– Джерри перезвонит, как только план будет приведен в действие. – Кастилла покачал головой. – Он спросил, правда, со всей возможной почтительностью, откуда у меня такие сведения.

– Я понимаю ваше положение, сэр, – отозвался Клейн.

По завершении ликвидации кошмара под названием «проект Хейдса» и последовавших президентских выборов Сэмюэл Кастилла поклялся, что отныне Соединенные Штаты никогда не будут застигнуты врасплох. Отдавая дань уважения работе традиционных спецслужб, он сознавал настоятельную необходимость учредить новую группу – небольшой коллектив избранных под руководством человека, который отчитывается только перед главой государства.

После долгих раздумий Кастилла назначил Натаниэля Клейна руководителем организации, получившей название «Прикрытие-1». Пользуясь средствами, незаметно изъятыми из фондов различных правительственных организаций, вбирая в себя только самых умелых и достойных доверия мужчин и женщин, организация миновала стадию замысла и превратилась в стальной кулак президента. «На сей раз у нас есть возможность загодя остановить злоумышленника, вместо того чтобы ликвидировать тот ужас, который он собирается посеять», – подумал Кастилла.

От размышлений его оторвал телефонный звонок.

– Да, Джерри? – Кастилла выслушал, прикрыл микрофон ладонью и повернулся к Клейну. – Они напали на след Стрельникова. Иммиграционная служба зарегистрировала его за восемь минут до того, как была объявлена «Огненная завеса».

Внезапно Клейн почувствовал себя глубоким стариком. Берия вновь обвел его вокруг пальца. Для такого человека восемь минут – настоящая вечность.

– Отныне правила игры круто меняются, сэр, – сказал Клейн. – Нам нужен запасной план. – Он кратко изложил свои предложения.

Президент снял ладонь с микрофона.

– Джерри, слушай внимательно…

Пока Кастилла говорил, директор ФБР поднял по тревоге элитные антитеррористические подразделения бюро, расквартированные в Баззардз-Пойнт. На экранах, установленных в автомобилях сотрудников, появилось описание Берии. Уже через тридцать минут они начнут опрашивать диспетчеров такси, носильщиков в аэропортах, водителей лимузинов – всех, кто мог видеть или входить в контакт с разыскиваемым.

– Если что-нибудь выясните, немедленно дайте мне знать, – сказал Кастилла и дал отбой. Он повернулся к Клейну. – Сколько оспы было похищено?

– Достаточно, чтобы эпидемия охватила все Восточное побережье.

– Каковы наши запасы вакцины, помимо тех, что хранятся в ИИЗА для нужд армии?

– Их едва ли хватит, чтобы привить полмиллиона человек. Предвижу ваш следующий вопрос, господин президент: сколько времени потребуется, чтобы произвести необходимое количество? Слишком долго. Несколько недель.

– Тем не менее мы обязаны попытаться. Как насчет Британии, Канады, Японии? Нельзя ли приобрести у них?

– Их запасы еще скромнее наших, сэр. Вдобавок они им потребуются, чтобы обезопасить свое собственное население.

На мгновение в кабинете воцарилась тишина.

– Есть ли основания полагать, что Берия везет вирус с явным намерением распространить заразу? – спросил Кастилла.

– Нет, сэр. Как ни парадоксально, в этом и заключается наша единственная надежда. Берия всегда был наемным убийцей и курьером. Его интересует только плата за оказанные услуги.

– Курьером? Хотите сказать, он везет вирус в Штаты для передачи другим людям?

– В нынешней ситуации делать какие-либо выводы очень сложно, господин президент. Но если бы террористы захотели атаковать нас с помощью биологического оружия, было бы гораздо безопаснее снарядить средства доставки вируса за пределами страны, а не внутри ее границ.

– Но оспа сама по себе готовое оружие, не так ли?

– Да, сэр. Даже в необработанном виде она чрезвычайно опасна. Запустите ее в нью-йоркский водопровод, и вы вызовете катастрофу чрезвычайных масштабов. Но если то же самое количество распылить с самолета в виде мелкодисперсной аэрозоли, вы покроете намного большую территорию.

Президент хмыкнул.

