— О нет! — вскричала она наконец. — Только не это! Ни за что! Господи, что же нам теперь делать?

— Ну что там ещё? — рыкнул Саймон.

— Это от какого-то мистера Септимуса Фолса. Он страдает от радикулита и приезжает к нам на две недели. Как мне быть?

— Откажи ему.

— Не могу. Здесь нет обратного адреса. Он написал только: «Просьба забронировать номер для одного с пятницы и организовать лечение радикулита сроком две недели Септимус Фолс». И все. С пятницы. С пятницы! — взвыла миссис Клэр. — Это ведь сегодня!

Такси доставило мистера Септимуса Фолса на курорт Ваи-ата-тапу в половине пятого, буквально за несколько минут до приезда доктора Акрингтона, который прикатил из Гарпуна на собственной машине, дожидавшейся его там. Какими-то неимоверными усилиями Клэры ухитрились подготовиться к прибытию нового постояльца. Саймон переехал в свою клетушку, Барбара перебралась в комнату Саймона, а спальню девушки спешно переоборудовали в номер для мистера Фолса. Англичанин средних лет, довольно высокий, он деревянно передвигался в полусогнутом положении, тяжело опираясь на трость. Гость отличался также приятной наружностью, воспитанностью и своеобразным чувством юмора.

— Извините великодушно, что не смог предупредить вас заранее, — произнёс мистер Фолс, поднимаясь по ступенькам и слегка морщась от боли. — Злосчастный недуг обрушился на меня только вчера вечером. Я прочёл в газете вашу рекламу, а мой лечащий врач подтвердил, что термальные ванны — как раз то, что мне требуется.

— Но мы не давали в газету никакой рекламы, — изумилась миссис Клэр.

— Тем не менее я читал её собственными глазами. Если, конечно, я не имел несчастья приехать на другой курорт Ваи-ата-тапу. Надеюсь, ваша фамилия Квестинг?

Миссис Клэр порозовела и вежливо ответила:

— Моя фамилия Клэр, но в остальном вы не ошиблись. Могу я проводить вас в вашу комнату?

Мистер Фолс рассыпался в извинениях и поблагодарил её. Спартанская обстановка комнаты Барбары привела его в восторг.

— Вы даже представить себе не можете, — заговорил он располагающим тоном, — до чего мне надоели гостиничные покои. Я ведь прожил в отелях шесть месяцев кряду и настолько заплесневел от традиций люкс-апартаментов, что уже всерьёз борюсь с собой, прежде чем нацепить галстук в крапинку к полосатому костюму. Ужас, как натерпелся. А вот все это, — он обвёл любовным взглядом аляповатую мебель Барбары, которую девушка, подержав как-то в руках журнал по домодоводству, раскрасила в совершенно дикие цвета, — быстро вернёт меня к жизни.

Таксист внёс в дом багаж гостя, состоявший как бы из двух непохожих частей. Три новёхоньких чемодана удивительным образом соседствовали с одиноким малюткой, изрядно потрёпанным временем и дорогами, но зато сплошь покрытым наклейками и этикетками. Миссис Клэр в жизни не видела столько наклеек. В дополнение к тесно лепившимся и наседавшим друг на дружку британским и европейским ярлычкам, вся крышка была испещрена бесчисленными новозеландскими названиями. Перехватив её взгляд, мистер Фолс сказал:

— Вы должно быть, считаете, что я только и делаю, что путешествую, почти не бывая в собственной стране, да? Нет, разгадка в том, что этот поросёнок в пути затерялся, а потом следовал по всей Новой Зеландии за каким-то другим Фолсом. Вечернюю газетку не хотите посмотреть? Увы, новости с театра военных действий прежние.

Миссис Клэр сбивчиво поблагодарила его и удалилась на веранду, где её брат раздражённо препирался с Барбарой. Дайкон стоял чуть поодаль, делая вид, что не замечает происходящего.

— Привет, старичок, — миссис Клэр радостно расцеловала доктора Акрингтона в обе щеки. — Мы уже по тебе соскучились.

— Можно подумать, что я на Южном полюсе побывал, — фыркнул её брат, но поцелуй возвратил и снова напустился на Барбару.

— Да перестань наконец строить рожи! С какой стати я буду врать, глупышка? Да и с чего бы это мне вдруг вздумалось дарить тебе такие наряды?

