Сердце Джино стучало, как отбойный молоток, мысли опережали одна другую.

—Этот Василий мог притвориться другом Донаты и помочь ей достать машину. Все, что ему понадобилось бы, — это нанять пару головорезов, чтобы они повредили тормоза.

Альберто кивнул.

- Дайте вашим ребятам немного времени, Джино. Если они найдут что-то еще, мы сможем выдвинуть встречное обвинение.

Джино похлопал своего адвоката по плечу.

— Делайте все, что считаете нужным. О деньгах можете не беспокоиться.

Тоскано кивнул.

— Я скажу вашей жене, что у вас все хорошей через день-два вы вернетесь.

— Спасибо, Альберто.

Элли стояла в комнате, примыкающей к спальне Джино. После обеда они с Софией принесли сюда вазы, наполненные свежими цветами. А вчера целый день красили стены в обеих комнатах в желтовато-коричневый цвет.

— Дяде Джино это понравится.

— Надеюсь. Кушетка и стол из чулана отлично сюда вписались.

София кивнула.

— Так гораздо лучше, чем было раньше. А когда у вас с дядей Джино родится ребенок, вы можете превратить эту маленькую комнатку в детскую. Вот сюда можно будет поставить кроватку, — заметила София. — Леонора все время нянчится со своей сестренкой. Она говорит, что это очень весело.

- Вы о чем?

Они обе одновременно обернулись.

- Дядя Джино! — София бросилась в его объятия.

Элли ужасно хотела последовать ее примеру, но она сдержалась.

Его не было три бесконечных дня, и она уже не надеялась, что сегодня он вернется домой.

На нем был тот же бледно-голубой костюм, что и в день ареста. Усталый, и осунувшийся, Джино показался ей еще более привлекательным.

- Я говорила Элли, что хочу, чтобы у вас родился ребенок.

- Ты хочешь мальчика или девочку? Посмотрим, что можно сделать, — поддразнил он.

Элли бросило в жар.

- Мне все равно, кто это будет, а тебе?

- Мне тоже. Главное, чтобы малыш был здоровым.

- Как тебе понравился наш сюрприз? Мы с Элли сами красили стены. Это наш подарок по случаю твоего возвращения домой.

- Я чувствую себя так, словно попал в дорогой мебельный салон.

София рассмеялась.

- Это была идея Элли. Она сказала, что теперь в случае необходимости папа сможет ночевать с тобой в одной комнате.

Глаза Джино как-то странно заблестели, и Элли вспыхнула.

- Элли всегда думает о других, поэтому завтра утром я первым же делом с ней обвенчаюсь.

- В таком случае желаю вам обоим спокойной ночи. Уже поздно, и я должна как следует выспаться, — сказала Элли.

Она чувствовала, что Джино хочет о многом ей рассказать, но сейчас не время.

Поцеловав девочку, Элли вышла из комнаты и спустилась к себе. Несмотря на усталость, она не смогла заснуть.

Ей с трудом верилось в то, что она стала женой Джино. С ним она, выросшая без отца, впервые в жизни почувствовала себя как за каменной стеной. Как ни странно, с Джимом она подобного не испытывала. Несомненно, ее покойный муж обладал физической силой, но Элли инстинктивно чувствовала, что превыше всего он ставит свои собственные интересы.

Джино был совсем другим человеком, с которым никто не мог сравниться. После венчания она позвонит матери и сообщит ей, что вышла замуж, затем свяжется с родителями Джима. Но сейчас все это мало ее волнует, потому что...

- Элли...— Голос Джино, прозвучавший в темноте, прервал ход ее мыслей.

Удивленная, Элли приподнялась на локте.

- Я не слышала, как ты вошел.

— Надеюсь, ты не против?

— Конечно, нет.

— Ты так быстро выбежала из моей спальни, что мы не успели поговорить.

— Ты был нужен Софии.

Он провел пальцем по ее щеке.

— А тебе нет?

— Я не это имела в виду.

- Тогда что же? - Когда он коснулся мочки ее уха, Элли обдало жаром.

- Я не хотела, чтобы София что-то заподозрила.

