— Поживем увидим, Ребенок, — нарочито небрежно бросила Школьникова.

Ребята уже выбрались переулками на Сретенку и теперь шагали по направлению к Сухаревской площади.

— Нет, что ни говорите, молодец наш Миша, — снова заговорила Моя Длина. — Классные приглашения вышли.

— Может, ты й права, — откликнулся Женька. — Только я лично никак не врублюсь, на фига их вообще было делать?

— Как это на фига? — задохнулась от негодования Школьникова. — Неужели не понимаешь? Такой вечер ничто не должно испортить.

— А кому нужно его портить? — продолжал свое Женька. — Ну, соберемся. Выберем какую-нибудь королеву. Потом попрыгаем в маскарадных костюмах, и по домам.

— А если чужие вломятся? — в упор посмотрела на него Машка. — Забыл, чем в сентябре дискотека кончилась?

— Плохо кончилась, — нараспев произнесла Катя. — Ох, как плохо!

— Плохо — слишком слабо сказано, — уточнила Моя Длина. — Это была не дискотека, а полный ананас.

— Да уж, — поежилась от одного лишь воспоминания Таня.

— А все почему? — назидательно изрекла Школьникова. — Налетело народа со всей округи. И наших, и не наших, и бывших наших. Вот и повеселились, кто как умел.

— Точно! — расхохотался Женька.

— А некоторым потом морду начистили, — пробурчал Темыч.

— Одно утешение, Микроспора, что не тебе, — заметила Моя Длина.

— Мне по ноге заехали, — с большой обидой сообщил Тема. — Потом синяк две недели не сходил.

— Зато мы с Пашковым сами одному врезали, — похвастался Женька.

— Ну! — Пашков с гордостью поглядел на Школь-никову. — Этот больше к нам никогда не сунется.

— Сомневаюсь, Ребенок, — процедила сквозь зубы Моя Длина. — Видела я, как вы сперва ему врезали, а потом его Ахметов и Савушкин держали.

— Разве? — смутился Лешка.

— Естественно, — подтвердила Катя. — Чтобы вас не догнал.

— А, — отмахнулся Женька. — Чего старое поминать.

— Вот чтобы не поминать и не повторять, — отвечала Моя Длина, — Миша и решил, что без пригласительных билетов ни один человек на вечер не попадет.-

— А как же Наташка? — горестно вытянулось лицо у Женьки. — Я уже заранее ее пригласил.

— Совсем тупой, — покрутила пальцем возле виска Школьникова. — Каждый билет на два лица. Там Русским языком написано, что если кого привел с собой, то за него и несешь ответственность.

— За Наташку я несу! — ударил себя кулаком в грудь Женька.

Впрочем, его подругу Наташку Турундаевскую знала вся Компания с Большой Спасской. А познакомила их с Женькой не кто иной, как Моя Длина.

— На два лица — это хорошо, — вдруг задумчиво произнес Темыч.

— Тебе-то, Микроспора, какая польза? — глянула на него сверху вниз Школьникова.

— Увидите, — многозначительно заявил Тема. Катя и Таня изумленно переглянулись.

Ну, чего? — обратилась Моя Длина к Кате и Тане. — Идем сегодня на репетицию?

— На какую еще репетицию? — широко раскрыла голубые глаза Таня.

— Ты, подруга, даешь! — хлопнула себя по ноге Школьникова. — Какая еще может быть репетиция, кроме тренировки претенденток.

— А что, уже сегодня? — удивилась Таня. — Во сколько?

— В четыре, — внесла ясность Школьникова. — Ведь всего две недели осталось. А еще столько нужно освоить.

— В четыре я не смогу, — покачала головой Таня.

— Ну вот! — с досадой воскликнула Моя Длина. — Вечно ты, Танька, отрываешься от коллектива.

— Да я как-то вообще, знаешь, не жажду, — честно призналась Таня, которую в отличие от Школьни-ковой совершенно не привлекали лавры королевы среди старшеклассниц. Кроме того, она сильно сомневалась, что может одержать победу.

— Ну, а ты хоть идешь? — переключилась Моя Длина на Катю.

— Могу пойти, — пожала плечами та. — Зрелище-то, наверное, впечатляющее.

