатр с просьбой вызвать Сида Роуена с сеанса. Затем он выскользнул через боковую дверь и сел в автомобиль, не ответив ни на один из нетерпеливых вопросов Дорис, которые та выпаливала с пулеметной скоростью, а это само по себе было немалой победой.

И Логан, и Турлок жили к югу от городка. Ранчо Турлока находилось милях в пяти, так что шериф, твердо уверенный, что коронер окажется на месте раньше, чем он сам, спокойно ехал по центральной улице Роквиля, строго соблюдая правила дорожного движения. Он включил красную мигалку, но воздержался от использования сирены. В конце концов, погибшей все равно не поможешь. Эти Кэльхоуны — люди влиятельные, значит, обязательно поднимется шум, начнут названивать из местных газет, требуя подробности. Их дочка была красива как картинка. Но городской девице следовало быть умнее и не болтаться по ночам около нервной кобылы.