- И ведь не лжёшь, вроде бы, но... - вздохнула та. - По уму, с незабудки он детишкам довериться должен был, как самому себе. А вместо этого, словно с цепи сорвался. Значит, было что-то ещё. Руперт?

- Не было, говорю же! - запальчиво отозвался тот. - Какой мне прок с того? Я же вообще... ну... да как же вам доказать-то?! Незабудка это была, я её сам бодяжил! Больше... да я даже не знаю, что такой эффект могло вызвать!

- Дарственная где? - неожиданно переключилась женщина. Управляющий замер.

- Сжёг, - хрипло проговорил он, спустя секунду. - Как только старик в ратушу умчался, так и сжёг.

- Опять врёшь. А я ведь предупреждала. Мальчики, обыщите его, аккуратно только. И будьте осторожны...

- Угум, - буркнул один из охранников, вытаскивая из ножен внушительный свинорез. Раздевать Руперта никто не стал. Это ж надо его отвязать, расковать... зачем? Срезали одежду прямо с сидящего, да и выпотрошили её на глазах у отошедшей в сторону хозяйки. Чуть дольше по времени, зато без фокусов и неожиданностей.

- О, а вот и она, - промурлыкала женщина, разворачивая поданный ей одним из охранников листок бумаги. Вчиталась... и деланно печально покачала головой. - Руперт, какой же ты всё-таки врунишка, а? "Западная лавка", дарственную "сжёг"... Ай-яй-яй! А тут, оказывается, и бумага на месте, и мастерская с оружейным складом в ней значатся, помимо той самой западной лавки. Ну как тебе такому верить?

- Богом клянусь, ну не я это, не я! - управляющий мелко задрожал, то ли от холода, то ли от накрывшей его с испугу истерики. Женщина смерила его долгим изучающим взглядом и медленно кивнула.

- Что ж, вот сейчас верю, - произнесла она. - Мальчики отвяжите нашего врунишку.

- Спасибо... спасибо, - забормотал тот, едва путы были распущены, и опустился на колени перед женщиной, норовя поцеловать отороченный поверху мехом сапожок. - Фрау Малица, я же вам, я за вас... вот как Бог свят, отслужу!

- Надо же, вылечился от вранья, никак? - усмехнулась та, убирая ногу подальше от слюней и соплей Руперта. Окинула взглядом извивающегося перед ней будто червь мошенника и скривилась.

В руке женщины, сухо, словно надломленная ветка щёлкнул пистолет, и управляющий ткнулся лицом в пол.

Фрау Малица стояла на пороге дома и, дымя тонкой сигаретой, молча, с абсолютно невозмутимым видом смотрела, как её охранники грузят в багажник вездехода упакованное в чёрный полиэтиленовый мешок тело управляющего. В том, что супруга герра Баума совершенно спокойна, Вячко, наблюдавший за этой картиной из-под навеса дровника, был уверен на все сто. Конечно, его умения в эмпатии ничто, по сравнению с умениями сестрёнки, но уж на то, чтобы определить общее эмоциональное состояние не прикрытого щитами человека, находящегося в паре десятков метров, их вполне хватало. И сейчас доносящиеся до Вячка отголоски эмоций говорили о спокойствии фрау Малицы, скорее даже о полной безмятежности. Ствол АКТа пошёл вверх, и спустя секунду голова женщины оказалась в перекрестье прицела.

Зачем Вячеславу понадобилась смерть фрау Баум? Так, после увиденного в доме, он был абсолютно уверен: за смерть мужа она будет мстить и что хуже всего, не в запале ярости, а холодно и расчётливо. Опасное сочетание, учитывая её ум и характер. И оставлять за спиной такую бомбу Стрелков просто не имеет права. А значит, и выбора у него нет.

- Славик? - тихий, но отчётливый голос в голове Вячеслава, заставил того замереть на месте.

- Да, сестрёнка? - откликнулся он. Палец, уже выбравший свободный ход спускового крючка, расслабился, но ствол АКТа, направленный на стоящую впереди женщину, даже не дрогнул.

- А ты где? И... ты опять под той техникой? Почему? - спросила Анна.

- В Пернау, - спустя мгновение, ответил Вячеслав, намеренно пропустив мимо ушей вторую часть вопроса. - Как ты себя чувствуешь?