Разговор происходил через день после того, как ребята забрали приглашения в «Авангарде-два». Сейчас все семеро, как и обычно, собрались возле дома Олега. Эта двенадцатиэтажная башня из розового кирпича стояла рядом с две тысячи первой школой. До начала уроков еще оставалось минут пятнадцать.

— Значит, программа на сегодня такая, — продолжала Школьникова. — Сначала ритмичка будет учить нас ходить по правилам.

— Что еще за ритмичка? — вмешался любопытный Женька.

— Забыл? — посмотрела на него Моя Длина. — У нас ведь в младших классах была ритмика.

— А-а, — протянул Женька. — Элеонора Васильевна!

— Она самая, — кивнула Школьникова.

— Ты думаешь, Элеонора знает, как нужно ходить по подиуму? — с недоверием произнесла Катя.

— Знает, — без тени сомнения изрекла Школьникова.

— Откуда? — посмотрела на нее Таня.

— Да она ведь раньше моделью была, — сообщила Моя Длина.

— Ни фига себе! — изумился Пашков. — Ни за что бы не подумал.

— Правда, это было давно, — уточнила Школьникова. — Лет двадцать назад.

— А разве тогда у нас вообще модели существовали? — спросил Женька, всегда полагавший, что двадцать лет назад было нечто вроде каменного века.

— Существовали, — тихо произнесла Таня. — Только их тогда называли манекенщицами.

— Вот я и говорю, — состроила кислую мину Катя. — Будем двигаться, как манекены.

— Не хочешь — не ходи, — разозлилась Моя Длина. — Тебя на веревке не тянут.

— Правильно, Катерина, не ходи, — счел своим долгом посоветовать Тема. — Зачем тебе это надо?

— Тебя забыла спросить, — иронично сощурилась черноволосая девочка. — Нет, Машка, я пойду.

— Тогда слушай дальше, — сменила гнев на милость Школьникова. — После ритмички у нас будет тренировка на эрудицию.

— Которую, конечно, будет проводить Роман, — усмехнулся Олег.

— Откуда ты знаешь? — посмотрела на него Школьникова.

— Я не знаю. Я шучу, — объяснил Олег. — А ты что, серьезно?

— Ну, — подтвердила Школьникова. — Роман будет учить нас отвечать на каверзные вопросы. В основном по литературе.

— А потом даст список произведений, которые нужно прочесть, — подхватил Олег.

— Правильно, — кивнула Школьникова.

— Веселенький будет конкурс! — схватился за голову Женька.

Все, кроме Школьниковой, засмеялись. Пожилой, толстый, лысый и нудный учитель литературы Роман Иванович в представлении ребят совершенно не вязался с конкурсом красоты. Однако Школьникова, крайне серьезно относившаяся к предстоящему мероприятию, немедленно принялась защищать учителя:

— Между прочим, Роман очень знающий преподаватель. А это главное.

— Что-то я раньше, Машка, не замечала у тебя страсти к его урокам, — фыркнула Катя.

Круг чтения Школьниковой и впрямь составляли в основном любовные романы. К прочим литературным жанрам она относилась прохладно.

— Ты, Катька, какая-то странная, — отозвалась она. — Одно дело уроки, а другое — конкурс. Придется теперь прочесть все эти обязательные произведения. Что я, хуже Дуськи Смирновой?

— Вообще-то там, кроме Дуськи, еще полно претенденток, — словно бы вскользь заметила Таня.

— Для других они, может, и претендентки, — с презрением процедила Моя Длина. — Но не для меня.

Катя и Таня украдкой переглянулись, словно сказав друг другу: «Нам бы такую уверенность в себе!» Школьникова, однако, ничего не заметила. Она была целиком и полностью поглощена предстоящей репетицией.

— А после Романа нас будет тренировать Арсений, — сообщила еще одну подробность она.

— Совеем интересно, — пропела Катя. — Наш дорогой обежешник, наверное, будет обучать претенденток, как в случае победы защититься от проигравших и поэтому разъяренных бывших соперниц.

— Не совсем, — возразила Моя Длина. — Арсений будет внушать нам уверенность в себе.

Катя и Таня снова переглянулись. По их глубокому убеждению, внушать подобное Школьниковой было совершенно излишне.

— Это когда же мы сегодня освободимся? — прикинула Катя.

— Говорят, часов в семь, — ответила Машка.

— Тогда я тебя потом возле школы встречу, ладно? — с мольбой посмотрел на нее Пашков.