— Нет, правда, дядя Джеймс? Честное слово? Честное-пречестное?

— Да видно же, что у него рыльце в пушку! — воскликнула миссис Клэр, смеясь. — Ах, притвора! Мы тут хором благословляли крёстную мать, а никому даже в голову не пришло, что тут на самом деле крёстный отец постарался. Ай-да Джеймс! Ах, проказник! Ах, шалунишка. — Она снова пылко расцеловала брата. — Право, не стоило так…

— Боже милосердный! — Доктор Акрингтон в сердцах воздел руки к небу. — Неужто я похож на сказочного благодетеля! Неужели я, который все последние годы только и делал, что твердил вам об экономии и бережливости, вдруг растратил бы совершенно немыслимую сумму на какое-то идиотское женское тряпьё! И скажи мне, Агнес, почему ты так пялишься на эту газету? Неужто ты надеешься вычитать хоть что-нибудь ободряющее?

Вместо ответа миссис Клэр протянула ему газету и ткнула рукой в колонку объявлений. Барбара прочитала через плечо доктора Акрингтона:

Газета затряслась в руках доктора Акрингтона, но он смолчал. Его сестра ткнула пальцем в колонку светской хроники.

«Мистер Джеффри Гаунт, знаменитый английский актёр, отдыхает в настоящее время на бальнеологическом курорте Ваи-ата-тапу. Его сопровождает личный секретарь, мистер Дайкон Белл.»

— Джеймс! — вскричала миссис Клэр. — Вспомни про свою язву! Тебе вредно нервничать.

Её брат с побелевшими губами, трясущийся мелкой дрожью, являл собой классический пример человека, не владеющего собой от ярости.

— Тем более, — робко продолжала миссис Клэр, — что всё это, к великому сожалению, совсем недалеко от истины. Он ведь и впрямь скоро начнёт заправлять здесь. Конечно, он мог бы и подождать немного. Бедняга Эдвард…

— К чертям собачьим этого беднягу Эдварда! — прошептал доктор Акрингтон, сверкая глазами. — Читать ты умеешь? Выкинь на минутку из головы своего слабоумного супруга и скажи мне, как я должен истолковать вот это? — Он гневно ткнул перстом в предпоследнюю строку объявления. — Вот, полюбуйся — «Постоянный врачебный присмотр». Врачебный присмотр! Ведь этот ублюдок меня имеет в виду! Меня!

Голос доктора Акрингтона внезапно сорвался на визг. Он ожёг свирепым взглядом Барбару, которая тут же разразилась истерическим хохотом. Вконец осатанев, доктор изрыгнул какое-то богохульство и, скомкав газету, швырнул к ногам сестры.

— Психи ненормальные! — проорал он и, круто повернувшись на каблуках, слепо рванул по веранде к своей комнате.

Однако в эту самую минуту судьбе угодно было вытолкнуть на веранду Септимуса Фолса, и оба прихрамывающих господина оказались буквально в паре шагов друг от друга. Ужасное по своим последствиям столкновение казалось неминуемым. Дайкон невольно выкрикнул:

— Доктор Акрингтон! Осторожно, сэр!

Доктор и мистер Фолс замерли как вкопанные. Септимус Фолс расплылся в приветливой улыбке.

— Доктор Акрингтон? Так это вы, сэр! Рад с вами познакомиться. Я уже хотел узнать, как вас найти. Позвольте представиться — меня зовут Септимус Фолс. Значит, вы и есть наш лечащий врач?

Миссис Клэр, Дайкон и Барбара в ужасе зажмурились и затаили дыхание. Побагровевший доктор Акрингтон сжал кулаки и попытался было что-то сказать, но вместо слов из его горла вырывалось лишь сдавленное рычание. Септимус Фолс — классическое воплощение замученного радикулитом страдальца — с трудом разогнулся и обеспокоенно посмотрел в лицо доктору Акрингтону. Вдруг глаза его засветились. — Боже, неужели вы — доктор Джеймс Акрингтон? Какое счастье! Даже не верится. Я слышал, что вы осчастливили Новую Зеландию своим приездом, но… не ожидал, право. Я сразу узнал вас по фотографии в «Некоторых аспектах изучения сравнительной анатомии». Ну надо же, такая честь…