- Уже лучше, - ответила сестрица и, чуть помедлив, повторила, словно пытаясь уверить брата: - Правда, лучше! Здешний врач обещает, что через три-четыре недели я полностью поправлюсь.

- Я рад, - выдал Вячеслав и ощутил смешок Анны.

- Ну да, конечно! Под "отстранённостью" ты прямо-таки фонтанируешь радостью! - сообщила сестрёнка, но тут же посерьёзнела. - Стоп! Братик... ты... ты что задумал?!

- Не понимаю, о чём ты, - отозвался Вячко, и в тот же миг ощутил, как от Анны шибануло совершенно диким коктейлем эмоций, разобраться в которых сейчас, он был просто не в состоянии. Минус задействованной техники.

- Славик, остановись! Не делай глупостей, пожалуйста! - запричитала сестра.

- Успокойся, Анют, тебе, наверняка, сейчас нельзя волноваться.

- Братик, я прошу... не делай ничего Бауму! Он не виноват! - продолжала тараторить Анна.

- Два заряда в спину двенадцатилетней девочки, это называется "не виноват"? - после недолгой паузы отозвался Вячко.

- Это я... - голос сестры в разуме Стрелкова затих, можно сказать, превратился в еле слышный шёпот. - Это я виновата. Надавила на него эмпатией, твоими эмоциями, хотела, чтоб старик почувствовал то же, что и ты. А он взбесился и... выстрелил.

- Та-ак, - Вячеслав одним посылом заставил сестру замолчать. - Ещё раз, что ты сделала?

- Передала ему твои эмоции, - всё тем же "шёпотом" отозвалась явно сконфуженная сестра.

- Очередной эксперимент, я так понимаю? - уточнил брат. Впрочем, вопрос был риторическим, ответ и так понятен. Анна, чем дальше, тем больше становится похожей на самого Вячеслава, а тот, в свою очередь... И ничего удивительного, тяга к подобным фокусам у Стрелковых в крови, это ещё их мать говорила. Собственно, если бы не один из неудачных экспериментов, временно запечатавший её собственный дар, она бы никогда не угодила в "феи", да и сын родился бы нормальным одарённым, а не вечным калекой. Хуже другое, и сам Вячеслав и его сестра, в своих опытах наступают на те же грабли. Вместо экспериментов в безопасных условиях, они оба предпочитают проверять пришедшие в голову идеи в, скажем так, боевой обстановке. Глупость, конечно, но... так есть, и это, очевидно, тоже наследие матушки.

Наверное, стоит принять этот факт к сведению, и в будущем стараться контролировать свои порывы. Это было бы лучшим выходом, жаль только, что эта идея пришла ему в голову лишь в состоянии отстранённости. А ещё, было у Вячеслава подозрение, будто стоит отключиться технике, и всё благоразумие исчезнет как дым, едва он окажется на пороге очередного эксперимента. С другой стороны, необходимость контролировать не только себя, но и сестру вполне может сыграть на руку этому самому "благоразумию". Друг о друге они заботятся и беспокоятся, так что взаимное торможение на поворотах может стать вполне приемлемым выходом из ситуации. Там, где увлечение будет тянуть вперёд, сестрёнка вполне может схватить за руку и вовремя удержать от глупости своего брата. Да и в противоположную сторону, эта система должна действовать. Пожалуй, это стоит с ней обсудить...

- Славик? - Анна отвлекла брата от размышлений.

- Я тебя понял, - отозвался он.

- И...

- Давай поговорим об этом при встрече, когда я отключу технику, а сейчас ложись спать. Насколько мне известно, тебе сегодня сделали операцию, а значит, организму нужен отдых, - предложил Вячеслав, опуская ствол, державший на мушке направившуюся к машине фрау Малицу. Кажется, сестрёнка "на том конце провода" недовольно вздохнула в ответ.

Хитрюга. Понять причину её "печали" было несложно. Если бы Вячеслав простил сестру прямо сейчас, то ни о какой головомойке при встрече не было бы и речи, как говорится, "повинную голову меч не сечёт". Этому принципу брат всегда следовал неукоснительно. Нет, наказание за проступок последовало бы обязательно, но без нотаций и нудных лекций, а именно их, Анна не переваривала органически. Теперь же, рассчитывать на такой фарт ей явно не стоит.