– Вы имеете в виду, зачем растрачивать потенциал, если можно использовать его гораздо эффективнее?

– Совершенно верно, сэр.

– Если допустить, что Берия – курьер, как далеко он мог уйти от нас?

– Надеюсь, мы сумеем удержать его в пределах округа Колумбия. Действия Берии скованы несколькими обстоятельствами. Во-первых, он плохо говорит по-английски. Во-вторых, он еще не бывал в Штатах, а уж тем более в районе, о котором идет речь. Так или иначе он обязательно привлечет к себе внимание.

– Только в теории, Нат. Вряд ли он отправится на экскурсию в Белый дом. Он передаст вирус и унесет ноги. По крайней мере, попытается.

– У него наверняка есть помощники в Штатах, – сказал Клейн. – И, как я уже говорил, территория его местопребывания ограничена. Мы должны помнить и о том, что люди, на которых работает Берия, вряд ли выпустят вирус на свободу до тех пор, пока не модифицируют, приведя его к желаемому виду. Это значит, что они будут вынуждены хранить его – и хранить надежно. Для этого требуется хорошо оснащенная лаборатория. Нам нет нужды осматривать частные квартиры и заброшенные склады, господин президент. Где-то в окрестных графствах находится ультрасовременное предприятие, созданное именно с этой целью.

– Все ясно, – отозвался Кастилла. – Охота за Берией уже начата. Также мы должны организовать поиски лаборатории. Но главная наша задача на текущий момент – удержать ситуацию под контролем. Принять все меры против возникновения эпидемии. Я верно вас понял?

– Да, сэр. Кстати, о средствах массовой информации. Киров сделал все, чтобы в России не узнали о пропаже оспы. Но если утечка сведений все же произойдет, то именно там. Когда вы будете говорить с президентом Петренко, попросите его организовать строгую информационную блокаду.

– Непременно. А теперь расскажите о втором человеке, с которым Берия должен был встретиться в Москве.

– Этот человек наша козырная карта, сэр, – негромко произнес Клейн. – Если мы сможем его отыскать, он наведет нас на Берию.

Как только послышался двойной щелчок, означавший, что самолет причалил к рукаву, Адам Трелор вскочил с места и бросился к головному люку. Остальные пассажиры первого класса двинулись следом, образовав живой щит, отгородивший Трелора от человека, который ни в коем случае не должен был его увидеть.

Дожидаясь, пока откроется люк, Трелор нервно барабанил пальцами по своей сумке. Полученные им инструкции были точны и просты. Он вновь и вновь повторял их, пока не выучил назубок. Оставался лишь один вопрос – не помешают ли ему непредвиденные обстоятельства?

Люк распахнулся, бортпроводница отступила на шаг, и Трелор промчался мимо нее. Он торопливо прошагал по рукаву и вошел в тускло освещенный коридор, упиравшийся в эскалатор. Сбежав по нему, Трелор оказался у кабинок иммиграционной службы. Впереди виднелись багажные карусели и стойки таможенного контроля.

Трелор рассчитывал смешаться с толпой, но Даллас не столь многолюден, как лос-анджелесский аэропорт или аэропорт имени Кеннеди в Нью-Йорке, вдобавок ни один международный рейс не приземлялся одновременно с 1710-м или чуть раньше его. Адам подошел к свободной стойке и предъявил документы служащему, который изучил его паспорт и принялся задавать бессмысленные вопросы о том, откуда он прибыл. Трелор, ничуть не кривя душой, рассказал о своей матери и о том, что он ездил в Россию побывать у могилы и привести ее в порядок. Служащий сочувственно кивнул и, черкнув что-то в таможенном бланке, пропустил Трелора.

Трелор вез с собой багаж, но у него не было времени ждать, пока чемодан подадут на лоток. В этой части инструкции звучали особенно категорично: ему следовало как можно быстрее покинуть терминал. Миновав багажные карусели, Трелор рискнул оглянуться через плечо. Джон Смит стоял у иммиграционной будки для дипломатов и членов экипажей воздушных судов. Но почему он?.. Ну да, конечно! Смит работает в Пентагоне. Он путешествует по армейскому удостоверению личности, а не общегражданскому паспорту.