Дверь почти сразу же распахнулась. Незнакомец молча вошел. Дверь захлопнулась. Друзья переглянулись. По их мнению, незнакомец вел себя очень странно. Если этому мужчине нужно было попасть в соседнюю квартиру, зачем он сперва так настойчиво звонил в дверь Ильи Григорьевича? А если, к примеру, направляясь именно к Илье Григорьевичу и не застав того дома, решил передать ему что-нибудь через соседей? Но и в этом случае настораживало, что соседи без звука впустили его.

— Нет, ребята, тут что-то не то, — шепотом обратился к друзьям Олег.

— А давайте-ка позвоним в ту квартиру, — предложил Пашков. — Во-первых, посмотрим, кто там живет.

— А сами прикинемся, будто вошли не в тот девятый корпус, — уже был готов хороший предлог у Моей Длины.

— Нет уж, — возразил Олег. — Уж если звонить, то попытаемся выспросить про Илью Григорьевича.

— Точно, — сказала Таня. — Повторим трюк с запиской. Ну, вроде как нас опять прислали из Диагностического центра.

— Ежедневник и ручка с собой? — протянул руку Олег.

— Всегда с собой, — шепотом отрапортовала Моя Длина. Вскоре Олег изготовил точную копию записки, оставленной в квартире на Украинском бульваре.

— Пошли, — первым начал спускаться он на третий этаж. — Если откроют, попросим передать это, — помахал он листочком.

Остановившись возле двери, за которой исчез незнакомец, Олег на всякий случай тоже прислушался. Однако то ли в квартире был тамбур, то ли еще по какой-нибудь причине до мальчика не донеслось ни звука. Если бы ребята собственными глазами только что не видели, как сюда зашел человек, мало того, кто-то открыл ему дверь изнутри, то скорее всего предположили бы, что никого нет дома.

Олег нажал на кнопку. За дверью раздался громкий надтреснутый звон. Друзья поневоле замерли. Как-то их встретят соседи Ильи Григорьевича? Каждый из семерых на всякий случай заготовил свой вариант ответа на неизбежный в подобных случаях вопрос: «Вам кого?»

Вскоре, однако, выяснилось, что беспокойство было излишне. Дверь никто не открыл.

— Может, мы ошиблись? — наконец спросил Темыч.

— В чем? — не сразу дошло до Олега.

— В том, что этот мужик именно сюда вошел, — пояснил Темыч.

— Но я-то видел, — с уверенностью произнес Олег.

— Куда же они девались? — озадаченно поглядел на друзей Лешка.

— Может, через окно удрали? — спросил Женька.

— С третьего этажа? — напомнила Катя.

— С третьего высоко, — согласился долговязый мальчик.

— А, может, он все-таки вот сюда зашел? — повернулся к третьей и последней квартире на этой площадке Тема.

В следующий миг он уже изо всех сил названивал в дверь. Однако и тут Компанию с Большой Спасской ждала неудача.

— Все, — наконец надоело Олегу. — Пошли отсюда.

Они покинули малоуютный корпус девять.

— В окна будем заглядывать? — едва оказавшись на улице, спросил Пашков.

— Не мешало бы, — отозвался Олег. К этому времени темнота сгустилась.

— Так, — задумался мальчик в очках. — Дайте прикинуть, где у них должны находиться окна… Сюда! — тут же воскликнул он. — С другой стороны дома.

До угла ребята добрались без особенного труда. Дальше путь Компании с Большой Спасской преграждали кусты и снежные заносы.

— Хоть бы одна тропинка, — посетовал Темыч.

— Видно, аборигены зимой здесь не ходят, — ответила Катя.

— Все правильно, — пригляделся Олег. — С этой стороны ведь подъездов нет.

Друзья потоптались на месте. Теперь каждому из семерых казалось просто необходимым поглядеть на окна.

— Вы как хотите, ребята, а я полез, — решил пожертвовать собою Женька.

— Правильно, — согласился Темыч. — Ты длинный. Тебе не страшно.

— Ты-то, микроспора, вообще утонешь, — процедила сквозь зубы Моя Длина. — Потом жди весны, чтобы тебя отыскать.

— И назовем мы тогда нашего Темочку подснежником, — фыркнула Катя.

Все, кроме Темыча, засмеялись.

— Ладно, подснежник, бывай здоров, — покровительственно похлопал его по плечу Женька и, утопая чуть ли не по пояс в рыхлом снегу, двинулся вдоль дома.

