Она опять вспомнила мягкое ухаживание лорда Грэнтэма, их разговоры и то взаимопонимание, что сложилось между ними. Разве это не доставляло ей удовольствия? Однако сейчас Рэйчел поймала себя на мысли, что всегда замечала: сколь бы ни был любезен с ней лорд Грэнтэм, она почему-то чувствовала, что его беспокоит нечто другое и его истинные мысли и заботы находятся где-то далеко. Не потому ли его предложение явилось для нее такой неожиданностью? А может, она просто смирилась, что ей уготована участь старой девы, затворницы Сент-Прайори, помощницы отца, может, она сжилась с мыслью, что в ее жизни не будет ничего иного? Но будет ли? Отдаст ли ее отец за Джулиана, в то время как она так необходима ему здесь, когда она единственная, с кем он может разделить груз того проклятья, которое вынужден нести сам? Разве не сказал он ей это сегодня так печально и непреклонно, что она разрыдалась от безысходности и отчаяния? Избавление пришло столь неожиданно, но согласится ли отец? Сможет ли обойтись без нее? Не к легкомысленной же Еве ему обращаться за помощью?

Рэйчел постаралась представить, что отец, ее любящий отец, не захочет лишать ее счастья, даже если ее отъезд поставит перед ним кучу проблем. Ведь не может же он быть таким эгоистом, что бы ни говорила Мэг. Если он даст согласие… У Рэйчел дух перехватывало при мысли, как изменится ее жизнь. Тогда она покинет этот мрачный дом, уедет с красивым молодым мужчиной, который будет любить и оберегать ее, увезет далеко от всех тайн и проклятий Сент-Прайори, и там, вдали, она наконец обретет счастье, станет ему верной женой, хозяйкой в его поместье, матерью его детей… Ведь будут же у них дети, она так любит детей и хочет их иметь.

Все то, о чем Рэйчел не осмеливалась и мечтать, о чем не позволяла себе думать, вдруг представилось ей столь ясно, что она едва не рассмеялась от радости. О, теперь она почти опасалась, что отец все же откажет!

И все же где-то глубоко, у самого сердца, по-прежнему таилась боль.

— Стив, — прошептала она так тихо, что даже ее тень не услышала этого. И тут же приказала себе: «Не смей! Это не для тебя!»

В этот момент дверь наконец отворилась и появились отец и Джулиан. Сноп света из покоя осветил сидевшую в нише окна девушку. Они заметили ее, но, видимо, и ожидали встретить. Отец сделал ей знак, и она приблизилась.

— Итак, Рэйчел, я нашел предложение лорда Грэнтэма весьма достойным и приемлемым. Однако я не сказал окончательного слова, ибо не хочу пренебрегать твоим желанием.

Они оба смотрели на нее, оба такие спокойные, сдержанные. Ни пылкости жениха в Джулиане, ни волнения у ее отца. Полнейшее самообладание. А сердце девушки так билось и трепетало! Решалась ее судьба!..

— Я жду, что ты скажешь, Рэйчел, — произнес отец. — Я не хочу неволить тебя.

Итак, он не сделал ее жертвой своих ошибок и отцовской власти. Он отпускает ее!

До Рэйчел наконец дошло, что она свободна.

— Я согласна, — почти выдохнула она, даже не замечая, как счастливо улыбается.

В лице Робсарта что-то дрогнуло.

— Да снизойдет на тебя благодать Господня, девочка моя.

Он обнял ее, поцеловал в лоб и заморгал, словно удерживая слезы. А потом вложил ее руку в ладонь Джулиана.

— Что ж, отныне вы жених и невеста. Свадьба состоится сразу по окончании траура по несчастной Элизабет. Думаю, мы сыграем сразу две свадьбы — вашу и Евы со Стивеном Гаррисоном.

У Рэйчел что-то кольнуло в груди при его последних словах, но она не стала об этом думать. Отец ушел. Они остались одни. Джулиан улыбнулся ей, и она ответила ему улыбкой.

Потом он проводил ее до дверей комнаты. Они шли молча, и у Рэйчел опять сложилось впечатление, что мысли Джулиана где-то далеко. Словно и не было той духовной близости, которая сложилась, когда они раньше просто беседовали у камина.

У дверей они остановились. Рэйчел почувствовала, что жених смотрит на нее в темноте. Она даже различила его улыбку. Сердце вдруг запрыгало у нее в груди — она ждала, не поцелует ли он ее сейчас как невесту. О, она так хотела этого и даже чуть качнулась к нему. Но он лишь на какое-то мгновение поднял руку к ее лицу и слегка коснулся щеки. Потом пожелал доброй ночи и ушел.

Девушка вздохнула. Что ж, не стоит огорчаться. У них все впереди.