- Ты отлично придумала, чем ее занять в мое отсутствие. Я еще никогда не видел ее такой счастливой. Теперь моя очередь.

— Я не понимаю.

— Я провел два бесконечных дня вдали от своей жены и больше не могу быть один. Позволь мне остаться. Это все, о чем я прошу. Ты нужна мне.

У Элли возникло дурное предчувствие.

— Что-то случилось? — испуганно спросила она.

— Суд все же состоится, — мрачно произнес он.- Сегодня я узнал, что Мерлина главный свидетель обвинения. Кажется, она без моего ведома поддерживала связь с Донатой. Согласно утверждению прокурора, Доната рассказывала ей, что я, пользуясь ее беззащитностью, приходил к ней в спальню и насиловал ее. Она даже показывала Мерлине синяки.

Элли поднялась в постели.

— Но это же нелепо! Если бы Мерлина поверила Донате, она бы не приезжала сюда на днях.

— Она хотела продолжать со мной встречаться, но я коротко и ясно сказал ей, что между нами все кончено. Мерлина отказалась это принять и очень разозлилась, когда увидела тебя.

Элли застонала.

— Значит, она из ревности решила тебе отомстить.

— Да, но Альберто утверждает, что ей никто не поверит, когда выяснится, что она продолжала ездить ко мне после всех предостережений Донаты.

Он выглядел таким измученным, что у Элли защемило сердце.

— У тебя усталый вид. Ложись спать. — Она убрала прядь волос, упавшую ему на лоб.

Через несколько минут Джино уснул. Остаток ночи Элли сторожила его сон. Когда в комнате стало прохладно, она достала из шкафа теплый плед и укутала его.

Даже такой сильный человек, как ее муж, нуждался в отдыхе.

Отец Ангелини улыбался им обоим.

— Объявляю вас мужем и женой. Живите долго и счастливо. Во имя Отца и Сына и Святого Духа. Аминь.

На глазах у небольшой группы гостей Джино запечатлел на губах Элли страстный поцелуй. Теперь их брак был благословлен церковью.

Краем глаза Элли увидела сияющее лицо Софии. Она, как и остальные девочки, выглядела просто очаровательно в белом кружевном платье с венком из розовых роз на голове.

Марчелло, сидящий в инвалидном кресле, в своем строгом костюме выглядел аристократом до мозга костей. Его грудь пересекала алая лента с изображением герба семьи Ди Монтефалько.

Все казались довольными и счастливыми, но Элли знала, что этому скоро может настать конец, если Джино признают виновным.

Когда они приехали на ферму, гости уже собрались. Джино помог Элли выбраться из машины и повел ее к дому. Его глаза сверкали подобно тлеющим уголькам.

— Ты сделала меня самым счастливым человеком па свете, — сказал он.

Когда его рот жадно впился в ее губы, все ее тело обдало огнем желания.

Только услышав одобрительные возгласы гостей, Элли поняла, что слишком увлеклась. Несомненно, это не укрылось от Джино, но, поскольку ее муж играл на публику, он, должно быть, ждал от нее того же. Он так правдоподобно играл роль счастливого любовника, что никто не смог бы догадаться об истинной причине, по которой они вступили в брак.

Все зааплодировали, и Джино внес Элли на руках в дом, где Бьянка вместе с несколькими помощницами уже накрыли стол.

Наполнив тарелки, гости вышли на террасу, где играл оркестр. Джино обнял Элли за талию и повел танцевать. Вскоре к ним присоединились остальные.

К несчастью, друзьям Джино захотелось потанцевать с невестой, и прошло добрых полчаса, прежде чем они снова оказались вместе.

— Кажется, Марчелло доволен, — сказала Элли.

— Он чувствует твою доброту. Ты не могла бы что-нибудь сыграть для гостей, дорогая? Это было бы лучшим свадебным подарком для меня.

— Джино...

— Это означает «да», «нет» или «может быть»? — очаровательно улыбнулся он.

Ну разве она могла ему отказать? Джино столько всего ей дал и так мало просил взамен.

— Хорошо.

— Я попрошу Софию, чтобы она принесла скрипку.

Он ушел и через несколько минут вернулся вместе с племянницей, в руках у которой был футляр.