— Безумству храбрых поем мы славу, — напутствовала его цитатой из классика Катя.

Женька исчез из вида, но почти сразу вернулся.

— Слушай, Олег, а куда смотреть-то?

— На третий этаж, — отвечал мальчик в очках.

— Там окон до фига и больше! — взмахнул сразу двумя руками Женька. — И, главное, светятся через одно.

— Весь наш Женечка в этом, — вмешалась Катя. — Надо же. Полез в такой снег, не разобравшись, куда глядеть.

— Да я теперь уже все равно весь в снегу, — ничуть не расстроился Женька. — Могу еще раз слазить.

— Тогда слушай внимательно и запоминай, — повернулся к нему Олег. — Отсчитаешь от этого края, — указал он на угол дома, — десять окон. Дальше пойдут окна квартиры Самойлова. А за ними — той, в которую мужик входил.

— Ясно! — Женька снова исчез. Некоторое время его не было. Затем он вновь возник перед ребятами.

— Ну, что, нашел? — уставились они на Женьку.

— Не, — уныло изрек он. — Потерял.

— Окна? — изумился Олег.

— Какие окна! — заорал Женька. — Во!

И он продемонстрировал присутствующим левую ногу, на которой был лишь облепленный снегом шерстяной носок.

— Как ты умудрился? — охнули ребята.

— А я почем знаю? — пожал плечами Женька. — Пока эти окна отсчитывал, вдруг чувствую: ноге что-то зябко. Вынимаю ее из снега, а кроссовка как растворилась.

— Этого только еще не хватало, — проворчал Темыч.

— Чем причитать, лучше помоги! — возмутился Женька. — Мне ведь все-таки холодно.

— Да уж, — покачала головой Катя. — Лето, по-моему, давно кончилось.

— Погоди-ка, — полезла в сумочку Таня. — У меня тут пластиковый пакетик есть. Надень пока на ногу. Все-таки лучше, чем в одном носке на снегу стоять.

Очистив Женькин носок от снега, ребята надели сверху пакет и привязали его долговязому мальчику к щиколотке.

Далее все, кроме Моей Длины, которой без каблука, по ее словам, и по ровному-то было трудно ходить, пустились на поиски Женькиной кроссовки. Изыскания шли долго и мучительно. Однако успехом не увенчались. Кроссовка и впрямь словно сгинула.

— Придется так домой ехать, — наконец смирился со своей участью Женька. — Ну, ничего, — махнул рукой он. — Это были не самые новые кроссовки. Мать мне недавно купила другие.

Ребята выбрались из заснеженного двора.

— А на окна-то так никто и не поглядел! — издал трагическое восклицание Женька. — Что же, значит, все жертвы напрасны?

И он снова кинулся во двор.

— Стой, Женька! — окликнул Олег. — Я уже видел!

Женька вернулся.

— Чего ты видел?

— Там темно, — тихо ответил Олег.

— Совсем? — разом вытаращились ребята.

— Совсем.

— Как же так? — полностью сбили слова Олега с толку Таню. — А тот мужик?

— Не знаю, — пожал плечами. Олег. — И у Самойлова темно, и у мужика темно.

— А дальше? — на всякий случай осведомился Тема.

— Дальше еще одно окно темное, — уточнил Олег. — А остальные все светятся. Но, по-моему, это уже другой подъезд.

— Куда же мужик-то девался? — недоумевал Лешка.

— Спроси что-нибудь полегче, — отозвался Олег.

— Но мы же видели, он обратно не выходил, — уверенно проговорила Таня.

— Ну, по идее, они могли сперва не открыть, — сообразил Темыч. — А после, пока мы тут возились и Женькин башмак искали, они спокойно себе ушли.

— Машка, — повернулся к ней Пашков, — ты ведь тут оставалась. Никто из подъезда не выходил?

— Да я больше как-то за вами следила, — медленно произнесла Школьникова. — Хотя вроде бы кто-то оттуда вышел.

— Кто? — переспросили ребята.

— Откуда я знаю? — пожала плечами Школьникова. — Во-первых, не слишком интересовалась, а во-вторых, темно. Отсюда не разглядишь.

— Да уж, — подтвердила Катя. — С освещением в этом районе дела обстоят почти как при первобытно-общинном строе.

— Вот именно, — продолжала Школьникова. — Но какие-то голоса оттуда вроде бы слышались.